Перекрестный огонь - Миюки Миябэ

— Вы так думаете?

— Я поступил прямо наоборот и тем самым совершил ужасную ошибку. Примерно в том же возрасте, когда Тада встретил Дзюнко Аоки, у меня была женщина, и мы с ней собирались пожениться. Я все рассказал ей о своем брате. Не хотел иметь от нее секретов. Я сказал ей, что готов потратить хоть всю жизнь на поиски убийцы, и она сказала, что поможет мне. По крайней мере, она так думала в тот момент, — печально добавил он и сухо усмехнулся.

— В тот момент. — Тикако кивнула, повторяя его слова.

— Сами понимаете, что из этого вышло.

— Со временем между вами встала память о вашем брате.

— Совершенно верно. — Макихара пожал плечами. — Она заявила, что я помешался на этом. Я ни на секунду не забывал о гибели брата и думал только о том, как разыскать и покарать его убийцу. Она заявила, что, коль скоро именно это составляет смысл всей моей жизни, я не способен любить ее, создавать семью и даже полюбить тех детей, которые могли бы у нас родиться. Я уверял, что способен, она — что нет, и мы так и не пришли к согласию. — Детектив невесело рассмеялся. — Она даже упрекнула меня в том, что, проведя столько лет в погоне за возмездием, я стал бессердечным.

Тикако покачала головой, как бы пытаясь стряхнуть с себя это печальное повествование.

— Примерно через год мы расстались. Сначала мне было горько, но потом я понял, что она оказалась права. Вот и Кадзуки Тада тоже прав.

— Не знаю, кто из вас прав, кто не прав. Пойдемте, уже пора. — Тикако поправила сумку на плече и зашагала. — У вас еще вся жизнь впереди, но, должна сказать, у меня на душе полегчало.

— Полегчало? Отчего?

— Судя по всему, вы не питаете ненависти к Дзюнко Аоки. — Она взглянула на Макихару, и ей на секунду показалось, что в его глазах промелькнул страх.

— Насчет ненависти не знаю, — ответил он. — Я даже не знаю, она ли это.

— Понятно.

— В одном я, однако, уверен, — сказал детектив, выдыхая морозный пар. — Мы с ней, возможно, очень похожи.

— Чем ты занимаешься?

— Зачем тебе знать?

— Ни за чем. Просто из любопытства.

— Зачем ты вообще звонишь?

— Не будь такой бессердечной!

— По делу?

— Именно, барышня.

— Значит, я теперь тоже состою в Стражах?

— Разумеется, а ты что, сомневалась?

— Ну, меня никто не вызывал на собеседование, никаких анкет, ничего такого.

— Ничего такого и нет! Это же не на работу устраиваться. Мы прекрасно знаем, на что ты способна. Потому-то мы тебя и разыскивали.

— Значит, никакой официальной церемонии посвящения?

— Имеешь в виду, как у масонов? Было бы забавно, но, увы, ничего подобного.

— И не надо встречаться с другими членами организации?

— Только если вдруг мы получим задание, для которого нас двоих окажется недостаточно, тогда кто-нибудь еще поможет. Не раньше.

— Значит, до поры до времени мы работаем вдвоем?

— Правильно, составляем золотой дуэт.

— Мне как-то не по себе от этого.

— Эй, ты меня оскорбляешь.

— Ну а ты много знаешь об остальных Стражах?

— Да ладно тебе, солнышко, не стоит так сразу беспокоиться об этом.

— Разумеется, я беспокоюсь. Как я могу участвовать в делах организации, ничего о ней не зная?

— Кто-то говорил, что может о себе позаботиться.

— Откуда ты знаешь? Ты с ним разговаривал?

— Конечно, это мой начальник.

— Но с ним-то я могу встретиться?

— Нет.

— Почему?

— Потому что твой начальник — я. Со мной можно встречаться и даже выполнять мои распоряжения. Разве не так обстоит дело в фирмах? Ты ведь получаешь распоряжения не прямиком от президента или высшего руководства. Ты подчиняешься начальнику отдела.

— Да, но, поступая на работу в компанию, удостаиваешься приветственной речи от президента. Узнаёшь хотя бы, как он выглядит.

— Ладно, считай, что ты поступила на работу между двумя приветствиями. Послушай, ты умеешь пользоваться компьютером?

— Понятия не имею. Никогда не пробовала.

— Значит, у тебя его нет.

— Он мне не нужен.

— Хорошо, тогда пошли покупать компьютер. Я сейчас подъеду за тобой.

— Спасибо, не надо.

— Не имеешь права отказываться. Это приказ. Мы все обязаны иметь компьютер. А также мобильник.

— Зачем?

— Для передачи информации друг другу. Разве в наше время можно обмениваться сведениями об объекте задания по обычной почте? К тому же надо знать о местонахождении друг друга в любое время. Можно посылать электронное сообщение в нужный момент и стирать его, когда дело сделано.

— А… Я над этим не задумывалась.

— Ладно, я куплю все, что надо, и научу тебя, как этим пользоваться. Буду через час. Помой голову, переоденься и сделай макияж.

— В такой холод я не собираюсь выходить с мокрой головой.

— Ну до чего упряма! — Коити Кидо сердито смотрел, как Дзюнко, сложив зонтик, садится в машину. — Почему ты не надела то, что я купил для тебя?

— Я не могу принимать вещи, на которые у меня нет права. — Девушка пристегнула ремень безопасности. На ней был старый акриловый свитер, купленный на распродаже, джинсы и кроссовки. Правда, волосы она завязала сзади, как показала ей владелица бутика. Просто потому, что они отросли и очень ей мешали.

Коити тоже был в джинсах, но Дзюнко не сомневалась, что они стоили на порядок дороже. На нем был бежевый свитер, из-под которого выглядывала рубашка. Длинные волосы он завязал в хвост темно-синей плетеной тесемкой, в отличие от простой черной резинки Дзюнко. Он выглядел так еще моложе, чем в прошлый раз. Девушке пришло в голову, что любой, кто увидит их вместе, решит, что это старшая сестра с младшим братом.

С самого утра шел дождь с мокрым снегом. До Рождества оставалась всего неделя, и холодало не по дням, а по часам. На следующий день обещали хорошую погоду, но на Японию надвигался очередной погодный фронт, так что высока была вероятность снежного Рождества.

Подъезд к дому, где жила Дзюнко, был очень узкий, и Коити пришлось долго маневрировать, чтобы выехать на шоссе. Пока он сосредоточился на этом, девушка разглядывала нелепого клоуна. Как только они добрались до перекрестка, Коити внезапно заговорил:

— Можно?..

— Можно что?

Молодой человек убрал левую руку с руля, обнял Дзюнко и притянул к себе. На секунду он зарылся лицом в ее волосы и легким движением погладил ее по затылку. Потом он выпустил ее и нахмурился: