Машина эмоций - Марвин Мински

Воображать умеет каждый – все мы слышим, как в нашем разуме звучат слова и фразы. Мы представляем себе условия, которых еще не существует, а затем используем эти образы, чтобы предсказать последствия возможных действий. Наша человеческая находчивость по большей части основана на умении манипулировать ментальными репрезентациями объектов, событий и концепций.

Но что мы понимаем под репрезентацией? Я буду использовать этот термин для обозначения любой когнитивной структуры, которую можно использовать для ответа на определенный вопрос. Конечно, эти ответы будут полезны только в том случае, когда ваша репрезентация в достаточной мере походит на объект, о котором вы спрашиваете.

Иногда мы используем для репрезентации реальные физические объекты, например, когда ориентируемся в городе с помощью рисунка или карты. Однако, чтобы ответить на вопрос о событии в прошлом, необходимо использовать то, что мы называем воспоминаниями. Но что мы понимаем под этим словом? Каждое воспоминание должно представлять собой запись или след, оставленный каким-либо предшествующим событием, – и, конечно же, само событие записать невозможно; в лучшем случае вы можете сделать фрагментарные записи о части объектов, идей и отношений, связанных с инцидентом, а также о том, как это событие повлияло на ваше психическое состояние. Например, услышав «Чарльз дал Джоан книгу», вы можете репрезентировать это событие с помощью алгоритма, состоящего из правил «если – действуй – то»:

Однако вы наверняка также захотите репрезентировать свои знания о том, была ли эта книга подарком или дана на время, или о намерении Чарльза сделать так, чтобы Джоан оказалась у него в долгу, или о том, как были одеты люди, участвующие в этой сцене, или о значениях некоторых из сказанных ими слов. Так или иначе, обычно мы создаем для любого конкретного инцидента несколько разных репрезентаций. Например, наши записи могут включать следующее:

Зачем мозгу репрезентировать одно и то же событие таким количеством разных способов? Возможно, каждая плоскость мысли, которую вы использовали, оставила запись или след в одной из сетей мозга. Это позволит вам позже рассматривать этот инцидент с разных точек зрения, например используя вербальные рассуждения, или манипулируя ментальными диаграммами, или представляя жесты и выражения лиц вовлеченных в него людей.

Сегодня мы еще мало знаем о том, как наш мозг создает такие следы, как извлекает и «воспроизводит» их. Нам довольно много известно о поведении отдельных клеток мозга, но у нас пока нет связного объяснения того, как эти клетки организуются в более масштабные структуры, которые мы используем для репрезентации воспоминаний о прошлых событиях. Ведь несмотря на то, что, как мы убедились в 8.4, тут должны быть замешаны очень сложные процессы, их подробности настолько недоступны нашему анализу, что, как правило, мы можем лишь сказать, что «помним» кое-что из того, что с нами произошло.

Ранее в этой книге обсуждались некоторые из структур, которые могли бы использоваться для репрезентации такой информации. В следующем разделе мы поговорим еще о нескольких способах репрезентации знаний, а затем поразмышляем о том, как такие структуры могут быть организованы в мозге.

Что отличает нас от других животных? Одно из важных отличий состоит в том, что никакие другие животные не задают такие вопросы! Мы, люди, кажется, почти уникальны тем, что можем размышлять об идеях, как если бы они были объектами, или, говоря иначе, концептуализировать их.

Однако, чтобы изобретать новые концепции и использовать их, нам приходится репрезентировать эти новые идеи в структурных формах, которые мы храним в сетях своего разума, – поскольку ни один небольшой фрагмент знания не может иметь смысла, если не является частью какой-либо более крупной структуры, связанной с другими областями сети знаний. Но не столь важно, как именно устроены эти связи; компьютер можно сделать хоть из проводов и переключателей, хоть из шкивов, блоков и веревок; все, что имеет значение, – это то, как каждая часть меняет свое состояние в ответ на изменения в других частях, с которыми она связана.

Иными словами, знание состоит не из «идей», существующих как отдельные сущности, дрейфующие в эфире некоей ментальной вселенной. Конечно, часто полезнее представлять себе мысли и идеи как «абстрактные» – и репрезентировать их символами на схемах или предложениями в письменных текстах. Тем не менее, для того чтобы мысль или концепция возымели какой-либо эффект – например, чтобы рука сдвинула кубик, или чтобы речевой тракт издал звук, или чтобы вы подумали о своей следующей мысли, необходим какой-то физический инструментарий, изменяющий состояния и связи в структуре репрезентаций, хранящихся в вашем мозге.

В этом разделе рассматриваются некоторые современные идеи, использованные исследователями для репрезентации знаний в компьютерах, – а также некоторые еще не протестированные. Здесь не хватит места для того, чтобы углубляться в подробности, и, возможно, читателям, не интересующимся технической стороной вопроса, стоит пропустить этот раздел.

Возможно, самый привычный для нас способ репрезентации события – это история или сценарий, которые отражают последовательность событий во времени, то есть в виде рассказа или нарратива. Мы уже рассматривали подобные сценарии для предложения «Чарльз дал Джоан книгу», а также для плана Кэрол построить арку.

Конечно, не все процессы настолько линейны. Большинство компьютерных программ в основном состоит из последовательных действий, подобных этим, – но в некоторые моменты поток прерывается ответвляющимися «если», и тут скрипт может пойти в нескольких направлениях, в зависимости от определенных текущих условий. Тем не менее по завершении процесса его можно упростить и обобщить, указав только фактически пройденный путь, например: «Я пыталась построить арку из конструктора и обнаружила, что нужно сначала поставить опоры, а только потом класть верхушку», – здесь отсутствует всякое упоминание об отклонениях от курса и поисках вариантов, которые, несомненно, потребовались для достижения этого результата.