Медный Аспид - Ксения Вавилова

– Не отошло, она ведь всё проиграла.

– Да. Никто из твоих прихвостней не смог бы забрать заложенный дом…

– Она жила в нищете?! – от возмущения Дэймос едва не поднялся, но заставил себя плотнее прижаться к мокрой земле. – Без прислуги, с больной дочерью и старой служанкой, которая даже не обязана была им прислуживать. Майра присваивала себе её пенсию, чтобы хоть как-то сводить концы с концами. Не знаю, на кого эта сказочка рассчитана, но как по мне, таких любовников нужно…

Не успел он договорить, как на них обрушилось давление. Тяжёлое вибрирующее чувство, что вжимает в землю, терзает барабанные перепонки неслышимым звуком, заставляя сердце сбиваться с ритма, сдавливает грудную клетку.

А вот и магистры.

Обстрелять и подавить противника, чтобы не мог использовать Талант.

Сцепив зубы, Дэймос невольно вспомнил жертв такого подавления: с лопнувшими глазными яблоками и ручейками крови из ушей. Сложно использовать Талант, когда в теле вот-вот что-то лопнет.

Ближе, выродки. Ближе.

– Я здесь, хватит! – попытался докричаться до них Кайм, но те лишь усилили нажим.

Затрещали кости. Недавние ранения дали о себе знать. Удушье почти затмило боль в груди. Перед глазами начало темнеть. От грохочущей крови в ушах Дэймос не слышал, как магистры подошли ближе, лишь увидел их ноги через кровавую пелену.

Пора.

Подавление уже превращало Кайма в вопящий фарш, когда Дэймос дотянулся до него. Почувствовал, как тот сделал радостный вздох полной грудью, ещё не зная, чей Талант защищает его от подавления, и разорвал его тело.

Вспышка на мгновение отвлекла магистров, и давление ослабло, а в следующую минуту в них полетели осколки костей и требуха.

Закрыв глаза, Дэймос сосредоточился на Таланте, отринув боль и слабость тела. Магистры больше не подавляли его, часть их них полегла сразу. Дэймос целился в головы и открытые шеи. Те, кто из-за холода повязал на шею шарф, спаслись. Всё же человеческое тело – удивительная вещь.

Дотянувшись Талантом до павших, Дэймос разорвал их тела и вновь бросил в противников. Прижавшись щекой к земле, он не видел происходящего, но чувствовал, став каждой костью, что рвалась порвать чужую плоть, зарываясь глубже в раны и разрываясь там на мелкое острое крошево. Каждым розовым блестящим кишечником, что обвивался вокруг шеи очередного магистра.

Словно через толщу воды, до него донеслись крики. Но останавливаться было рано. Его Талант проник в тела Магистров, что в ужасе спасались с поля и бежали к стрелкам. Растущий изнутри жар заставлял их бежать быстрее, и у самых деревьев они взорвались, опаляя ветви кустов и стрелков.

Никто уже не видел и не понимал, что происходит. Всё, до чего дотягивался Талант Дэймоса, напитавшись энергией, через некоторое время взрывалось, сея хаос и панику.

Длилось это недолго. Выжившие предпочли бежать. Раненые стонали в темноте, те, кто мог ползти, слепо разгребали грязь и снег, мешая их с кровью в попытках спасись. Мёртвых, во всяком случае тех, кого можно опознать, не осталось.

Дэймос открыл глаза. Осторожно подобравшись, попытался подняться, но рана в животе не позволила. Он зажимал её рукой, и всё же кровь неумолимо покидала тело, уходя в мёрзлую землю.

Замерев на несколько секунд, он слушал стоны раненых, собираясь с духом. Боль отвлекала, но Чёрный волк был хорошим учителем. Талант, точно змея, бросался на магистров, вытягивая из них жизнь. В отличие от Далтон, Дэймосу не было нужды касаться своих жертв. Достаточно найти источник Таланта.

Крики и стоны стихли. Остался лишь кровавый фарш и рассыпающиеся в прах тела, лишённые жизненных соков.

Заживающая рана вытолкнула пулю ему в ладонь.

Встав на ноги, Дэймос покачнулся. В горле встал горький привкус рвоты и крови.

Огляделся.

Тишина.

В следующем году это поле окажется на редкость плодородным.

– Я же говорил, ему не нужна наша помощь, – раздался знакомый голос. – Эй! Не убей нас ненароком, мы свои.

Из леса вышли люди. Дэймос напрягся, готовясь атаковать, едва они приблизятся.

– Нужно поторопиться, – нервно осматриваясь, сказал крепко сбитый коротышка. – Я уже чувствую нарождающееся проклятие.

От группы отделилась низкорослая фигура и, остановившись, согнулась пополам, освобождая желудок.

– А я говорил, оставайся дома, – язвительно произнёс высокий, худой, словно жердь, мужчина.

– Ты как? – спросил первый, вернувшись к подруге.

Та покачала головой, и её вновь стошнило.

– А мы шли спасать вас, – оглядывая поле, произнесла женщина. Она подошла достаточно близко, чтобы Дэймос мог рассмотреть алый шарф, которым она повязала голову. – Вы ранены?

Она запустила руку в сумку, и Дэймос атаковал. Лежащие на снегу кости бросились в пришедших. Взявшийся словно из ниоткуда юркий Заклеймённый повалил женщину в снег, закрывая собой, а того, что шел следом прикрыть было не кому и вскину руки в защитном жесте, он повалился на землю. Из его руки торчал обломок чужой кости.

– Он ещё не отошёл, – сказал Заклеймённый.

– Слезь с меня, – пихнула его женщина и крикнула в сторону леса: – На землю, его накрыло!

Те тут же упали в стег.

Наполнить их энергией и взорвать не выходило, а летящие останки тел они без труда отводили в стороны. Нужно вывести их из равновесия, посеять панику и тогда…

Заклеймённый двигался быстро, а на воткнувшиеся в него кости не обратил ни малейшего внимания. Даже когда разорванная, держащаяся на жилах рука обвилась вокруг его шеи, он не остановился.

Налетел на Дэймоса, сбивая с ног. Ушедший в Талант, он не сразу нашёл себя в своём теле, чтобы как-то отреагировать. А когда попытался скинуть противника, тот уже взял его в захват и начал душить.

– Зэван? – с тревогой в голове позвала женщина.

Дэймос скрёб ногтями по рукам Заклеймённого, пытаясь ослабить хватку. Воздуха не хватало. Он попытался вытянуть жизнь из противника, но в том месте, где тот стоял, не было ничего.

Разум угас, и Дэймос погрузился в темноту.

Вдохнув, Дэймос моргнул. Серебрясь в солнечных лучах, в воздухе плясали пылинки.

После пришёл звук швейной машинки. Швея нажимала на педаль, что через ремень передавала импульс колесу, приводя в движение иглу, строчащую шов по алой ткани. Закончив, девушка выпрямилась и подняла рукав. Сравнила с ещё одним таким же и покачала головой:

– Ерунда какая-то. Да сколько можно?

– Не получается сделать одинаково?

Негромко вскрикнув, Лисара подпрыгнула на стуле и развернулась.