Влечения - Юна-Мари Паркер
Шрифт:
Интервал:
— Тс-с! — Саймон приложил палец к губам. — Слышишь? — Снаружи донесся скрип автомобильных покрышек о гравий подъездной аллеи. — Это она. Давай сменим тему. Она сейчас войдет сюда.
В следующее мгновение дверь в библиотеку распахнулась и на пороге появилась Анжела, стройная и элегантная в своем твидовом костюме цвета вереска, с ярким шелковым шарфиком, свободно повязанным вокруг шеи.
— Ты оставила свою машину прямо на дороге, Дженни, — сурово проговорила мать. — Будь любезна, отгони ее в гараж.
Дженни поднялась со своего места и приветливо улыбнулась Анжеле:
— Здравствуй, мамочка. Как твои дела? Я так рада тебя снова видеть!
Почувствовав насмешку в голосе дочери, Анжела покраснела, и глаза ее сверкнули негодованием.
— Не кричи, во-первых! Саймону нужен покой!
— Саймон сам решит, что ему нужно, — спокойно ответила Дженни. — Я отгоню машину, как только Питерс перетащит мои вещи в холл.
— В холл? Почему в холл? Почему не в твою комнату?
— А зачем? В понедельник рано утром я уеду.
Анжела нервно пожевала губами, но не нашлась что сказать на это. Она подошла к Саймону, положила руку ему на плечо и заглянула в глаза. Черты ее лица при этом мгновенно разгладились.
— Как ты, мой мальчик? — совсем другим тоном спросила она.
Саймон перехватил насмешливый взгляд Дженни и едва удержался от того, чтобы не расхохотаться. Именно об этом они говорили с сестрой пять минут назад. Вот, пожалуйста, — классическая иллюстрация к теме!
— Хорошо, — сдержавшись, отозвался он. — Когда мы будем есть? Я умираю с голоду!
Выходя из комнаты, Дженни на мгновение обернулась и взглянула на мать, склонившуюся над Саймоном. В эту минуту она как-то особенно остро пожалела о том, что родители не смогли ужиться вместе, разбили семью, а это пагубным образом сказалось на их детях. Но ничего, птички уже вот-вот улетят из родительской клетки. Саймон женится, и между ним и матерью появится спасительный буфер — Шарлотта. Она, Дженни, также начнет новую жизнь, оставив отца и свои комплексы в прошлом. Поднимаясь к себе в комнату, девушка размышляла о нелегкой родительской доле. И наверное, самое тяжелое в этой «профессии» — это уметь отпускать от себя выросших детей.
На следующее утро Анжела внесла в библиотеку несколько вместительных шкатулок и разложила их на низком журнальном столике перед Саймоном.
— Ума не приложу, с чего ты вдруг решил на них посмотреть, — весело проговорила она, ласково похлопав его по плечу. — Ты же видел все это на мне, и неоднократно.
— Да, но я никогда не видел всю коллекцию разом. Что здесь?
К рукам Саймона с каждым новым днем возвращались силы. Он самостоятельно открыл большую плоскую шкатулку, обтянутую темно-синей кожей. Внутри, на подушечке из бархата, лежало бриллиантовое ожерелье.
— Я надевала его на Охотничий бал. К нему еще есть тиара, но ее я не трогала вот уже несколько лет. А это тоже красиво, правда? — сказала Анжела, показав сыну браслет с бриллиантами и рубинами. — Он принадлежал моей матери. Конечно, милый, когда-нибудь это все станет твоим.
Саймон поднял на нее строгие глаза:
— Ты должна отдать половину Джен.
Анжела упрямо поджала губы.
— У Дженни есть отец, который ей ни в чем не отказывает. А это наши фамильные драгоценности. Некоторые вещи, как вот эти бриллиантовые сережки с сапфирами, например, переходили в нашем роду от одного человека к другому в течение многих поколений.
— Дженни не чужой человек, — столь же упрямо отозвался Саймон. — Она такой же член нашей семьи, как ты или я. Ты должна будешь оставить и ей тоже.
— Она не заслуживает…
Саймон пропустил эту реплику мимо ушей и вдруг весело проговорил:
— Впрочем, не мне эти сережки носить, а моей будущей жене.
— Твоей будущей жене? Но кто… — тихо переспросила Анжела, однако осеклась и отвернулась.
— Ну? Что ты замолчала? Договаривай.
— Что договаривать? — не своим голосом пробормотала Анжела.
— Ты хотела сказать: кто же пойдет за тебя, когда ты в таком положении. Не так ли?
Анжела покраснела, только губы побелели.
— Что ты выдумываешь, милый? Я вовсе и не думала говорить такие вещи.
— Думала, думала, я знаю!
— Мальчик мой! — воскликнула вдруг Анжела, обняв его руками за шею. — Не стоит так переживать из-за случившегося! Я всегда буду рядом. На меня ты можешь рассчитывать. Я не оставлю тебя одного. Зачем тебе понадобилось смотреть на все это? Зачем мучиться?
Саймон надолго замолчал и отвернулся. В комнате наступило неловкое молчание. Когда оно уже стало излишне затягиваться, положение спасло появление Дженни. Она вбежала в комнату в джинсах и темно-синем свитере, удивительно гармонировавшем по цвету с ее глазами. Стройная, выспавшаяся, веселая…
— Ого! — воскликнула она. — Все-таки не дождались меня! Ай-яй-яй!
Анжела даже не оглянулась на дочь. Она по-прежнему смотрела на сына, и в глазах ее сквозила тревога.
— Ну, что у нас тут? — весело промолвила Дженни и, подскочив к столу, стала открывать все шкатулки подряд. В комнате засверкали и заискрились бриллианты, изумруды, сапфиры, рубины, аметисты, кораллы, жемчуг и аквамарины, и она тут же стала похожа на сказочную пещеру разбойников, в которую проник отважный Аладдин.
— Осторожнее, Дженни! — проговорила Анжела, морщась.
Саймон же, напротив, повеселел и с интересом принялся разглядывать драгоценные вещицы.
— Все это застраховано? — спросил он у матери.
— Не только застраховано, но и хранится в сейфе в подвале. Все очень надежно. Для того чтобы добраться до них, злоумышленнику придется взорвать весь наш дом, не меньше!
Дженни продолжала доставать из шкатулок драгоценности. В глазах ее светился почти детский восторг. Никогда прежде она еще не видела сразу такое богатство. Доставая из коробок безделушки, она то и дело приговаривала:
— М-м-м… Какая милая вещичка! Не помню, мама, чтобы ты ее хоть раз надевала… И это просто прелесть!.. Смотри, какая тяжелая брошь. А это что у нас такое? Ого! Ничего себе!.. Необычный браслет…
Мать и брат наблюдали за ней, но у них при этом были совсем разные выражения на лицах.
— Ну в самом деле, Дженни! — наконец не выдержала Анжела. — Сейчас же верни все на место! Никому не интересны твои наблюдения, между прочим!
— Мать, а почему бы тебе не подарить что-нибудь Дженни? Она все-таки уезжает… — вдруг проговорил Саймон. — Хотя бы это жемчужное ожерелье! Или бриллиантовые серьги. Тем более что ты и сама признала: мне все это будет ни к чему, а никакая девушка не пойдет замуж за такого калеку, как я.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!