Доверься мне - Бекка Мак

лицо, и стягиваю его майку через голову, сбивая при этом с него шлем. Я снова пускаю в ход кулак и бью его по носу. Кровь покрывает мои костяшки и стекает по его лицу, пачкая лед, а он бросается ко мне, хватает мою майку, и мы вдвоем падаем на лед. Его кулак врезается в угол моего рта, когда с меня слетает шлем, и я не обращаю внимания на острую боль, которую это вызывает, когда перекатываюсь на него. Волосы падают мне на лоб, когда я отвожу руку назад и ударяю его кулаком один, два, три раза.

— Беккет! Хватит! — судья бежит к нам, боковые арбитры стоят по левому флангу. — Встать! Вы оба! Прекратите!

Схватив майку Дэйли, я притягиваю его лицо к своему, грудь вздымается, когда я рычу: — Ты, блять, не тронешь ее.

Я чувствую руку на своей спине, и через секунду Гарретт поднимает меня на ноги и толкает по льду.

— Черт, за этим было забавно наблюдать.

Эмметт передает мне мои перчатки и клюшку.

— Не похоже, что Олли было также весело.

Я поднимаю на нее взгляд, когда по громкоговорителю объявляют мое наказание: по пять минут отстранения для меня и Дейли. Тревожный взгляд Оливии устремлен на меня, обе коленки подрагивают, кончик большого пальца во рту, будто она грызет ноготь.

Кара выглядит так, будто только что посмотрела лучший фильм, и запихивает в рот попкорн. Она показывает мне два больших пальца вверх и необъятно ухмыляется.

— Так, блять, и надо Беккет! Надери им зад, детка!

Я со вздохом опускаюсь на штрафную скамейку, провожу пальцами по вымокшим волосам и отбрасываю их с лица, когда наш тренер присоединяется ко мне, чтобы обработать мою губу.

Крис вытирает кровь, запекшуюся в уголке моего рта.

— Никогда не думал, что увижу день, когда Картер Беккет будет драться из-за девушки.

— Все бывает впервые, — я шиплю из-за жжения антисептика.

— Оно того стоило?

— Она всегда будет того стоить.

— Чего бы это ни стоило, лишь бы твоя девчонка была в безопасности?

— Чего бы это ни стоило, — обещание, которое я намерен сдержать.

— Ты уверен, что она останется на все выходные? — Гарретт поднимает рюкзак на заднем сиденье лимузина, осматривая его. — Не похоже, что она много взяла с собой.

Оливия — минималист, думаю я, так что, возможно, именно поэтому. Но вместо этого я говорю: «Потому что ей не понадобится одежда, пока мы будем дома».

Адам смеется, расстегивая пуговицу на пальто.

— Я скучаю по старым добрым временам.

Эммет приподнимает бровь.

— Вуди, если дни перестали быть хорошими, надо с этим что-то делать. Так не пойдет, приятель.

— Я не знаю, что еще делать. Мне кажется, я уже все перепробовал. По крайней мере, мне удалось уговорить ее встретиться с нами в баре.

Впервые за, наверное, четыре месяца, — мысленно говорю я. Выражения лиц Эммета и Гаррета говорят мне, что они думают о том же. Я не знаю, что, черт возьми, происходит с Адамом и Кортни, но что-то определенно не так.

Я замечаю мою великолепную брюнетку, как только мы переступаем порог бара. Она облокотилась на барную стойку, подперев подбородок рукой, и смотрит на телевизор, по которому показывают мой гол. Я бросаю пальто в кабинке, где устроилась Кара, целую ее в щеку и направляюсь к Оливии.

— Твоя задница — это что-то космическое, — бормочу я, опуская подбородок на ее плечо, когда обхватываю ее руками.

— М-м-м, — она тянется назад, проводя пальцами по моим волосам, наклоняет голову в сторону, позволяя моим губам встретиться с мягкой, теплой кожей на ее шее. — Ты такой романтичный.

— Я покажу тебе романтику, — я просовываю руку под футболку, касаясь ее живота, наслаждаюсь тем, как ее мышцы напрягаются от моего прикосновения, и просовываю кончики свободных пальцев под пояс ее джинсов. — Я разорву эти джинсы, когда мы вернемся домой. Сожгу их в огне.

— А что я надену?

— Мое голое тело на твоем, пока я буду до беспамятства трахать тебя.

— Все выходные? — моя любимая задница трется о выпуклость моих брюк, пальцы Оливии крепко сжимают мои волосы, ее другая рука накрывает мою.

— Все. Чертовы. Выходные, — я покусываю край ее челюсти. — Ты будешь умолять меня остановиться.

— С чего бы мне это делать?

Я смеюсь, поворачивая ее к себе.

— Если ты хочешь начать, мы можем прямо сейчас улизнуть в уборную.

— Ты никогда не поместишься в кабинке.

— Мне нравится, когда ты говоришь о том, какой я огромный. Это только подстегивает мое эго.

— Ты прекрасно знаешь, что я говорю не о твоем члене.

— Тебе нравится мой огромный член, — дразню я, сжимая ее задницу и прижимая ее тело к своему, когда мой язык проникает в ее рот.

— Нравится, — соглашается она, пальцы обвиваются вокруг волос, свисающих на мою шею. Ее большой палец касается ранки в уголке моего рта. — Но знаешь, что я не люблю?

Я откидываю голову назад с глубоким стоном, глаза закрываются от внезапной суровости ее тона.

— Ты обманула меня. Я думал, что мне это сойдет с рук.

Оливия поднимает одну идеальную бровь и отводит взгляд, скрещивая руки на груди.

— У тебя проблемы, Картер Беккет.

Мой взгляд опускается.

— Мне нравится, когда ты говоришь со мной по-учительски, детка.

— Не заигрывай со мной. Это не сработает.

— Не сработает? — притянув ее обратно к себе, я целую ее шею, влажные скользящие движения и впивающиеся зубы, пока не нахожу ее ухо. — А как насчет поцелуев? Они сработают?

— Нет, — это больше похоже на вздох, чем на слово, так что я считаю этот ответ чушью. — Картер, — вздыхает Оливия, возможно, от того, как мой язык лизнул кожу под ее ухом. Ее пальцы впиваются в мои бицепсы, сжимая их, когда она наклоняется ко мне, словно ей нужно мое тело, чтобы удержаться в вертикальном положении. Все в порядке, я всегда буду поддерживать ее.

Оливия стонет, вжимаясь в меня.

— Невозможно не поддаться мне, верно?

— Я ненавижу тебя, — бормочет она без всякого пыла.

— Нет. Ты любишь меня, — прижавшись к ее губам, я чувствую, как по ее шее разливается жар от моего заявления, и я прячу улыбку в ее волосах, когда прижимаю ее к себе, чтобы обнять. Переплетая свои пальцы с ее, я забираю ее пиво с барной стойки, когда бармен подносит его, и тяну ее за руку. — Давай, тыковка. Я хочу, чтобы сегодня вечером все увидели меня с великолепной девушкой с большого экрана.

— А вот это уже другой разговор! — она