Привет, викинги! Неожиданное путешествие в мир, где отсутствует Wi-Fi, гель для душа и жизнь по расписанию - Хелен Расселл

Инге занята тем, что собирает березовые прутья и связывает их бечевкой, но, увидев нас, бросает свою связку и широко разводит руки, приглашая всех насладиться ее объятьями воительницы.

Это уже вторые групповые обнимашки за пару дней, а я даже и глазом не моргнула! Я наслаждаюсь теплом своей сестры с одной стороны и Инге с другой.

– Дорогие мои викинги! Вы показали себя достойными, – говорит она. И этого достаточно. Это все, что нам нужно выслушать от нашего предводителя, который обучил нас всему, что мы не сможем как следует оценить даже за всю оставшуюся жизнь. Но она не замолкает. – Сегодня – день торжества. – Она поднимает ведра с водой и жестом указывает на небольшую деревянную постройку у берега, которую я до сих пор принимала за очередной сарайчик. – Вы готовы к сауне?

– Викинги любят водные процедуры? – с недоверием спрашивает Мелисса.

– Конечно! – отвечает Инге. – Жар хорошо действует на мышцы, и, кроме того, это же викинги придумали сауну. Это они распространили ее по всему миру. Где викинги, там и сауна. Раскаленные камни. Кипящая вода. Совместная парилка. Да это, честно говоря, наша религия! В сауне принимается гораздо больше важных решений, чем в офисе!

До сих пор я не видела Инге настолько оживленной.

– В Финляндии сауна есть даже в «Бургер-Кинге»! Разделить сауну с кем-то – это значит стать настоящим другом! Настоящим викингом! Главное – подводит итог Инге, – это как следует пропотеть.

– Я даже зимой в Киддерминстере потею! – восклицает Мелисса. – Я всегда знала, что я в глубине души викинг!

– Тебе точно можно посещать сауну? – беспокойно смотрю я на свою сестру.

– Слушай, стоматолог. Со мной все в порядке, – говорит она, ухмыляясь. – Пока ты талдычила о своих пушистых полотенцах, я специально спросила про сауну. Да, можно. Итак, вперед!

Магнус загоняет детей в дом, и как только он скрывается из виду, Инге командует:

– Долой одежду!

На этот раз никто не шутит, а Тришу дважды просить не стоит. Она тут же срывает с себя несколько слоев лайкры, демонстрируя, как я и подозревала, ультрафиолетовый загар по всему телу, какой только способен придать телу солярий Solar 500TM Stand Up Sunbed. Ее увеличенная грудь выглядит такой упругой, как будто она позаимствовала ее у девушки гораздо моложе себя. И там тоже нет волос…

Она перехватывает мой взгляд и объясняет:

– Мой последний джентльмен любил чистую рабочую поверхность.

– А, ну да…

Марго, как и ожидалось, выглядит как живая иллюстрация журнала Women’s Health, а в великолепии Инге даже не приходится сомневаться – боевые шрамы и все такое. А потом настает моя очередь.

Обычно я чрезвычайно критично отношусь к своему телу. Всегда озабочена тем, как выгляжу, тем, что мои руки слишком напряжены, неестественно сгибаются, просто висят… Но теперь впервые за всю свою взрослую жизнь я не возражаю против того, чтобы раздеться. «Ну ладно, – думаю я. – Эти женщины мои подруги. Мы вместе были на волоске от смерти. Мы метали топоры. Мы были откровеннее друг с другом, чем с кем-либо еще. И что теперь? По-моему… ничего страшного». Страх, который я испытывала в начале недели, теперь мне кажется совершенно нелогичным. Ничего тут неприличного или непристойного нет. Подумаешь, женщины просто разделись. Так что и я раздеваюсь.

Стягивая промокший рукав, я замечаю припухлость на правой руке, которая движется и растет, когда я сгибаю руку в локте. Сперва я думаю, что это очередной синяк от того, что я несколько часов натыкалась на деревья и падала на землю, либо повреждение, полученное, когда я изображала упадок сил после забега[45]. Но потом я замечаю такую же штуку у себя на левой руке.

Неужели это?.. У меня что, теперь БИЦЕПСЫ?![46]

В удивлении и восторге я напрягаю и расслабляю эти свои необычные приобретения.

Теперь и у меня есть оружие! Мускулы! Мои собственные! Выкуси, Мишель Обама…

После этого я быстро скидываю одежду, желая проверить, не появились ли у меня еще мышцы. (Не появились. Но все же это забавно возбуждает…)

Вот я, мир! Нагая! Наслаждаюсь воздухом у задницы! Ветерком на сосках! Своими собственными БИЦЕПСАМИ! Я викинг! Слушайте, как я кричу!

Потом я сбавляю обороты, переключаюсь на окружение и слышу, как Триша рассказывает всем о том, как она снималась в серии видео про натуристов.

– Классный ролик вышел на Коста-дель-Соль, – вспоминает она. – Отрывки до сих пор можно найти на YouTube. Хотя, когда ты повидала столько голых тел, ты понимаешь, что твое никого не интересует. Тем грустнее…

Раньше я не задумывалась об этом в таком ключе, но теперь, рядом с сауной, осознаю, что полностью расслаблена. «Инге права, – думаю я. – Обнажение в каком-то смысле раскрепощает». В окружении четырех других обнаженных тел, каждое из которых движется и колеблется по-своему, легче обрести чувство перспективы. Подумать только, как далеко мы зашли! Я с нежностью оглядываю всю нашу группу.

Освещение в сауне скудное, никаких бархатных полотенец тут не видно, и уж точно нет «музыки китов». Но я нисколько не расстраиваюсь – я даже наслаждаюсь собой.

– Жарко… – бормочет Мелисса, и мы, часто моргая, рассаживаемся по деревянным скамьям.

– Расслабьтесь, – советует нам Инге. – Жара заставляет вас замедлиться.

Она плещет воду из ковша на печку, отчего поднимаются клубы пара, а у меня создается ощущение, будто меня варят заживо.

– Только не забывайте побольше пить, – добавляет она.

Я замечаю в дальнем углу постройки железный куб.

– Это там вода? – спрашиваю я.

Инге поднимает крышку, показывая аккуратный ряд бутылок, блестящих от холодных капелек конденсата.

– Лучше, чем вода. Пиво!

Меня мучает такая жажда, что я готова выпить что угодно, поэтому с благодарностью беру бутылку. Через несколько минут мои мышцы – и мое сознание – приятно расслабляются.

И я дышу…

Я повторяю это, пока меня не охватывает чудесная безмятежность. Я словно родилась заново, в более мягком и приятном мире. Вокруг меня как будто роятся воспоминания и эмоции, которые были прочно заперты на протяжении десятилетий, а теперь они «возвращаются домой».

Я вспоминаю то время, когда я плакала столько, что меня начинало тошнить.

И я дышу…

Я вспоминаю ночь, когда пила, но не чувствовала опьянения.

И я дышу…

Я вспоминаю лето, когда мое сердце разбил студент по обмену из Франции.