Распускающийся можжевельник - Кери Лэйк

сжимаю его запястье. Наши взгляды сражаются в тишине, в то время как его мышцы напрягаются, сопротивляясь моему прикосновению. Гнев подрывает мою решимость, говоря мне что он просто упрямится, но я знаю что это неправда. Я вижу по его глазам, что он хочет избавиться от монстра, который держит других подальше. Что из-за этого к нему очень долго никто по-настоящему не прикасался. Я хочу подарить ему минуту покоя, в которой он так отчаянно нуждается.

Даже если мое сердце такое же темное и замкнутое, я хочу унять его боль и еще раз доставить ему удовольствие.

Мы остаемся в тупике, ни один из нас даже не моргает.

И он, наконец смягчается.

Напряжение покидает его с шипением сквозь стиснутые зубы, и он позволяет мне притянуть его к себе для поцелуя. Победа разливается по моим венам, слезы текут по моим щекам. Он опускает голову, и я чувствую, как его руки обвиваются вокруг меня, сжимая. Крепче и крепче.

Мое тело приподнимается над землей, и я держусь за него, позволяя ему брать меня так, как он хочет. Рычание вырывается из его горла, переходя в сердечный стон, и я улыбаюсь ему в губы. Это моя Шестерка. Мальчик, которого я любила, облаченный в тело мужчины, чье сердце, возможно, ожесточилось, но оно все еще там. Под слоями холодной стали оно все еще бьется для чего-то.

Он обхватывает мои бедра вокруг своей талии, губы все еще прижаты к моим, и мы вместе падаем, когда он опускается на колени. Сладость ягод и инжира, которую я помню на его губах, уступила место дымному аромату ликера. Его вкус, возможно немного изменился, но эффект от его поцелуев — нет. Моя голова кружится от восторга, и откуда-то доносится девичье хихиканье из прошлых воспоминаний.

Я не понимала, насколько я разрушена, как мало я получала от привязанности других мужчин. Никто другой никогда так не трогал мою душу, не крал частичку меня.

Мое сердце тянется к крошечному кусочку, который я подарила ему много лет назад, и, как будто все это время оно дремало, оно бьется снова. Возбужденный ритм отдается в моих ребрах, перехватывая дыхание.

Зацепив пальцами подол моей рубашки, он поднимает ткань через мою голову, его глаза наслаждаются моей обнаженной грудью, когда я лежу перед ним.

Его большие пальцы проходят по ним, поглаживая дикую пульсацию возбуждения, которая сильно ударяет между моих бедер, где пульсирует боль от потребности, чтобы к ней прикоснулись.

Его руки — рай, а его глаза — родной дом. Я откидываю голову назад, растворяясь в его ласках, мои воспоминания просачиваются, как старые фотографии, падающие мне на колени.

Что-то скручивается у меня в животе, и его ласки подталкивают мои мышцы к тому, чтобы отбросить их. Это говорит мне, что я не заслуживаю такой мягкости и почтения, и что я должна заставить его остановиться.

Но я этого не делаю. Какими бы убедительными ни были эти мысли, я не допущу их с Шестым.

— Я потерял чувства. То, что они делали… Морщины на его лбу углубляются, когда он смотрит на меня сверху вниз.

— Повредил мои нервы. Он поднимает руку, сгибая ее передо мной, и возвращается к ласкам моего соска.

— Я помню твое лицо, когда я прикасался к тебе. Вот так. Ты показала мне, как снова чувствовать. Большинство людей съеживаются под моими руками. Они боятся меня. Но ты? Ты умоляешь меня об этом.

Я хватаю одно из его запястий и подношу к своему лицу, целуя его ладонь.

— Мне понравилось твое прикосновение. Я мечтала об этом спустя годы после того, как потеряла тебя.

Его большой палец скользит по моей щеке и губам, в то время как его глаза изучают меня, тлеющие в самом синем пламени.

— То, что они с тобой сделали, уже не исправить. Но позволь мне помочь тебе забыть, хотя бы ненадолго. Обхватив ладонями обе стороны его лица, я притягиваю его рот к своему для поцелуя, который становится пылким и возбуждающим.

Его рука скользит обратно к моей груди, ладонь нежно проводит по моим чувствительным вершинам.

Выгибаясь навстречу ему, я приоткрываю губы для стона, и его рот находит мое горло, мою ключицу. Теплый воздух обдувает мою кожу, и он проводит носом по основанию моей шеи.

— Твой запах. Такой чертовски приятный. Я не могу передать тебе, как сильно я жаждал попробовать тебя на вкус. Зубы задевают мою кожу, когда он кусает и сосет, и я сжимаю его затылок, рот разинут в беззвучном крике.

— Как полевые цветы. Гортанный звук вибрирует по моей коже, проникая глубоко в кости.

Каждое его движение вызывает поток воспоминаний. Ночи с ним в сарае Шестого и наши тихие исследования в постели. Лежа под звездами.

— Ты пах свежим дождем, металлом и сладким мускусом мыла, — шепчу я, когда он проводит губами по моей груди.

— Я помню.

Он делает паузу, чтобы поцеловать каждый из моих сосков, и когда его губы наконец достигают моего пупка, его дыхание становится резким и неистовым.

Останавливаясь, чтобы положить голову мне на живот, он обхватывает меня с обеих сторон и качает головой.

— Я не могу этого сделать, Рен. Я хочу. Ты даже не представляешь, как сильно я хочу тебя прямо сейчас, но, черт возьми. Я не могу. У меня грязные руки. Слишком грязные, чтобы прикасаться к тебе.

Я провожу пальцами по коротким колючкам его волос, наблюдая, как он вдыхает меня.

— Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне.

— Во мне накопилось слишком много желания. Прошло слишком много времени.

— Я не хрупкая, и я не ангел. Обхватив ладонями обе стороны его лица, я целую его.

— Мне это тоже нужно, Рис. Пожалуйста?

Губы плотно сжаты, он тяжело дышит через нос, как мужчина, припертый к стене. Волны мужского жара исходят от его тела, говоря мне, что он тоже этого хочет, несмотря на конфликт в его глазах. В последующие секунды я задаюсь вопросом, бросит ли он это и, наконец уйдет, но чем дольше я смотрю, тем больше в его глазах появляется решимости.

Впиваясь пальцами в пояс моих джинсов, он стягивает их с моих бедер, толкая меня и спускает чуть ниже колен.

Пылкими движениями он раздвигает мои ноги, насколько это возможно, пока они связаны джинсами, и раздвигает меня навстречу себе.

Он снова поглаживает свой череп, выражение беспокойства снова появляется на его лице.

— Черт возьми, я и забыл, насколько ты совершенна.

Я беру его за руку, не сводя глаз с его лица, и провожу его пальцами по моему влажному шву. Легкое прикосновение, от которого по коже пробегает покалывание, и я закатываю глаза, потерявшись в нем.

Когда он погружается в меня головой вперед, я вскрикиваю, выпячивая грудь в воздух, в то время как его язык пронзает мой вход. Безумные