Война послезавтра - Василий Головачев

— Вы…

— Я задал вопрос, — напомнил Ратный.

— К-какого дьявола?! Что вы мне пытаетесь инкриминировать?! Я что, не имею права встречаться с китайскими товарищами?!

— Имеете, но не в качестве поставщика информации и тем более не в качестве исполнителя спецоперации по задержанию российских учёных и изобретателей. Полковник Резникович у нас и дал показания. Будете говорить?

— Нет! Вы блефуете!

— Могу показать запись допроса Резниковича. Вы резко облегчили бы свою судьбу, сотрудничая с органами следствия. Главный вопрос, который меня интересует: как китайцам удалось вызнать секрет изобретателя Пахомова и уговорить вас поспособствовать добыть технологию изготовления. В принципе, ответ я знаю, но хотелось бы услышать его из ваших уст.

Мережковский ощерился.

— Полковник, как вас там… Ротный? Я же вас в бараний рог!..

Ратный встретил взгляд Леонсии.

— Чем выше забор дачи, тем наглядней ограниченность владельца. Полковник, как вас там, Моржовский? Ваш холоп, полковник Резникович, всё рассказал, так что ваш ответ мне в общем-то и не нужен. Бараний рог ждёт вас, в Москве, когда вас начнут допрашивать большие люди. Вы скажете всё! Речь идёт о продаже гостайны, а за это вам светит пожизненное.

— Я бы лучше расстрелял, — равнодушно сказал Вербов. — Третий, что там у вас? Заговорил? Поёт соловьём? Это хорошо, пишите, я сейчас к вам присоединюсь.

Тихон Макарович посмотрел на задумчивую Леонсию.

— Похоже, мы узнаем все подробности, этот его красавец зам Балконов поёт соловьём.

— Надо разговорить второго, раненного.

— Разговорим, иду. — Вербов вышел.

— Итак, господин Мережковский, — сказал Ратный, — ничего не хотите добавить? Даю последний шанс.

— У вас нет никаких…

— Доказательств? Чем вы слушаете? Доказательств столько, что отвертеться не удастся никак. Да и с чего бы мы тогда летели к вам в гости? Вы влипли по самые помидоры, полковник. Кстати, зачем ваш решальщик летал во Владивосток и встречался с американским дипломатом, а на самом деле — разведчиком Макнормом? Он нам сейчас всё расскажет, будьте уверены, но и вы не отставайте. Опять же — смягчим статью и оформим добровольное признание.

Мережковский позеленел. Злобно-высокомерный огонь в его глазах погас, сменился дымком страха.

— Н-не знаю никаких Макнормов…

— Бросьте, всё-то вы знаете. Упрямство не лучшая характеристика предателей. Товарищ полковник, — Ратный обернулся к Леонсии, выдерживающей свой имидж руководителя операции, — предлагаю поговорить с… — Ратный улыбнулся, — соловьём. Если господин Мережковский захочет что-то сказать до отлёта, мы его выслушаем.

— Не будем терять времени, — сбросила с себя задумчивый вид Леонсия. — Полчаса на все допросы и сборы. Едем на аэродром и вылетаем.

— Согласен. Оставляем команду прослушки, сейчас тут у них начнётся паника, полетят депеши в Китай, в Москву, во Владивосток, и мы узнаем много нового.

Мережковский застыл, снова начиная зеленеть; с его лица ручьями стекал пот.

— Э-э… минуту… вы обещаете?..

Присутствующие в помещении бассейна переглянулись.

— Обещаю оформить чистосердечное признание, — сказал Ратный. — Оно и зачтётся при дальнейшем расследовании дела. Уверен, статья будет другая.

Начальник УВД Хабаровского края вытер лицо краешком простыни.

— Мне надо одеться… сволочь самоуверенная…

Ратный приподнял бровь, и Мережковский добавил с кривой усмешкой:

— Резникович… такие надежды подавал…

— Одевайтесь. Проводите его, обыщите одежду.

Мережковского увели в предбанник и через несколько минут привели обратно.

Леонсия вызвала Вербова.

— Пиши.

— Рассказывайте, — присел на диван Ратный.

Допрос начался.

Было безветренно и пасмурно, температура воздуха утром шестого октября по всему штату Виргиния упала до плюс четырёх градусов, но это не помешало руководству DARPA — американского Агентства перспективных оборонных научно-исследовательских проектов — собраться в красном зале здания на самом верхнем этаже.

Зал был небольшой, но суперсовременный, с изменяемой геометрией интерьеров, и вмещал он всего двенадцать человек, расположившихся вокруг овального стола в центре. Стол и стулья окружал виртуальный голографический пейзаж — каньон Колорадо, и гости DARPA — министр обороны США Джон Далквист, его заместитель Дэвид Хеллер, директор ЦРУ Марк Цукерман и директор Центра геофизических и климатических исследований США, по сути представлявшего собой подразделение ЦРУ по изучению воздействия мощных электромагнитных излучений на природные процессы и разработке климатических диверсий, Стефан Качиньски — невольно оглядывались на крутые слоистые стены и виражи самого знаменитого каньона в мире, в то время как руководители Агентства включили свои компьютеры и всматривались в экраны перед собой.

Появился директор Агентства Виджай Апрабанг.

— Господа, господин министр, разрешите начать?

Далквист, сухопарый, с длинным лицом гамадрила, обрамлённым седоватыми бакенбардами, коротко кивнул:

— Прошу вас побыстрее, Виджай, в час мне надо быть у президента.

Индиец, смуглолицый, энергичный, уверенный в себе, улыбнулся.

— Вполне вас понимаю. Господа, сводки событий перед вами, ознакомьтесь. Марк, инициатива исходила от вас, зачем вы собрали команду на этот раз?

— Тревожные новости, господа, — сказал хладнокровно Цукерман, славившийся абсолютной уравновешенностью. — События в Бразилии, Казахстане и в Одессе вчера, не считая странного сбоя в работе нашего беспилотника Х‑37 ВА, показали, что у русских появилось оружие, с помощью которого они намного быстрее стали гасить ионосферные линзы.

В зале установилась полная тишина.

Министр обороны взъерошил пальцем бакенбарды.

— Вы… понимаете… что это означает?!

— Естественно, генерал, выводы сделаны после тщательного изучения всего объёма поступившей информации. К счастью, у нас появился источник в самом сердце российской геофизической обороны, и мы надеемся в ближайшее время с его помощью получить доступ к этому оружию.

— Подробнее, если можно.

— Оружие зашифровано под названием «Шершень», оно способно разрушать молекулярные связи вещества и, что самое главное, легко нейтрализует электрические потенциалы. Не буду читать вам лекции по ионной физике, это прерогатива Виджая, он подтвердит выводы наших экспертов.

Апрабанг кивнул.