Массандрагора. Взломщики - Иван Безродный

– Это ему с рук не сойдет, никак не сойдет, – в который раз повторил Тунгус, мрачно разглядывая Павла. – Я не я буду, если не устрою ему такое, что… – Он с силой сжал рюмку, но та выдержала. – Правосудие, знаешь ли, само по себе всегда и везде слабое. Безвольное, тупое, ублюдочное – и это естественно, ничего тут не поделаешь. Но что-то сделать надо! Надо! И значит, кто-то должен поработать за него. – Возмущенно запыхтев, Фаронов обвел полупустую пещеру тяжелым взглядом. – Справедливость – вот чего не хватает в этой жизни. Ты согласен со мной, Сол?

Соломон мрачно кивнул. В который раз он разглядывал фотографию мажора: коротко стриженный брюнет чуть ниже среднего роста, довольно полный, хотя и с накачанными ногами и руками, с невысоким лбом, толстыми щеками, острыми, как у вампира, ушами, узким подбородком, крючковатым носом и кустистыми бровями, грозно нависающими над близко посаженными, маленькими злыми глазками. «Дракула какой-то, полный дегенерат», – с самого начала сделал о нем вывод Павел.

– Но что ты задумал? Как ты отомстишь этой сучаре? – тихо спросил он.

– Не я, а мы… – глухо поправил Тунгус. – Мы с тобой вместе отомстим. Или ты против?

– Хорошо, – не колеблясь кивнул Соломон. – Какой твой план? Что мы с этим уродом сделаем?

Фаронов задумчиво поскреб на щеках рыжую щетину.

– Смерть – это слишком просто для него. Грохнуть подонка, даже так, чтоб сперва помучился – это для нас с тобой дело плевое, сам понимаешь: переместился, пальнул пару раз в пузо – и назад. Не-э-эт… надо что-то более… изощренное. Он должен знать! Он должен помнить о Доменике весь свой гнилой остаток жалкой жизни!

– Тогда сначала лучше разрушить его авторитет, – предложил Соломон. – Мафиози и разные там «пацаны» больше жизни ценят авторитет и положение. Так что первым пунктом мы отнимем у него уважение родных и друзей. Ему же помогают родственные связи – значит, нужно сделать так, чтобы его возненавидели собственные отец и мать. Мажор потеряет моральную и финансовую поддержку. Затем – друзья и партнеры. Кстати, у него же имеется небольшая доля в папином банке…

– Правильно! – грохнул кулаком по столу Тунгус. – Верно говоришь – банк! Мы ограбим его!

– Что? – немного растерялся Соломон. – Ну да… Нет, ты что! При чем тут это? Я не ограбление имел в виду! Надо просто подставить его, подделать ценные бумаги – типа своровал у папаши пару лимонов, переписал на себя его имущество ну или что там еще…

– Погоди!.. Я думаю! – У Фаронова горели глаза: видимо, зрел коварный план. Он забарабанил пальцами по столешнице. – Ага… так-так… ясненько… хм…

– Что?! – не выдержал Павел. – Что ты задумал?!

– Все банально, но именно поэтому и сработает, – кровожадно ухмыльнулся Тунгус. – Нужно только подготовиться, хорошо подготовиться! – и замолчал, тупо уставившись перед собой. Все-таки он был довольно пьян.

– Как?.. – растерянно потер лоб Соломон, – у него который день болела голова. – К чему подготовиться?

Тунгус мгновенно очнулся, выхватил из кармана небольшую коробочку и достал из нее таблетку:

– На, выпей. Все будет чики-пики, брат. Я понял, что мы сделаем. Я понял!

– Что это, блин? Опять?.. – проворчал Павел, решив, что тот снова пичкает его «знаменитыми посвятовскими средствами, которые работают только по вторникам в ясную погоду».

– Аскофен, – фыркнул Фаронов, – хотя и немного улучшенный. Извини, рассола нет.

Вздохнув, Соломон кое-как пропихнул колесо между потрескавшимися губами и запил газировкой, стоявшей тут же. Литровая бутыль была уже почти пуста: похмелье.

