Привет, викинги! Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию - Хелен Расселл

– И никаких разговоров! – рявкает он так, что, должно быть, при этом звуке вздрогнули и исландские лошади.

Поскольку сейчас настолько холодно, что я буквально вижу свое дыхание, то я испытываю облегчение, что нам не нужно раздеваться. Пока что.

– Приготовьтесь бежать. Встретимся, когда – точнее, если – вы вернетесь!

Слышно, как кто-то нервно глотает.

– Удачи, – шепчет Мелисса, когда Триша перелезает через борт, показывая мне свою задницу второй раз за сутки.

– А лучше сама завоюй себе удачу, как викинги, – добавляет Мелисса вопреки запрету Магнуса на разговоры.

Триша неуверенно улыбается и спускается на землю, серьезно говоря нам, что надеется увидеть нас позже. После этого пускается трусцой в лес.

– Беги! Беги, как будто что-то украла! – кричит Мелисса ей вслед.

– Ш-шшш! – шипит Магнус.

– Извините! – кричит Мелисса, а потом поворачивается и шепчет нам: – Не извините!

Как только Триша пропадает из виду, мы едем дальше по неизвестной территории. Следующая по очереди – Ночной Волк. Марго без труда перемахивает через борт и энергично бежит, показывая два больших пальца, прежде чем исчезнуть в полутьме леса.

– Остались мы с тобой, – шепчет Мелисса, обнимая меня за плечи.

Мы трясемся по сельской дороге еще несколько минут. Наконец машина замедляет ход, и Магнус поворачивается, глядя на нас со своего сиденья.

– Сильные Ноги? Готова?

– Всегда готова! – с бравадой отвечает Мелисса. – С самого рождения!

Она ловко перемахивает через борт, подпрыгивает на земле и пару раз рассекает воздух кулаками, чтобы приободриться.

«Она псих, но я люблю ее». Я наблюдаю за тем, как моя сестра неуклюже бежит по лесу, и снова надеюсь, что все мы выйдем из этого испытания целыми и невредимыми.

Осталась одна я.

Сквозь деревья начинает мерцать свет, и, дожидаясь своей очереди, я полной грудью вдыхаю утренний холодный воздух в попытке унять тошноту от тряски и похмелья.

– Пора показать, на что ты способна, Аслег! – говорит Магнус, пока я без всяких церемоний выбираюсь наружу.

* * *

Под моими ногами хрустят ветки – это я бегу напролом через кусты. Бегу по-настоящему. Сердце бьется так сильно, что кажется, будто оно вот-вот выскочит из груди и помчится впереди. С начала подготовки мое умение ориентироваться немного улучшилось, но все возможные достижения, похоже, сводит на нет похмелье. Я натыкаюсь на деревья, адреналин выплескивается в кровь, пока не начинает жечь, словно солнечный ожог. А потом… потом…

Происходит нечто удивительное.

Меня подхватывает импульс, и, несмотря на ноющую боль в плечах, рассеченную ступню и судорогу в икрах, я продолжаю бежать, не обращая внимания ни на какие препятствия. Ноги как будто размываются подо мной, и – неожиданно – я взлетаю. Я вдруг оказываюсь персонажем последней вдохновляющей сцены какого-то фильма: героем, который бежит через толпу аэропорта, чтобы вовремя встретиться со своей девушкой; мальчиком, проходящим процесс инициации и освобождающимся от власти своих родителей; Бучем Кэссиди и Сандэнсом Кидом в одном лице, выхватывающим пистолет и решительно шагающим вперед. Я Форрест Гамп. Я Роки I, II, III и IV. Я весь состав «Огненных колесниц». Я… «Погодите, почему они всегда мужчины?» – гневно думаю я. Разве женщины в фильмах не бегают? Если только их не преследуют серийные убийцы. А как же крутые героини? Я возмущена тем, что не могу припомнить ни единого примера сестер, бегавших сами по себе, и, переживая несправедливость, испытываю такой прилив сил, что превращаюсь едва ли не в сгусток чистой кинетической энергии.

Лес теперь мне совсем не страшен, а испуганная девочка, заблудившаяся среди деревьев, остается просто неуверенным в себе ребенком, потерявшим дорогу в малознакомой местности и испытывающим страх из-за этого. Любой испугался бы на ее месте в тех же обстоятельствах и в то же время. Она до сих пор часть меня, но теперь у меня по отношению к ней почти материнские чувства. Я понимаю страх, который испытывала тогда, и одновременно радуюсь восторгу, который испытываю сейчас, – оба эти чувства примиряются во мне.

Потому что я викинг!

Я бегу и бегу, не останавливаюсь, даже когда у меня между пальцами застревают камешки, слизняки и бог весть что еще. Ветки хлещут по моему лицу, со всех сторон на меня нападают какие-то иголки, но я продолжаю бежать.

Ну, давайте, догоните меня, колючки!

Я слышу, как у меня в ушах пульсирует кровь и колотится сердце. Я теряю всякое представление о времени и знаю только, что переживаю эти ощущения целую Вечность, когда замечаю перед собой два силуэта рядом с горящими факелами.

– Привет? – удается мне выдавить из себя.

Потом, отдышавшись, я издаю «крик ярости», как и было мне сказано.

– Аррргх!

– Арррргх! – кричит в ответ Мелисса.

Раскрасневшаяся, с прилипшим ко лбу локоном черных волос, моя сестра с сипением втягивает в себя воздух.

– Это безумие! Разве это не безумие? – она оттягивает низ своей футболки, обмахивая себя, чтобы охладиться. – Ну то есть… уххх! Я как Кейт Буш, когда она бежала через лес! Или Бильбо Бэггинс, который показал Лихолесью, кто тут ГЛАВНЫЙ! ОБОЖАЮ берсерков! Хочу повторить еще раз! Прямо сейчас! Хочу побежать и… и… разбить камни или что-то еще!

Она восторженно бормочет, запинаясь, пока капли дождя стекают у нее с носа.

Марго тоже в восторге, и несмотря на то что она вся в грязи, ей каким-то образом удается выглядеть как кинозвезда («Как это у нее получается?» – восхищаюсь я). Потом в поле зрения появляется третья женщина.

– Я кричала так сильно, что, кажется, надорвала себе пах… – заявляет всем Триша, растирая себе бедра и заходясь в приступе кашля.

«Холмы оживают под звуки музыки», – думаю я с нежностью. Снова.

Мы слышим медленные хлопки в ладоши, а потом из-за дерева легкой походкой выходит мужчина с широкой грудью и в одних шароварах. С обезьяньей ловкостью он ныряет под ветками и проходит на поляну, а мы все, как одна, закатываем глаза.

– В честь вас дети соорудили костер, – говорит он, пока мы выходим из леса.

Он ускоряет шаг, чтобы держаться рядом с нами, со своей аудиторией.

– Огромный костер! – В голосе его слышны нотки безумия. – Жаркий!

А-а-аххх… Пиромания викингов… Как я буду по тебе скучать!

Мы направляемся к заметному издалека столбу дыма, пока перед нами не предстает действительно большой костер на пляже. Языки пламени пляшут, дрова трещат, разбрасывая угольки на несколько метров вокруг. Вокруг костра пляшут дети, соревнуясь между собой, кто выше закинет ветку. С каждым разом дрова и ветки все безумнее наваливаются друг на друга, а потом эта гигантская «дженга» неизбежно падает, а дети разбегаются, гогоча, словно сумасшедшие, что, впрочем, вряд ли является преувеличением.