Убийство на Неглинной - Фридрих Незнанский

– Но я же ничего не знала! – Галочка сделала такие большие глаза, что Турецкий понял: если б и знала, ничего бы не изменилось.

– Ну а ты чего здесь? – спросил он у Юры.

– Да вот, приехали, может, видел ее кто… – как-то не очень четко сформулировал свою задачу Смирнов. – Галя спрашивает, чтоб не вызвать ненужных эмоций. Все-таки ближайшая подруга… была. А сейчас ее нет. Удивляются некоторые. Но толком никто ничего не знает.

– Ты полагаешь, что Скибу нужно искать здесь?

– Ну… – даже смутился Юра. – Мне Виктор Иванович сказал вчера вечером, чтобы я походил, поспрашивал, на всякий случай. Я вам сейчас нужен?

– Ты нам, Юра, – улыбнулся Турецкий, – всегда нужен… – Но заметив тревожный взгляд его партнерши, имевший совершенно определенно иные виды на Смирнова, Александр Борисович вспомнил себя в этом возрасте, вздохнул и добавил: – Впрочем, сегодня, полагаю, ты и без нас проведешь время с пользой. А вот завтра с утра будь на совещании. Привет! – Турецкий шутливо сделал им ручкой. – Кстати, если заметишь кого-нибудь из наших общих знакомых – понимаешь, о ком речь? – запиши сюда, – он постучал себя пальцем по лбу.

– Я все понял, Александр Борисович, – повеселел приунывший было Юра. – Галя мне очень подробно описала. Спасибо.

«Интересно, за что? – хмыкнул про себя Турецкий. – За то, что я пустил козла в огород? А девка у него очень даже ничего… Стареем, начинаем завидовать молодежи…»

Неспешно прогуливаясь в толпе, «важняк» почувствовал и на себе чей-то настойчивый взгляд. Как только что Юра, он огляделся, отыскал смотревшего на него. Это был среднего роста и средних лет человек в мягкой шляпе и модном плаще почти до пят. Лицо определенно незнакомое.

Убедившись, что Турецкий увидел его, мужчина с невыразительным, словно размытым лицом – такие бывают у чекистов с очень сложными биографиями, – вежливо приподнял шляпу и направился к нему. Совершенно машинально оба они вышли из толпы.

– Александр Борисович, если не ошибаюсь? – глуховатым голосом спросил он.

– Он самый, – кивнул Турецкий. – С кем, простите, имею…?

– Лысов к вашим услугам, член Московской городской коллегии адвокатов.

– А! Да-да, разумеется. Рад знакомству. Мне передавали вашу просьбу, но, понимаете ли, появились некоторые обстоятельства, о которых вам, вероятно, еще не сообщили и которые в свою очередь…

– Вы, вероятно, имеете в виду сегодняшний налет на пионерский лагерь? – будто в шутку, но без улыбки сказал адвокат.

– Вот именно, – облегченно вздохнул Турецкий, как бы благодаря собеседника за его инициативу. – Но вы сказали – налет?

– А как иначе называется подобная ночная операция? Сопровождаемая стрельбой, обысками, арестами, избиениями? У вас имеется другой, более подходящий термин?

– Ну а как же! Но зачем же вам, своему, можно сказать, единственному защитнику, они не все сообщили?

– Вы ошибаетесь, Александр Борисович, я далеко не единственный. Советую вам нынче же вечером, если случится оказия, включить первую программу телевидения, сразу после программы «Время». Как я слышал, обещали показать репортаж из Государственной Думы, где именно этому вопросу будет уделено значительное внимание.

– Ну слава тебе, Господи, – нарочито перекрестился Турецкий, – наконец-то узнаю, какие фракции и соответственно депутаты поддерживают и защищают этих бандитов.

– Я смотрю, вы настроены решительно? – сухо заметил Лысов.

– Куда мне до нашего с вами президента! Вот вы бы его послушали!

– И тем не менее я хотел бы услышать от вас совершенно твердо, когда я смогу приступить к своим профессиональным обязанностям – защите арестованных вами работников охранного предприятия, работающих по договору с фирмой, завюротделом которой я являюсь.

– Боюсь, вам придется, – широко улыбнулся Александр Борисович, – подобно известным мопассановским дамам, сменить гарнизон.

– Не понял! – раздельно и с вызовом сказал Лысов, требовательно взглянув на собеседника, но тут же пригасив свой взгляд.

Турецкому этого было уже достаточно – бывшая «контора» выдала себя. Не позволяла она и прежде, да и теперь не шибко расположена принимать на свой счет подобные шутки и вольности.

– А я в том смысле, господин Лысов, что частное охранное предприятие, то бишь ЧОП «Евпатий», на неопределенное время прекращает свою частно-охранно-предпринимательскую деятельность. Вот ведь какая незадача. Придется вам других клиентов подыскивать. А вообще, между нами, так сказать, – Турецкий наклонился к нему и сказал тоном заговорщика, – я бы на вашем месте не делал на них ставку. Так обосрались – спасу нет, – И выпрямившись, изобразил на лице, что, мол, и рад бы, да ведь вот какой конфуз.

А выражение лица Лысова не изменилось: или все уже знал в тонкостях и просто ловил «следака» – авось проговорится, – либо действительно умел держать удар.

– Для адвоката все клиенты одинаковые. Мы различий между ними не делаем. Вам ли не знать, Александр Борисович?

– Мы вот беседуем с вами, а находимся в неравных условиях: вы меня – по имени-отчеству, а я вынужден вас – господин Лысов. Мы играем в шпионов?

– Да будет вам, – каменное выражение лица чуть смягчилось, – какой тут секрет, если, вполне возможно, нам придется встретиться при окончании следствия, согласно статье двести первой УПК. Анатолий Валентинович меня зовут.

– А-а-а…

– Вы наслышаны обо мне? Вот уж не ожидал.

– Приходилось. В связи с делом о наследстве той дамы, которую всем нам предстоит проводить сегодня в последний путь. Только я никак не думал, что вы не только завюротделом, но еще и адвокат.

– Предъявить документы?

– Помилуй Бог! Я не первый день живу на свете и знаю, как и где что делается.

– К сожалению, мне приходится заниматься множеством самых разных юридических дел как завюротделом фирмы, а на адвокатскую практику, к которой больше всего лежит душа, почти не остается времени.

– Сочувствую вам. Так вот, доступ к двоим подзащитным вы, естественно, получите. Закон я знаю, но об этом меня попросил еще и заместитель генерального прокурора Константин Дмитриевич Меркулов.

– Попросил? Именно так? – с иронией отреагировал Лысов.

– У нас иначе не принято. Прошу тебя… или вас, и так далее. Ясно? Мы – не военная организация, хотя и носим иногда погоны. А у вас какое звание? Наверняка полковник? Значит, можем отдавать друг другу честь исключительно по обоюдному желанию.

– Мне нравится наш разговор. Вы человек прямой и решительный. Да и я не люблю ходить вокруг да около. Поэтому сделайте одолжение и не лезьте сразу в бутылку. Выслушайте. Да – да, нет – нет.

– Понял. Как адвокат вы намерены предложить мне сделку. Какую?

– Вот именно. Не терплю околичностей.