– Ну так что?.. – глухо спросил он.

– Короче, – возбужденно начал Тунгус, – сначала мы проникнем к параллоидам Сарто в других мирах и разнюхаем, что у них там да как: поставим жучки, взломаем домашнюю сеть, банковские счета, личную переписку – может, компромат какой-нибудь отыщется. Будет время – пощупаем и его знакомых, как ты хотел. Короче, потренируемся… А затем, уже в мире нашего мажора, за один момент подделаем необходимые документы, переведем папашины деньги и деньги друзей на его личные счета, купим билеты на его имя куда-нибудь в Африку и…

– И что дальше? – нахмурился Павел. – А на самом деле грохнем его, так, что ли? Да?

– Ну, если ты именно так ставишь вопрос… – Фаронов скорчил кислую физиономию. – Можно, конечно, сымитировать несчастный случай, типа убегал, спешил, был пьян и не справился с управлением машины… А что? Бывает, знаешь ли! Но… – Тунгус говорил вполне серьезно, его уже было не остановить. Покрасневшие от беспробудного пьянства глаза горели праведным огнем. – Но я хочу не этого, ты же знаешь. Да и неспортивно, между прочим. Я говорил: хочу, чтобы он мучился, долго мучился! Обычной тюрьмы будет мало… Отправим его в дальние миры, вот что. Продадим в рабство, и не просто в рабство, а вживим ему настоящие жабры (не первой свежести), и пусть этот ихтиандр в поте задницы своей добывает жемчужины для мозаулов!

– Кого? – опешил Павел.

– Мозаулы. Одна из рас дельфиноидов, только с недоразвитыми руками. Те еще бандиты, между прочим… Они же под водой живут, вот и рабы у них должны там же находиться. По-моему, это логично.

– Жабры? Ты, блин, серьезно?

– А то! Ничего сложного. Такие операции легко делают… некоторые посвятовские хирурги. Недорого, у нас денег точно хватит. Не нравится? Есть еще вариант: кинуть его в мире, где произошла ядерная война, таких просто до фига и больше: мутанты, радиоактивное заражение, толпы бедолаг, готовых перерезать глотку за стакан очищенной воды… О да, это будет забавно! Опять не то? Тогда – превратить его в радиоуправляемого киборга, вставить модуль в башку и бензопилу вместо руки. Будет иметь успех на гладиаторских играх в Марге. Ах да, ты ведь опять не в курсе… Марга – центр таких игрищ, незаконных, естественно… Хотя долго он там не протянет. Ну тогда просто посадим его в клетку здесь, на полигоне, будем на нем опыты всякие ставить. Давно уже думал: а что, если к Машине подключиться самому, а? Я не имею в виду простенький нейроинтерфейс, нет! Есть у меня кое-какие чертежи, надо только немного их доделать… Это будет, чувак, полное внедрение в технологию, это будет погружение, растворение в самой сущности Железной Леди, ее абсолютный контроль и… офигительные возможности! Хватит программировать на экране! Ты сам станешь Машиной! Круто, да? Вот только на себе самом-то, любимом, экспериментировать пока страшно. Ты ведь тоже не согласишься, я знаю. Хотя чревато. А вдруг все получится и этот хрен станет могущественнее бога? И прихлопнет нас, как мух. А может, и просто сдохнет – в первый же день. Эх, скорее бы идентификационные метки взломать!.. Нет, с Сарто надо что-то другое сотворить, чтобы… чтобы…

Павел покачал головой. Кажется, с горя у Макса поехала крыша! Ну или допился.

– Что же тебе не нравится ничего, а?! – недовольно закричал Тунгус. – Чего головой мотаешь?! Ты понимаешь, что по душам говорить с такими людьми бесполезно, они не исповедуются, не раскаиваются и даже «спасибо» не говорят?! Что тюрьма таких не исправляет, а только закаливает? И мне не важно, мамочка его таким родила или папочка воспитал! Мы уроем его. Мы унизим его. Мы нарежем его маленькими ломтиками, но медленно и со вкусом.