А еще был случай… Записки репортера - Илья Борисович Гейман

имени Байкал с дочерью Ангарой, краше которой не было на свете.

Было у Байкала 336 сыновей. В черном теле держал их старик. День и ночь заставлял без устали трудиться. Сыновья топили снег и ледники и гнали хрустальную воду с гор в огромную котловину.

То, что они добывали тяжким трудом, проматывала сестра Ангара. Она растрачивала собранные богатства на наряды и разные прихоти.

Однажды прослышала Ангара от странствующих певцов о жившем за горами юном богатыре Енисее, о его красоте и силе. И полюбила его. Но суровый старик прочил ей иную судьбу, решив выдать замуж за старого богатого Иркута. Еще строже стал он стеречь дочь, спрятал ее в хрустальный дворец на дне подводного царства. Безутешно тосковала Ангара, плакала в подводной темнице, просила богов помочь.

Сжалились боги над пленницей, приказали ручьям и рекам размыть стены хрустального дворца, освободить Ангару. Вырвалась девушка на волю и бросилась бежать по узкому проходу в скалах.

Проснулся от шума Байкал, рассердился, бросился в погоню. Но где ему, старому, угнаться за молодой дочкой. Все дальше убегала Ангара от разъяренного отца. Тогда старик схватил каменную глыбу и метнул в беглянку, но не попал. Так и осталась с тех пор лежать эта глыба в месте выхода реки из озера, и зовут ее люди Шаманским Камнем.

Разбушевавшийся старик все кидал и кидал вслед беглянке обломки скал. Но чайки кричали каждый раз: “Обернись, Ангара, обернись!” И девушка ловко уклонялась от смертоносных отцовских посланцев.

Прибежала Ангара к Енисею, обняла его, и потекли они вместе к Студеному морю.

Легенда переплетается с былью. 336 сыновей Байкала – это притоки озера, большие и малые реки, собирающие свои воды с территории более 550 тысяч квадратных километров, что примерно равно площади Франции.

Вытекает же из озера только река Ангара – могучая, шириной около километра.

* * *

Слово стало дряблым. Оторвалось от корня и увяло, как сорванная трава. Раньше человек говорил: “Я тебе голову оторву!” – шел и отрывал. Говорил: “Жизнь за тебя отдам!” – отдавал. А теперь говорит: “Я тебя люблю!”, а нет даже уверенности, что он тебя хотя бы до дома проводит.

Дмитрий Емец.

Наш лагерь располагался поблизости от Байкала на его Северном берегу.

Мы не застали там непроходимую тайгу. Те, кто прибыли сюда раньше нас, успели ее расчистить. Поставили большие солдатские палатки, кровати. Столовую. В общем, для начала обустроились.

Наши ребята тут же принялись налаживать и свой быт. В первую очередь поставили палатки. Они настолько велики, что нуждаются в двух печах-буржуйках. Ночью около них находится обязательный дневальный. Потому что шутки с огнем тут смертельно опасны – палатки сгорают за одиннадцать минут. Поди, спасись.

Нам, временно приезжим, выделили собственный балок. Приличное жилье. Номер люкс.

В лагере сухой закон. Алкоголь купить негде. Тайга. Так что нет и неконтролируемого поведения, и конфуза со старушкой на нижней полке.

Правда, извечные отношения между мужчиной и женщиной никогда не исчезнут. Зарождалась любовь, а с ней и ревность, соперничество, вражда и ненависть. Но решались они известным даже нашим праотцам способом – сунули разок-другой кулаком по физиономии, и успокоились.

В таежном поселке есть и танцы – в специальной палатке. Клубе. Можно не сомневаться, что скоро здесь появятся молодые семьи и потребуется палатка для детских яслей.

В отдалении расположился лагерь харьковских метростроевцев. Это гвардия строителей магистрали. Они – на самом трудном и опасном участке БАМа.

У них уже есть своя медицина, почта.

На их плечи легла одна из сложнейших задач – вместе с горняками из других районов страны они пробивали железнодорожный тоннель через Северомуйский хребет. Когда его пустили в эксплуатацию, он стал самым длинным тоннелем в России. Его протяженность 15343 метра. Строили этот тоннель около пяти тысяч человек. Из них более двух тысяч работали под землёй. На их пути встречались плывуны, токсичные разломы. Из их щелей текла вода, часто горячая, как кипяток. Возникал радиоактивный газ повышенной концентрации.

А горняки продолжали штурмовать хребет с обоих концов. Пока тяжеловесные поезда не пошли напрямик по БАМу.

Наши ребята строили деревянные мосты для инфраструктуры магистрали. Пока тянули железную дорогу, вокруг шла своим чередом жизнь – подвозили по вспомогательным дорогам материалы, питание, воду, доставляли на работу и развозили по домам людей. А чтобы дороги действовали, нужны были мосты, переходы через речки, овраги и другие непроходимые места.

Наши добровольцы валили тайгу, на собственной лесопилке готовили бревна и доски для строительства мостов.

На этой почве произошла одна забавная история.

На севере Байкала, где возникали палаточный поселения, власти решили открыть отделение милиции. Пока суд да дело, туда приехали на жительство два милицейских полковника.

Мы гадали, что они собираются делать, если на сотни километров вокруг нет ни одного стража порядка. Которым можно было бы командовать.

Потом решили: их под предлогом организация отдела милиции прислали на БАМ доживать до пенсии с хорошими окладами жалования.

Но пока ещё доживать было не так просто.

Надвигалась зима. Без дровишек ее не переживешь. А подчиненных, которым можно приказать подвезти дровишек, нет. Приходится всё делать самому. А где силенок набраться? Дело-то предпенсионное.

Дежурные мостовиков засекли такую картину: два пожилых полковника в сумерках электропилой отекают хвосты бревен и закапывают их тут же.

Фишка вот в чём. На пилораме готовят балки, доски для определенных видов строительных работ. На их концах оставляют ровные площадки и пишут на них номер будущей деревянной детали. Для быстрой сборки.

Наши бравые полковники приспособились таскать с лесопилки под покровом темноты готовые бревна. Чтобы замести следы, спиливали разметки и складывали «дровишки» на зиму.

Начальник мостостроительного поезда спросил у нас совета. Ситуация пикантная, что ему делать? Жаловаться?

Мы сказали, что жаловаться на них – себе дороже. Пока эти двое выбивались в полковники, они не одну судьбу сломали. Без труда обеспечат неприятности руководителям мостостроительного поезда. А вот сторожам эту историю рассказать надо. Пусть бдят и при случае стреляют солью в полковничьи задницы.

* * *

Грехи других судить

Вы так усердно рветесь —

Начните со своих

И до чужих не доберетесь.

Уильям Шекспир.

Холод усилился. В палатках начали топить. Но я всё-таки решил искупаться в Байкале – вряд ли когда-нибудь ещё сюда попаду.

Мы спустились с крутого берега. Я разделся, полез в воду. Очень холодно. Но мысль о том что я купаюсь ещё в одном море, согревала. Проплыл несколько метров, поспешил