Дверь в декабрь - Дин Кунц

Он нашел адрес издательства на странице с копирайтом. Оно располагалось на Доугени-драйв в Беверли-Хиллз. Он переписал адрес в блокнот, чтобы потом сравнить его с адресом штаб-квартиры «Джон Уилкс энтерпрайзес», который этим утром должен был найти Эрл Бенсон.

Потом он просмотрел во всех томах комментарии и слова признательности в надежде найти знакомые фамилии, которые, возможно, привяжут Ахландера к команде Маккэффри — Хоффрица, а может, позволят идентифицировать еще неизвестных членов этой команды, но не нашел ничего интересного.

Он вновь перебрал все книги и выбрал одну, чтобы изучить ее более внимательно. Именно эта книга по первому взгляду могла подтвердить ужасную догадку, которая пришла к нему в голову, пока он наблюдал гипнотический допрос Мелани. Пока Лаура приняла душ, искупала Мелани и заявила, что готова покинуть мотель, он прочитал тридцать страниц, и на этих страницах нашел не одно подтверждение своих наихудших страхов.

Туман развеялся, покров таинственности спал. Еще чуть-чуть, и он точно мог сказать, что стояло за событиями последних двух дней: серой комнатой, чудовищно изуродованными телами, тем фактом, что мужчины в доме в Студио-Сити не смогли защитить себя, чудесным спасением Мелани из этого дома, смертью Джозефа Скальдоне в запертой комнате и всеми проявлениями полтергейста.

Это было безумием.

Тем не менее… не противоречило логике и здравому смыслу.

И насмерть перепугало его.

Он хотел поделиться своими мыслями с Лаурой, узнать ее мнение. Как психиатра. Но предположение его было слишком шокирующим, слишком ужасным, и он пришел к выводу, что лучше еще раз хорошенько все обдумать. Сначала он хотел убедиться, что в его логической цепочке нет проколов, а уж потом делиться с кем-либо своей версией. А если его подозрения подтвердятся, тогда Лауре понадобятся все запасы физических, эмоциональных и ментальных сил, чтобы не сломаться под ожидающим ее ударом.

Они покинули мотель и направились к автомобилю. Лаура села с Мелани на заднее сиденье, чтобы и дальше гладить и утешать ребенка: из-за компьютера места на переднем сиденье хватало только двоим.

Ранее Дэн намеревался на несколько минут заехать домой, чтобы переодеться. Его пиджак, рубашка и брюки сильно помялись, потому что спал он не раздеваясь. Да и о свежести одежды говорить не приходилось. Но теперь, чувствуя, что до раскрытия преступления остается совсем ничего, он более не тревожился о том, как выглядит. Ему не терпелось переговорить с Шелдоном Толбеком, Говардом Рензевеером и другими непосредственными участниками этого проекта. Он хотел поделиться с ними идеями, которые пришли ему в голову в последние час-полтора, и увидеть их реакцию.

Прежде чем выехать со стоянки мотеля, он повернулся и посмотрел на Мелани.

Она сидела, привалившись к матери.

С открытыми, но пустыми глазами.

«Я прав, детка? — мысленно спросил он. — Оно — именно такое, каким я его себе представляю?»

Он даже ожидал, что она вскинет на него глаза и ответит на невысказанные вслух вопросы, но она не встретилась с ним взглядом, не ответила.

«Надеюсь, я ошибаюсь, — думал он. — Потому что, если Оно будет и дальше убивать этих людей, а покончив с ними, придет за тобой, где ты сможешь спрятаться, сладенькая? От него не спрячешься. Во всяком случае, в этом мире».

По его телу пробежала дрожь.

Он завел двигатель и выехал со стоянки мотеля.

Оставшийся с ночи туман еще висел над городом. Вновь зарядил дождь. И когда капли падали на ветровое стекло, холод, который они несли с собой, передавался через корпус автомобиля, одежду Дэна, его мышцы и кости, проникая в самую душу.

В то утро Дэну и Лауре не удалось узнать что-либо важное, хотя они и старались. Начавшийся дождь задержал их, потому что автомобили просто ползли по улицам, но главная проблема заключалась в другом: крысы, которые могли ответить на некоторые вопросы, сбежали с корабля. Дэн не нашел ни Толбека, ни Рен-зевеера ни дома, ни на работе, потратил много времени на розыски в других местах, прежде чем понял, что оба покинули город в неизвестном направлении.

В час дня они встретились с Эрлом Бентоном в кафетерии в Ван-Нейсе, как и договаривались прошлым вечером. К счастью, рана головы, нанесенная Уэкслершем, не очень повлияла на работоспособность Эрла, и его утро оказалось более продуктивным, чем у Дэна с Лаурой. Все четверо расположились в кабинке в глубине ресторана, подальше от музыкального автомата, игравшего кантри. Сидели они у большого окна, по которому стекала серая пленка дождя, размывая окружающий мир. Приятно пахло картофелем-фри, жарящимися гамбургерами, фасолевым супом, беконом и, разумеется, кофе. Веселая, шустрая официантка взяла у них заказ, и, как только она отошла от столика, Эрл рассказал Дэну и Лауре все, что выяснил.

Утром он первым делом позвонил Мэри О'Хара, секретарю «Свободы теперь», и договорился о встрече в десять утра. Она жила в аккуратном маленьком бунгало в Бербанке, утопающем в зелени, такие строили в 1930-х годах, и в столь хорошем состоянии, что Эрл не удивился бы, увидев стоящий на подъездной дорожке «Паккард»[27].

— Миссис О'Хара за шестьдесят, — рассказывал Эрл, — и она сохранилась почти так же хорошо, как и ее дом. Она и сейчас очень милая женщина, а в молодости была потрясающей красавицей. Уже на пенсии, ранее занималась торговлей недвижимостью. Не богата, но на жизнь вполне хватает. Дом очень хорошо обставлен, несколько вещей — антиквариат в стиле арт-деко.

— Ей не хотелось говорить о «Свободе теперь»? — спросил Дэн.

— Наоборот, говорила с радостью. Видишь ли, информация об этой организации, которую ты почерпнул в полицейском файле, устарела. Она более не секретарь «Свободы теперь». Подала заявление об уходе несколько месяцев тому назад.

— Да?

— Она — убежденный либерал, участвует в работе десятка различных общественных организаций, и, когда Эрнст Купер пригласил ее в руководство либерального политического комитета, она с радостью согласилась. Проблема заключалась в том, что Куперу хотелось лишь использовать ее имя, с тем чтобы придать большую легитимность его ЛПК, он надеялся манипулировать ею.

Но манипулировать Мэри О'Хара столь же просто, как играть в футбол живым дикобразом и обойтись без травм.

Дэн удивился и обрадовался, услышав смех Лауры. В последние два дня она так редко смеялась, что он и забыл, какое удовольствие доставляет ему ее смех.

— Похоже, сильная женщина, — заметила Лаура.

— И умная, — кивнул Эрл. — Напомнила мне вас.

— Я? Сильная?

— Вы сильнее, чем о себе думаете, — заверил ее Дэн. Что он, что Эрл восхищались мужеством Лауры.

Над городом прокатился раскат грома. Усилился ветер, дождь так и хлестал по окну.