Голос во тьме - Анастасия Машевская

— Да вы серьезно? — не удержалась Данан. Редгар засмеялся:

— Трогги — та еще напасть, но учитывая, что ты неплохо швыряешься огнем, думаю, проблем не возникнет.

— Ага. — С нарочитым согласием Хольфстенн качнул головой. — Пока нас не увидит какой-нибудь мокрый эльф. — И тут же, пресекая любые разговоры о возможной осторожности, закончил: — Он увидит. Или они. Все и всегда берегут свои границы, командор. Она нас выдаст, — указал Хольфстенн на чародейку.

Диармайд тут же хохотнул:

— Данан, без обид, но от тебя столько проблем, — подмигнул лейтенант.

— Что не так? — спросила Данан спокойно.

— Теоретически ничего, — сказал Хольфстенн. — Пока ты будешь просто жечь троггов, все будет нормально. Тебе будут даже признательны. Но как только стражи границ сообщат это первому командиру, и он отправит за нами отряд, чтобы по твоей воле или против неё, отвести к местному вождю. А уж там эльфы, эти скупердяи до древних знаний, найдут сто способов вывести тебя на чистую воду.

Редгар втянул воздух так, словно по невнимательности запустил рукой в костер по локоть.

— Я не подумал об этом, — он прочесал волосы. Он всегда так делал, когда случались проблемы, отметила Данан. Потом посмотрел на Хольфстенна. — Кошмар, да?

— Озерные эльфы верят в силу стихий, особенно воде и земле. Огонь считается стихией нечистой, однако допустимой в крайней мере. Но основная школа магического знания среди них — лечение да щиты. Поэтому чародей Кошмара, способный помутить духов воды и леса, то есть осквернить его, долго у них не проживет.

Данан пораскинула мозгами и предложила единственный возможный вариант:

— Я могу оставить посох здесь и не колдовать.

Диармайд отнесся к идее со скептическим интересом:

— Сколько ты можешь без него?

— Намного меньше. Меч посох не заменяет.

Редгар отсек:

— Без оружия идти нельзя. Как бы то ни было. — Редгар заметил, как женщина заметно расслабилась от его слов. Еще бы, в ситуации, когда опасность равно давит и спереди, и сзади, и с обоих флангов, встречать её безоружным никого не вдохновит на геройство.

Гном развел руками:

— Тогда остается надеяться на удачу. Ты знаешь хоть одно заклинание не из тех, которые видел я?

— Два или три, — ответила Данан с неожиданным достоинством. Тем, чему она обязана была обучиться, она выучилась отлично. Нечего вменять ей в вину незнание того, к чему она не имела никакого расположения.

— Попробуешь обойтись ими, — решил Хольфстенн. — И вообще, этой проблемой озаботимся, когда придет время. Если не выйдем через первые ворота, даэрдинские, вообще ничего не выйдет. Итак, я предлагаю маскироваться под торговца с охраной. Есть возражения?

Все промолчали, кроме командора:

— Да, но других предложений нет. Так что выкладывай, если придумал, где достать повозку, одежду, товар — хоть какой-нибудь вразумительный — и оружие, более свойственное наемникам, — он кивнул в сторону металлического щита Диармайда. Тот — посеребренный щит — действительно был не из простых.

— Так очевидно же, — гном развел руками.

— Да брось, — отмахнулся лейтенант: он, Хольфстенн, ведь не всерьез?

— Есть варианты?

— Мы можем прождать в засаде месяц или больше!

— И это все равно будет быстрее, чем никогда, если нас поймает стража на попытке своровать необходимое в деревне или городе, — с тяжелым выдохом одобрил Редгар.

— Командор, — протянул Борво почти жалостливо. Он вступал в орден прославленных героев Аэриды, а не примыкал к кучке безвестных затравленных воров, которые грабят караваны на заре войны.

Редгар рыкнул:

— Слушай, Борво. Хочешь дезертировать — поднимай меч. Ранишь меня — и убирайся на все четыре стороны.

— Я… — он бы, может, и взялся за меч, но вдруг встретился глазами с Данан. Губы его дрогнули, он наскоро поджал их. Отвел глаза. — Нет, не хочу.

«Потому что кто поручится, что она не поможет тебе в поединке, запудрив мне голову?». Борво не сказал этих слов вслух, но и Ред, и Данан услышали их в воздухе.

— Итак, значит, будем ждать в засаде одинокого торговца? — осведомился Дей.

— Да хоть бы караван.

— А когда отобьем, я буду за купца, ладно? — Диармайд отчего-то воззрился на Редгара. — Ну, пожалуйста, — заканючил он в преддверии приключения, — командор.

Редгар едва открыл рот для ответа, как Хольфстенн осек:

— Торговцем могу быть только я.

— Это еще почему? — возмутился Диармайд с видом, словно на всякий случай оскорбился и за попранное право командора сыграть главную роль тоже. Данан, Ред и даже Борво со смесью любопытства и недоумения поглядели на гнома, однако, тот не смутился. Он обвел смотрителей взглядом и изрек:

— Рожи у вас больно бандитские.

Дей подался вперед: да что возомнил о себе этот лысый бородатый коротышка!

— Да ты на свою посмо…

— Слушай, парень, подумай головой, — жестко заговорил Хольфстенн. Он вполне утомился за вечер объяснять прописные истины. — Хотя бы попробуй, — сжалился он. — Что человеку надо в землях озерных эльфов, если обычно именно они сбегают в Керум, став изгоями в родных кланах? К тому же вы все — люди, и выше меня в полтора раза, уже поэтому вы можете быть чем-то цельным, как отряд или группа приключенцев на задницу. А я гном, я могу держать путь вдоль эльфийских границ, не заходя к ним к Таз’Гароту. Что, собственно, и делаю, — неожиданно сообщил он. — Ты, командор, будешь лидером отряда наймитов, которым я плачу за сохранность моей жизни, моего товара и кошелька. Ну и потом, учтите, что один из вас — дуралей, второй — с серьгой Берегового Братства в ухе, третий двух слов связать не может, а четвертая — ты уж прости — баба, которую, попытайся она нанять четырех бугаев в охрану, обобрали бы и отымели.

Редгар сразу уставился на Данан, как и Дей.

— Дан… — начал Редгар, но чародейка мотнула головой: все в порядке. Подняла большие, цвета чистого изумруда глаза на гнома и сказала, как приколотила гвоздь:

— Дурацкий твой план. Весь. И любой другой тоже.

— Вот те раз! — вплеснул руками гном и, пошарив по остальным глазами, остановился на Диармайде: — Это она обижается, что я так о бабах?

— То, что нас не преследуют пару дней, вовсе не значит, что нам удастся скрываться месяц или сколько там уйдет, пока не подвернется купец, которого можно обобрать.

Мужчины замерли. Легко поддаться оптимизму, когда позади слишком напряженное время. Легко — потому что слишком желанно — обманываться надеждой и успокаивать себя, что все в порядке, если просто не видишь признаков угрозы. Но, может, Данан и сейчас их видит?