Файролл. Снисхождение. Том 1 - Андрей Васильев
Шрифт:
Интервал:
– Это вряд ли, – Шелестова развела руками. – Я же стала журналисткой и даже работаю в вашем еженедельнике, а вы о какой-то высшей справедливости толкуете.
– Всем работать, – я скривил рот, скрывая улыбку. – Шелестова – ко мне в кабинет.
– Допрыгалась, – злорадно прошипела Соловьева.
Остальные тревожно переглянулись.
– Давно пора, – Вика, по-моему, была готова просто захлопать в ладоши. – Одним днем, да? Чего ей две недели здесь нам глаза мозолить?
– Душа моя, просмотри новости, которые отобрали для нового выпуска, – попросил я и закрыл дверь прямо перед ее носом.
– Не поняла, – донеслось из-за двери.
Шелестова села в кресло, положила руки на колени и уставилась на меня.
– Овчинников? – утвердительно спросил я.
– Он, – подтвердила Елена и внезапно завопила. – Нет! Нет, Харитон Юрьевич, только не ремнем, у меня на попке следы останутся!
После чего пару раз смачно хлопнула ладонью по столу.
– Что ты за человек такой? – спросил я у нее обреченно.
– Насколько я поняла из рассказов Александра Валентиновича, – то я – это вы лет семь-десять назад, – заговорщицки прошептала мне Елена и уже в голос добавила, слегка охнув:
– А так мне даже приятно! Ещё-о-о-о-о!
– Заканчивай цирк, – посоветовала ей Таша из-за двери. – Неубедительно.
– Да? – расстроенно переспросила у нее Шелестова. – Жаль.
– Если ты хочешь и вправду попробовать сомнительные удовольствия мазохизма, то сходи и поешь в кафе у метро, – подал голос Петрович. – Я вот вчера там борща со зразами откушал, так потом весь вечер такие мучения испытывал, куда там твоей порке. Кстати, ты с Кифом поаккуратней, у него чувство юмора одностороннее. Он ведь возьмет и впрямь тебя… Э-э-э-э-э…
– Как Сашка? – пропустил я все эти реплики мимо ушей. – Все так же бухает?
– Совершенно не пьет, – удивила меня Елена. – Да и когда ему? Он теперь зам главного в одном из журналов, которые выпускает «Деляга». У него совещания и корректуры, живот, жена, двое детей и любовница из аналитического отдела. Некогда ему пить.
– Живот? – удивился я. Сашка всегда был худой как щепка.
– Я просто вчера в «Делягу» ездила за кое-какими бумагами, – пояснила Елена. – Ведомость налоговую по зарплате забирала за тот год, в нашей бухгалтерии запросили. Вот там его встретила, я же у него стажировалась какое-то время. Он дядька хороший, на самом деле, вообще не понимаю, как он выживает в тамошнем гадючнике. Слово за слово, он узнал кто мой нынешний шеф. Ох, как сразу оживился, вы бы видели! И начал рассказывать, как вы весело жили тут в старые времена. И про то, как вы мадагаскарских тараканов купили для бегов, а они разбежались по всему зданию, и про то, как вы на пару с какой-то Маринкой телефон отдела писем в газету «Интим» отдали, с соответствующим текстом объявления, которое начиналось со слов «Отдамся бесплатно» и именами тамошних сотрудниц, и как вам в отместку после этого девчонки из этого отдела пенкой волосы в розовый цвет покрасили, когда вы пьяненький на столе спали. И еще на лбу написали – «Михалыч». Кстати – а почему «Михалыч»?
Каждая фраза сопровождалась адским хохотом за стеной.
– Почему, почему, – проворчал я. – Потому.
Они, заразы, тогда мне снотворного сыпанули в водку. И добро бы только волосы выкрасили, они же мне еще тогда штаны сняли и… Ладно, опустим подробности.
– И про то, как вы Мамонту в день его рождения, в его же кабинете на стену плетку кожаную повесили и маску наголовную с заклепками, – разливалась соловьем Шелестова. – А он как раз с женой приехал, та решила сама стол накрыть.
– Да ладно? – сквозь смех донесся до меня голос Стройникова.
– Цыц! – хлопнул я ладонью по столу.
Вот же Сашка гад!
– Молчу-молчу. – Шелестова грохнула стулом, придвигая его к столу, накрыла мою ладонь своей и понизила голос. – Я для чего это устроила. Не бронзовейте, Харитон Юрьевич, не надо. Ни к чему вам это, вы же перестанете быть настоящим. Начальник должен быть строгий, суровый, и даже иногда жесткий, но живой. А у вас в последнее время лоб стал в металл цветом отдавать. Вы тут старший, но вы же один из нас? Там, в «Деляге», они все неживые, за редким исключением, я вчера там побывала, убедилась в этом еще раз. А здесь все настоящее. Давайте не будем ничего менять.
– Ты мудрая женщина, Елена, – это было все, что я мог сказать. – Откуда что берется?
– Жизнь – это та ещё сука, – без намека на улыбку ответила мне Шелестова. – Она всему научит, даже если ты этого не хочешь. А если не научился у нее ничему – значит ты не жил вовсе.
– И снова не поспоришь, – я освободил свою ладонь, сунул в рот сигарету и чиркнул зажигалкой.
– Вы бы с этим поосторожней, – Елена скептически посмотрела на меня.
– Я курю двадцать лет, – выпустил я дым. – Если чего могло случиться – то уже случилось.
– Да курите на здоровье, – сморщила носик она. – Я и сама иногда дымлю. О другом речь – у нас тут даже огнетушителя нет, пожарник как раз на той неделе заходил.
– Жилину надо сказать, – я снова затянулся. – Он раздобудет.
Кстати – Жилина в редакции не было. Он позвонил утром Вике и у нее отпросился. Вот тоже интересно – почему у нее, а не у меня? Так власть и уходит – по капле, по миллиметру… Да и пес с ней, не сильно она мне и нужна, на самом деле. Права Шелестова, во всем права.
– Ну, я пошла, – Елена ловко извлекла сигарету из моих пальцев, сделала затяжку и вернула ее на место. – Так какую статью ставим в номер?
– Угадай, – хмыкнул я. – Хотя нет, с тобой так нельзя. Ту, что ты мне показала второй.
– Будет сделано, мой генерал.
И она покинула кабинет, причем ее уход был сопровожден трелями моего телефона.
Я глянул на экран, там высветилась фамилия «Азов».
Можно даже трубку не брать, я и так знаю, что мне сейчас скажут. Надоевшее и банальное: «Харитон, как вернетесь в здание, зайдите ко мне».
Никакой оригинальности!
Собственно, так оно и вышло.
– Киф, привет, – голос Азова был деловит. – Ты когда обратно собираешься выдвигаться? В смысле – из редакции в «Радеон».
– Часа через два, – ответил я. – А, да. Мое почтение, Илья Палыч.
– Как подъезжать будешь – позвони мне, – приказал мне он. – И лучше всего – поторопись.
– Что-то случилось? – напрягся я. – Какие-то новые напасти на нашу голову?
– И да, и нет, – было слышно, что Азов едет в лифте. – Короче – ты мне нужен тут. Давай, заканчивай дела, и – в путь.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!