Обед у людоеда - Дарья Донцова

– Забирать его? – поинтересовалсяпалач.

– Не надо, – пискнул Лямин, –Сеня позвонил и сказал, что снимки у него в столе. А я попросил их покапопридержать, ну, не сразу Аньке демонстрировать. Оно, конечно, ей по фигу, скем я и как, но скандал закатить могла, а я собирался день рождения отмечать,перед людьми стыдно.

– Но тогда выходит, – заоралая, – что Нюше не было никакого смысла убивать Сеню!

– Конечно, – ответил Родион, –никакого.

Повисло молчание.

– Ну, что? – нарушил паузухозяин. – Начнем помаленьку? Сначала, как водится, выслушаем основнойдоклад. Давай, Лампа Андреевна, выкладывай все, что нарыла.

Я старательно вывалила информацию, сообщилавсе детали, кроме одной, ничего не значащей, – болезни Валерии, а подсамый конец сказала:

– Скорее всего – разгадки в дневникеЖанны, а он в руках некой Ольги Кац. Кстати, Родион, ты обещал, что ее привезутсюда?

Громов опять ухватил коробочку и отрывистоприказал:

– Давайте клиента.

Дверь в гостиную распахнулась, и парни вчерном почти внесли мужчину, одетого в неброский тренировочный костюм.

– Ну, голубчик, – мирно попросилГвоздь, – теперь будь умницей, скажи, кто тебя нанял?

Мужчина поднял лицо, вокруг правого глаза унего расплывался чудовищный синяк. Мутным взором он обвел присутствующих, потомткнул пальцем в Андрея и прохрипел:

– Он.

– Уведите, – велел Гвоздь.

Парня потащили на выход.

– А где же Ольга Кац? –поинтересовалась я.

Громов глянул на меня, хмыкнул и, повернувшиськ Корчагину, поинтересовался:

– Почему вы наняли киллера, чтобы убитьЛампу, что она этакого раскопала, а? Колись, голубчик.

– Я никого не… – заблеял художник.

– Ой, ладно, – отмахнулся Родион.

– Так где Ольга Кац? – не успокаиваласья.

– Нет ее и никогда не было, –пояснил Громов, – тебя вызвали в Ломакино, на заброшенную дачу, котораяпринадлежит приятелям Корчагиных, уехавшим в Америку. Уехать-то они уехали, афазенду продать не успели, вот и оставили Андрюше и Валерочке доверенность,чтобы те занялись реализацией имущества. Лучше места для трупа и непридумать – подвал заброшенного дома, куда гарантированно в ближайшие пятьлет никто не придет. Да тебя, Лампа, ни один экстрасенс не нашел бы.В доме, куда ты так спешила, распевая арии, тебя ждал киллер.

– Но… – начала я заикаться, –но откуда ты узнал?

– Записочку, слава богу, ты написала и нахолодильнике прикрепила. Я приехал домой, гляжу, мобильный выключен.Позвонил Ирише, думал, она меня разыскивает, а доча, такая сердитая, кричит:

– Лампудель совсем умом тронулась, опятьсоседа снизу залила, а сама в какое-то Ломакино подалась, ночью!

А поскольку я кое-что знал, чего другимнеизвестно, то разом и полетел птичку перехватывать.

– А-а-а, – протянула я, –значит, Китаец, переодетый мной, вышел на дачу, а там…

– Именно так, – подтвердилГвоздь, – наш маленький, худенький Китаец отличный профессионал и в боюстоит целой роты. Но наемный убийца поджидал слабую женщину, неспособнуюоказать сопротивление, и расслабился.

– За что, – я никак не могла прийтив себя, – ну почему они хотели меня убить?

– О, – отозвался ЛеняДубовский, – это мрачная история, небось Лампа раскопала правду про говно.

– Думаю, да, – спокойно подтвердилРодион.

– Сволочи! – завопила всегдакорректная и подчеркнуто воспитанная Валерия. – Бл…и, негодяи!

– Фи, – поморщился Родион, –какие выражения для дамы, хотя если учесть, что она занимается дерьмом…

Валерия быстрее кошки подскочила к столу,схватила большую миску с салатом и метнула ее в меня. Я едва успела отпрыгнуть.Куски огурцов и зерна кукурузы, щедро сдобренные майонезом, брызгамиразлетелись по сторонам.

Громов проводил взглядом неаппетитные ошметки.Валерия визгливо рыдала в кресле. Андрей пытался напоить ее водой.

– О каком дерьме вы все времяговорите? – спросила я.

– Класс! – завопил Дубовский. –Она не знает!

Родион посмотрел на меня:

– Правда не знаешь?

– Да что такое?!

– Почти все общественные туалеты городапринадлежат Валерии, она и качает из них деньги.

Я разинула рот. Вот это да!

– По мне, так деньги не пахнут, –вздохнул Родион, – неважно, откуда прибыль идет, но для светской дамы этооказалось решающим моментом. Тонкая, интеллигентная снобка, вся из себя… Да онадаже руки не подает человеку, который занимается продажей водки. Фу, какоймоветон. А сама черпала баксы из туалетных кабинок. Представляете, какойшум поднялся бы во всех светских салонах, куда она вхожа… ВалерияКорчагина – золотарь, ассенизатор! Да после такого разоблачения ей быоставалось только повеситься, и тайну свою она собиралась сберечь. В концеконцов, из-за этого и погиб Никита.

– Никита! – закричали мы с Зюкой водин голос.

Валерия продолжала судорожно рыдать. ВнезапноРодион подошел к ней, положил руку на плечо и проговорил:

– Слушай, умей проигрывать. Видишь, всемвсе известно, заканчивай лить сопли.

Внезапно Лера подняла опухшее лицо и сказала:

– Вот, Андрей, мне всю жизнь был нужентакой мужчина, а не слизняк, как ты!

Дубовский опять захохотал, глядя, как Корчагинставит на столик стакан с водой.

– Вот она дамская благодарность, ты еепокрывал, а она…

– Ладно, кисонька, рассказывай, –вздохнул Громов, – ну не звать же мне к тебе заплечных дел мастера… все –таки дама, хоть и убийца.

Валерия принялась каяться:

– Через несколько дней после смерти Жаннымне позвонил Кит…

Сначала они с парнем обсудили кое-какие деталипохорон Малышевой, а потом Никита неожиданно спросил:

– Сколько заплатишь мне за Жанкиндневник?