Я из Зоны. Небо без нас - Дмитрий Григоренко

– Замолчи, – прошептал я. Отвлекает.

Дельный хитро сместился, оставляя за спиной костер. Перекрестный шаг. На миг его голени скрестились. Я так понял, что если Чес учил меня режущим ударам, то Дельный, как антипод – будет колоть. Ну да, колющий считается основным: от него не защитит даже бандитская куртка, можно поразить печень или сердце урки.

Чес взорвался. Только стоял, дергаясь, и тут же налетел на Дельного. Круговой удар, урка сразу отскочил и попытался ударить ногой.

Дельный правой рукой отбил первую атаку Чеса и ушел от удара ноги. Метнулся вперед, как копье выкинул вперед нож.

Нет, Чес не из фраеров. Выровнял дистанцию.

– Тля! Урою!

– Ну-ну, зарыватель, – на выдохе сказал Дельный.

Они остановились. Гладиаторы каменных джунглей.

– Он нас убьет, он нас всех убьет! – заорал мне на ухо Крыса. Блин! Отвлек!

– Не факт, – ответил я. – Дельный расчетливый, с ним договоримся. Главное, повод ему нужен, чтобы урку прессануть по полной. Я конечно не ожидал, что дойдет до такого, думал, подубасят друг друга и торгаш возьмет власть в нашем дружеском отряде…

Крыса задрожал, попытался вжаться в столб.

– Нет, нет, не ешь меня, возьми других…

Кто о чем, а вшивый о бане. Я ему про проблемы, а он про выдуманного мутанта. Нет, я понимаю, Зона, и зверья надо опасаться, но костер светит, не слышно звуков угрозы. Бояться каждой тени, нет, не выход. Так легко с катушек съехать. Теперь бы понять, хвататься за винтовку, показывая агрессивность, или наоборот, сыграть в покорного баранчика с густым руном.

Чес не выдержал. Каждая секунда его толкала в спину, он не мог больше ждать. Резаный удар, теперь точно такой же, какой он показывал перед стеной. Быстро, очень быстро!

Дельный оказался готов, моментально перехватил руку урки с ножом и тут же ударил по ней – пробив кожаную куртку, распоров мышцы. Кровь я не успел заметить, а вот острие ножа, которое вышло с другой стороны рукава, блеснуло в свете костра.

Нет, хвататься за штурмовую винтовку рановато. Вот и праздник на нашей улице, наконец-то перевернулся грузовичок с вискариком.

Нож Унылого упал в грязь. Чес покрыл матом всех, начиная от создателя ножа, и заканчивая каждой травинкой в Зоне. Он моментально разорвал дистанцию, и тем самым спас себя от колющего удара в грудную клетку. Он театрально упал на колени, пропустив над головой клинок. Сейчас ринется поднимать американский ножичек, и все, окажется в пределах власти торговца. Тяжело, когда нет выбора.

Чес не стал этого делать. Кувырком, как заправский акробат, он отлетел влево, к столбу. К столбу, где стоял автомат без магазина.

Чес, как обезьяна, на полусогнутых ногах сделал рывок к «калашникову». Дельный ринулся за ним, но мы оба понимали, он не успевает. Слишком резко рвал дистанцию урка, слишком контрастным оказался переход, от стоящего на коленях без ножа и до прыткого бега к столбу.

Дельный махнул ножом, без шансов попасть.

– Он нас убьет, – заикаясь, произнес Крыса.

– Хрен ему без сахара, – прошептал я и потянулся за винтовкой.

Сейчас урка схватит «калаш», начнет отмахиваться. Вот что значит, мысли у гениев сходятся. Словно стырили план из моей головы.

Чес схватил автомат, который был без магазина, тот казался обрезанным. Развернулся, не вставая, нацелился в лоб Дельного. Металлическая палка, которая стреляет. Громко стреляет в ночной Зоне. Я смотрел, как на сцену театра. Сидящий урка с «калашом» в руках, Дельный почти догнал жертву и попытался остановиться. Он осознал, в чем прокололся. Я прекрасно видел в свете костра их лица. Оскал Чеса, разочарование торговца. Он просчитался на один маленький момент.

Выстрел. Патрон семь сорок семь пробивает железный лист толщиной с палец, а лобную кость торговца наркотиками разрывает на части. Доказано уркой Чесом.

Дельный упал сразу, как марионетка, которому отсекли все нити. Его умная голова уменьшилась на треть – пуля дура, но работу свою делает на зависть многим ножам.

– Тля, – прошептал я, – он же не передернул затвор…

Прощай, Дельный. Прощай моя надежда на будущее, пусть и не светлое, под темными тучами Зоны. Ты ж мне намекал, что порвешь урку на части, что не только из тюрьмы вырастают сильные мужики.

Так лопухнуться! Нет автоматизма, который приобретаешь с опытом, который вдалбливают в армии или в баре вольным сталкерам. Передерни затвор, вытащи патрон из ствола. Эх, Трофимыч же учил меня этому. Видимо, не у всех такие учителя. Дельный! Так просрать свою жизнь! Какие ножи! Он же держал ситуацию в кулаке, мог просто присадить урку рядом с Крысом и до утра дать ему остыть. За это время разобрались бы с рюкзаком Семена, договорились бы о наших жизнях! Как!? Как так можно потерять все в один момент! Решил поиграть в благородство с уркой. Те, кто выбирают самые безопасные варианты, не достигают высот. Дельный же, не испугался торговать в Зоне и…

Просчитался. Он красивым движением уже не зачешет волосы. Теперь его и похоронить некому, будет лежать напротив жертвы, за которой гнался последние дни. Последние дни своей жизни.

Теперь, мы остались один на один, с жаждущим крови уркой. Я решил, сдаваться не буду, сдаваться такому уроду, это как добровольно подписаться на пытки. Что он предпочтет на этот раз, сдирание лоскутов кожи раскаленным ножом? Накалывание глазных яблок или просто, отрезание языка? Нет, не все еще потеряно. Он ранен, у нас в руках по автомату. Без патронов.

Хотя, это у кого как. Не успел я еще вскочить, только схватился двумя руками за винтовку, как урка посмотрел в нашу сторону. Грязь, словно защитный слой, покрывала его одежду.

В большой куртке он выглядел как шпана с соседней улицы. Не хватало только козырных фраз: дай мобилен позвонить или ты чё, спортсмен?

Крепко зажатый в руке автомат, вторая же рука – менее подвижна. И все же он поднес ее к лицу, вытер уголки рта. Злится. Мне казалось в свете костра, он стал еще бледнее, и еще более опасно выглядел. Голодный удав видит кроликов.

Он не спеша нагнулся, понимая, что нам некуда деваться, да и драка не прошла для него даром. Я же не слабо его мутузил, а вот Дельный провалил дело, не смог закончить сделку, цена которой моя жизнь.

Собирается поднять нож торговца? Нет, все прозаичнее. Он порылся и вытащил из кармана бежевой курточки магазин.

Магазин, полный патронов.

Мне даже почудилось, что резко усилилась вонь. Гнилой запах, от которого захотелось вырвать все, что я ел за последнюю неделю. Он походил на вонь жареной селедки, специфическое блюдо, которое готовили в общежитии узкоглазые студенты. Даже хуже. Трупная вонища, со смесью прогорклого масла.

Вот он какой – парфюм смерти. Да, это не лаванда с можжевельником, а тошнотворная смесь. От него горечь растекалась по всей ротовой полости и ныряла вниз по глотке.