Доля Пути: Лето - Константин Пирожков

люди. Например, на Слои Смерти и Хаоса живым и вовсе дороги нет, а исключения, вроде Орфея — так они только подтверждают правило. И да, этот, как и большинство мифов — мифы только отчасти.

Ещё один Слой, недоступный людям, скажем так, является противоположностью Слоя демонов. — Когда я спросил про рай, Наставник горько усмехнулся и ответил: «правильней называть его Острожный Слой, ну или Барьерный, коим Первые оградили Срединный Мир от назойливых людишек. Запомни, Или́я — лучше встретить орду ящеров, чем одного крылатого охранителя. Нет существ более мстительных и высокомерных, чем они».

Кстати, Наставник называет демонов исключительно ящерами, но не ругает меня за древнегреческий аналог — «как врага не назови, но убей, коли встретишь». Демоны ненавидят и презирают людей за наши слабости. Ведь их Слой или, если угодно, мега Мир — каменная пустыня, где царит вечная ночь, освещаемая только потоками расплавленного камня — это арена для бесконечной борьбы за выживание и возвышение.

Миры людей для них — торговый центр в "чёрную пятницу" — и легкодоступная пища, и быстрый способ возвыситься. Пущие получают материальные тела, сильно приближая получение статуса Низших. Те — утоляют вечный голод, но главное, исполняют приказы Высших. Это уже элита — Знающие среди демонов, владеющие навыками и способностями на уровне пятого-шестого порогов Силы, а то и выше. А управляют полчищами демонов Князья Пекла — существа, что бросали вызов даже богам, в прошлых летних Циклах.

Слой демонов — это, можно сказать, канализация Мироздания. Злоба, ненависть, жадность, в общем, все людские пороки давно бы утопили людские Миры в крови́, превратив их в мёртвые пустыни, если бы избыток тех пороков не "сливался" в Пекло.

Современному человеку не нужно объяснять принцип устройства канализации — долгое время сливая нечистоты вниз, будь готов к тому, что снизу случится... прорыв.

Тот, который я закрыл в доме Серёги, совсем небольшой — типичный для начала летнего Цикла. Сейчас и ещё пару столетий, прорывы будут редким явлением, а крупные — на уровне погрешности. Суэну доводилось быть участником рейдов на Слой демонов и даже помогать закрывать прорыв высшей категории, открытый одним из Князей Пекла. Вот, пытаюсь представить эту картину и не могу. — Это где-то между битвой Титанов с Богами и подвигом Георгия Светоносца, победившего гигантского Змия... ну, или ящера.

Первыми в прорыв лезут Пущие, они же — пустые демоны. Их задача — захват близлежащей территории и массовые жертвоприношения, чтобы быстрее расширить окно прорыва и сделать его стабильным. Дальше появляются воины — Низшие демоны, а за ними — элита — Высшие. Случись такое, и к утру, пылал бы весь наш микрорайон, а колличество жертв исчислялось бы сотнями, а то и тысячами. До рассвета им нужно непременно убраться — хоть одна хорошая новость.

А если прорыв крупный или демоны успевают его достаточно расширить, приходит Князь и тогда — это становится бедствием регионального масштаба. Демоны не переносят солнечный свет, на нашем Слое им вообще трудно и больно находиться. Поэтому Пущие так спешат обзавестись телами — это облегчает им пребывание здесь. Но Князья способны создавать локальные филиалы Пекла вокруг места прорыва, со временем расширяя их.

Так — начинается экспансия.

Так — сотни Циклов назад, они захватили наш Мир, погрузив его в Великую Ночь. Сами ящеры и гигантские представители "животного мира" их Слоя заполонили Землю, продолжая охотиться на жалкие остатки людей. К нашему счастью, Первые тогда ещё не закрылись в своём Срединном Мире и покарали захватчиков, наслав на них мега комбо — Великий Жар и Великий Хлад. Угу, когда Наставник это рассказывал, я тоже сразу о Ледниковом периоде подумал. Останки тех ящеров остались в земле и, под действием Солнца, старели в многократно ускоренном режиме — от того современная наука приписывает им сотни миллионов лет истории. Как-то так.

Мудрые и могучие драконы, говорите? — Я вот сегодня глянул на их лайт версии. Лично я хочу Мир без них.

На первом этаже послышались шаги. Я быстро отступил в самый тёмный угол, вынимая нож. Шаги замерли на лестнице.

— Илюха, это я. Я один. Не прибей меня ненароком! — прокричал шёпотом Антон.

Я вышел на участок, слабо освещённый светом ближайших фонарей и окон домов. Ведун поднялся, скинул сумку, а я достал ещё одну табуретку. Сели по обе стороны от оконного проёма.

— Как ты? — Антон протянул мне мою трубку, которую я положил на парапет, когда услышал шум.

— Уже гораздо лучше, — констатировал я свои ощущения. — Спасибо, Антоха, выручил.

Он смотрел на меня как-то странно.

— Да, по ходу, это я тебе «спасибо» должен говорить. От имени всего района.

Я отвлёкся от набивания трубки и посмотрел на него, ничего не отвечая.

— Как ты закрыл прорыв? — спросил ведун.

— Он небольшой был.

— Тебе то откуда знать? Мы с тобой о них только слышали? Ты на что надеялся?

— Печати, я же сказал. Одной — закрыл, а второй — очистил от скверны подъезд и рану.

Он подошёл ко мне и осмотрел пострадавший бок.

— Шрамы останутся. Блин, и это с нашей регенерацией... А бывалые говорили, что Пущие не опаснее упыря.

Я снова промолчал, закуривая трубку. Ведун сел обратно и поймал взглядом мои глаза.

— Илья...?

— Я чуток опоздал — один Низший успел вылезти.

На ведуна было страшно смешно смотреть — глаз дёргается, лоб наморщил, ртом воздух ловит.

— На-хре-на ты полез туда один? Почему не позвонил мне или ребятам?

— Время, Антон. Когда я добрался до "окна", прошло от силы минут пятнадцать с момента прорыва, а уже вылез первый Низший. А Пущие почти весь подъезд успели освоить.

Он встал и несколько раз прошёлся по помещению, при этом бормоча ругательства — на год вперёд свой лимит исчерпал, наверно.

— Погоди, — он резко остановился и повернулся ко мне. — А это, случайно, не дом твоего друга... Серёга, про которого ты рассказывал?

Я молча кивнул.

— Так какого ху... дожника, ты мне тут лапшу вешаешь? Успел хоть спасти их?

— Успел. Но дело не только в них.

— Да ну? Тогда, не знаю... Я вот, точно, не пошёл бы туда.

— Пошёл бы, — сказал я твёрдо. — Куда бы ты делся, если, например, прорыв случился около твоего дома?

— Ну, значит, ты меня знаешь лучше, чем я сам.

— Мы — Гранители, Антон, — я