Первенец - Дэлия Мор

Дарион сам справился, больно уцепившись деснами за сосок. Пыхтел, как закипающий чайник и щеки раздувал. Пахло от него теплой пеленкой, детским мылом и чуть-чуть карамелью. Самый сладкий младенец.

Куна слушала его дыхание и думала, что едва ли заслужила такое счастье, но она будет стараться. Может и не знает, каково это - быть хорошей матерью. Но догадывается, что для начала ребенка нужно просто любить.

***

Публий долго рассказывал под запись, сколько часов Куне нужно лежать, когда можно пробовать встать с кровати и как обрабатывать шов после операции. Генерал сидел в гостиной, замотавшись в стерильную пеленку, и только успевал разбивать на планшете аудиопоток на файлы.

Забрать Куну в Равэнну снова не получалось, да никто и не рвался. Легарскую компанию нужно доводить до капитуляции противника и Наилия на Дарии все равно не будет.

- Куна не справится без помощи, - бубнил Публий, - кто-то должен приносить ребенка на кормления и решать бытовые проблемы.

Виликусам это не поручишь. Генерал сомневался, что молодая мама оставит ребенка голодным, постеснявшись достать грудь из сорочки при постороннем мужчине, но зачем создавать неудобства? Да и лучше Аттии вряд ли кто-нибудь справится, а матушка не хотела покидать горы.

Даже Цесту не пришлось уговаривать. Акушерка причитала в гарнитуру, что такая операция в полевых условиях чревата осложнениями и рвалась осмотреть пациентов сразу, как только сойдет туман или расчистят завал на дороге. Настаивала, что проработает в Нарте два месяца и будет следить за Куной, пока она не восстановится.

Разумеется, генерал не возражал. Тем более, вокруг Цесты уже крутилась половина Нарта. Новость о дариссе акушерке женщины разнесли по городу быстрее, чем рядовые приказ о старте учений по казарме. У медпункта каждый день выстраивалась очередь, Цесте корзинами таскали продукты, а Глория клялась возить на мотоцикле, куда скажет по первому свистку. Измучились местные без хорошего врача. Так ведь и заманят остаться на совсем.

- Педиатра бы еще хорошего, - не унимался Публий, поглядывая на Дариона. Наелся мальчишка и уснул прямо на груди матери, а Куну отказалась отдавать, словно боялась, что больше не увидит.

- Генетики только по аномалиям, - нахмурился генерал, - другие детские хвори их не волнуют. Понял, что-нибудь придумаю.

Военврач притих, переводя дыхание, и в паузу у Наилия запищала гарнитура.

- Слушаю.

- Ты там как? Всех научил правильно эвакуироваться? - бодро спросил Марк. - Прилетишь в гости? Я много рыбы нажарил, один не съем.

Наилий накрыл микрофон ладонью и тихо вздохнул. В гостях ведь на чужом материке, а хозяину сектора даже не позвонил. Формально генералы могли летать по планете ни перед кем не отчитываясь, но правила вежливости требовали устного или письменного приглашения. Марк от него отмахнулся, учения согласовал не глядя, а теперь висел на линии и ждал ответ.

- Извини, Сципион, не могу.

Обидится ведь Марк, если придумать глупую причину, а на правду о новорожденном сыне обидится вдвойне. Почему Наилий молчал о ребенке? Закрутился, забыл, не придал значения? Первенцу? Девять месяцев? Бред.

- Я здесь с женщиной, - начал издалека генерал пятой армии, - в моем старом доме. Помнишь возню с документами? Владею вот. Приехал в отгулы между командировками.

- Понятно. Я мешаю.

Бездна его забери! Уже на взводе. В гарнитуру не пыхтит, но все и так слышно по ледяному тону. Да-да мешает! Наилий скоро улетит обратно к легарцам, а так хотелось побыть с Дарионом.

- Как Северина? - попытался перевести тему генерал пятой армии. - Как дети?

- Нормально, - выцедил Марк и замолчал. Связь держал, но палец уже явно на кнопке гарнитуры. В интернате было проще, а с генеральскими погонами на плечах и через океан словно стена выросла. Вместо ночных разговоров в общей спальне - графики командировок, учения и семьи с их проблемами. Марк рыбы нажарил, пообщаться хотел, а Наилий признаться не мог. Глупо. Слова давили на нервы как река на плотину. Барьер трещал, разваливался на части и генерала прорвало.

- Марк, у меня сын родился час назад прямо в доме. Сильный, крепкий, здоровее нас с тобой. Хотел его в город забрать в медпункт, а в долине туман - не сесть, не взлететь. Застряли мы здесь, не до рыбы мне сейчас, давай как-нибудь в другой раз.

- Отсыревшие патроны, утонувший магазин! - ругнулся Сципион. - Жди, сейчас прилечу!

Из крайности в крайность. Сорок циклов, а Марк не изменился.

- Стой! - дернулся Наилий. - Не надо нас спасать. Я не могу сейчас забрать всех в Равэнну, Куне покой нужен. Она здесь останется, а я дождусь хорошей погоды и буду у тебя.

Послушал он как же. Тяжелый транспортник легче с курса сбить, чем генерала девятой армии.

- Рыба пропадет. Жди, скоро буду.

- В бездну. Прилетай, - ответил Наилий уже в короткие гудки разрыва связи. Быстро не доберется, Куна успеет отдохнуть, а дальше по обстоятельствам.

Умел Наилий приносить с собой суету. Стартовой шестеренкой запускал любой механизм и заставлял крутиться с нужной ему скоростью. Дом у заброшенного аэродрома ожил за несколько часов. Поскольку генерал не мог забрать мать и ребенка в Равэнну, то решил поселить их здесь. С ремонтом не успевал, ограничился перестановкой. Сначала Куну вместе с Дарионом перенесли на кухонный диван и оставили под присмотром Публия. Позже, когда рассеялся туман, прилетел воздушный катер. Цесту с её тяжелым медицинским оборудованием до дома проводил рядовой летной группы и пока акушерка осматривала пациентов, Наилий отправил молодого военного двигать мебель в гостиной.

Куна отвечала на вопросы Цесты и пугливо прислушивалась к грохоту из-за двери. Не иначе тяжелую кровать из спальни на втором этаже мальчишка-рядовой тащил по лестнице вниз. Несчастный. Уронит ведь на ногу или надорвется! Ну зачем такие хлопоты из-за неё? Поспала бы на диване, раз после операции нельзя слишком часто ходить вверх-вниз по лестнице.

- Болит живот? - подала голос акушерка, привлекая внимание.

- А? Нет, дарисса, все хорошо.

- Анестезия скоро отойдет, - подсказал Публий, - заболит. Скажешь мне, я анальгетик поставлю.

- Хорошо, лейтенант Назо.

Цеста привезла с собой кювез-реанимацию, напоминающюю стеклянный ящик с круглыми окнами для рук врача. Сложное оборудование помогало выхаживать недоношенных и очень слабых детей, но Дариону, хвала несуществующим богам, оно не пригодилось.

- Крепкий мальчик, - улыбалась акушерка, осматривая ребенка, - придраться не к чему. Да, мой хороший? Расти большой, здоровый и радуй маму с папой.

Сыну осмотр не понравился, он сначала кряхтел, а потом заплакал.

- Голодный, - расстроилась Куна, - грудь пустая, не понимаю, что он вообще там ест.