Хранитель пограничной крепости - Ольга Голотвина

– Слабые места? – спокойно переспросил Хранитель, не обращая внимания на нытика Орешка. – Да весь этот план – одно большое слабое место! Вот мы сейчас все и обсудим... Нужны еще двое, очень хорошие бойцы...

Перед глазами его встала картина: раннее утро, толпа на «пустыре», сверкающие блики клинков... такая орава не собралась бы поглазеть на новичков. Разумеется, на Поединок Мастерства вышли лучшие из лучших.

– Айфер Белый Лес, – твердо сказал Хранитель. – И Аранша Золотое Лето.

Услышав последнее имя, Харнат вскинул голову и на миг задержал дыхание. Но больше старый воин ничем не выдал своих чувств.

– Как будет угодно моему господину, – очень ровно проговорил он. – Айфер и Аранша.

* * *

Казалось бы, откуда в подземелье столько пыли? Однако пыль толстым слоем лежала и на полу камеры пыток, и на грозной железной решетке, под которой давно не разводили огонь, и на дубовой раме дыбы.

Дарнигар уперся плечом в массивную раму, изо всей силы толкнул. Рама неожиданно легко отошла в сторону, и Харнат пошатнулся, чуть не потеряв равновесие.

– Сам ни разу не открывал... только видел... – извиняющимся тоном объяснил он Хранителю. – Здесь рычаг, за рамой...

Тут он замолчал и в смятении обернулся. Сверху, с лестницы, звенел голос, который уже хорошо знала вся крепость:

– Не пустишь, да?! Ну и как ты это собираешься сделать? Ударишь, да? Посмеешь тронуть Дочь Клана? Ну, давай! Руби своей дурацкой алебардой!..

– Арлина! – крикнул Хранитель, смирившись с неизбежным. – Не убивай часового, спускайся к нам!

По каменной лестнице простучали каблучки. Орешек двинулся было навстречу, чтобы перехватить любимую подальше от камеры пыток, но не успел. Волчица ворвалась в жуткое помещение и, не обращая внимания на присутствующих, забарабанила кулачками по груди жениха.

– Как ты мог!.. Ни слова не сказал!..

И расплакалась, уткнувшись лицом в куртку Орешка.

Айфер, Аранша и Эрвар дружно отвернулись к рычагу, открывающему подземный ход, и стали увлеченно слушать пояснения, которые им начал давать побагровевший дарнигар.

А Орешек тем временем гладил Арлину по волосам и шептал на ушко что-то успокаивающее.

Хранителя совершенно не удивило, что девушке стало известно об их сборах. Он уже успел понять, что в Найлигриме есть лишь одна тайна – его собственная. Все прочие секреты обсуждаются вслух даже коровами на скотном дворе. Будь Орешек силуранским шпионом, он не утруждал бы себя тем, чтобы по утрам вылезать из-под одеяла. Тайные сведения ему приносили бы прямо в постель...

Наконец отважному командиру грозного отряда удалось снять руки девушки со своих плеч и осторожно отстранить ее от себя.

– Ну, хватит, хватит, милая, не плачь. Все будет хорошо, я скоро вернусь. Будь умницей, вытри глазки и беги к себе.

Когда каблучки застучали вверх по лестнице, Орешек уловил облегченный вздох Харната. Видимо, дарнигар опасался более шумной сцены. По правде сказать, Хранитель и сам удивился тому, как легко ему удалось справиться с невестой. Мелькнула неясная тень подозрения, но тут же исчезла, потому что рычаг сдвинулся под рукой Харната. Кусок стены отъехал в сторону, открыв широкую щель.

– Да хранят вас Безликие! – глухо напутствовал дарнигар воинов, по одному исчезавших в черном проеме.

Ветер широкими лапами загребал пропитанную влагой листву и старательно отжимал ее на плечи и спины людей. Плащи промокли насквозь, капюшоны почти не спасали от мелкого дождя.

Жадная, недобрая тьма обгоняла путников, вела за собой, заманивала по невидимой тропе.

Орешек со слов Эрвара знал: слева, за кустами – пропасть. Надо было держаться как можно правее, впритирку к скале. А этому мешала буйная, совсем заглушившая тропинку мелкая поросль – хвала богам, не колючая, но ужасно густая.

Хранителю идти было легче, чем другим, потому что он был последним. К тому же перед ним двигался напролом Айфер. А там, где прошел Айфер, можно хоть телегу гнать – не застрянет! Все, что требовалось от Орешка, не привыкшего к лесу, – это не отстать от наемника. И он шагал, чавкая сапогами по скользким, разбухшим от влаги подушкам мха на камнях. Взгляд был намертво прикован к маячившему впереди плащу Айфера. А в голове беспрерывно и мучительно кружилась одна и та же мысль.

Он больше не вернется в Найлигрим.

Хватит, наигрался в Сына Клана! Судьба дает великолепную возможность развязаться с этой скверной историей. Главное – расправиться с колдуном. Затем надо убедительно пропасть без вести... нет, лучше красиво погибнуть на глазах у товарищей, чтоб и сомнений не возникло. Можно изобразить падение со скалы... впрочем, у этой славной команды хватит глупости и преданности полезть за телом Хранителя с любой кручи – не оставлять же Сокола без погребального костра!.. Ладно, героическая кончина придумается на месте...

Поглощенный мрачными раздумьями, Орешек и не заметил, что тропа расширилась, зато стала покатой, накренилась влево. Приходилось на ходу держаться за мокрые упругие ветви, чтобы по скользким камням не съехать в пропасть.

Движение замедлилось. Из мрака доносилось раздраженное шипение Эрвара, которому пришлось идти первым. Орешек пригибал к себе ветку за веткой, не обращая внимания на срывающиеся прямо в лицо пригоршни воды. Мысли его текли все по тому же темному руслу.

Потом, когда выяснится, что силуранцы держат в плену настоящего Сокола... что ж, тогда никто не подумает о жалком бродяге, который вляпался в самозванство, как в вонючую трясину. Нет! Возникнет красивая легенда о каком-нибудь герое древности, который восстал из давно развеянной золы и вернулся, чтобы вновь сразиться с врагом...

По лицу парня скользнула усмешка, но тут же оно закаменело от острой тоски. Арлина! Нежная и храбрая, умная и чуткая, дерзкая и ласковая, лучшая на свете девушка... нет, не лучшая, просто единственная, теперь уже потерянная навсегда!

Он не должен был встречаться с ней! Не должен был с ней разговаривать... он даже глаз поднять на Дочь Клана не имел права!

Вот она, расплата за ложь и подлость: теперь его руки всегда будут тосковать по ее тонким плечам.

Что там говорил Аунк о воспоминаниях, которые не выжжет в душе и Бездна?..

Мокрая листва выскользнула из ладони, нога поехала по слою грязи, покрывавшему камни. Орешек шлепнулся на тропу и покатился вниз. Почти сразу падение задержала торчащая из трещины в скале чахлая молодая сосенка. Парень даже не успел испугаться того, что он вполне мог сорваться в пропасть.

Зато испугался совсем другого.

Сзади, из шелестящей тьмы, к нему метнулось что-то живое, стремительное. Зазвенел прерывистый от волнения голос:

– Ты цел, дорогой?

Бред... Откуда в мокром ночном лесу...