Астарта. Корабль чокнутых трупов - Марк Романов

– Не беспокойся, это мягкий релаксант и хорошее средство для регенерации, – ответил Травкин, подправляя параметры в диалоговом окне капсулы, где сейчас лежал Кацман. – никакого вреда, только польза.

– Как они, док? – Ричард незаметно сглотнул возникший в горле комок. – Как… как Анна?

Только сейчас он понял, что впервые за очень долгое время беспокоится о людях, ставших ему близкими и родными. И это чувство было весьма тревожащим. Непривычным.

Гай внимательно посмотрел на капитана, и коротко кивнул в такт своим мыслям.

– Анна и Елена получили сотрясения мозга средней тяжести, ушибы, царапины и ссадины. Ничего серьезного, но несколько часов в регенераторе не помешают, – доктор переместился к их капсулам, и проверил статусы пациентов. – Плюс нервное истощение у обоих. Это странно, но тоже излечимо.

– Джек в порядке? Он говорил, что откусил язык… – Капитан улыбнулся, вспомнив экспрессию боцмана по этому поводу.

– Скорее он себе ноги откусит, чем язык. Прокусил, да. Много крови, больно, но ничего страшного, – Гай посмотрел в сторону саркофага, стоявшего в отдалении, – а вот наш гемоглобинзависимый бортинженер меня беспокоит. У него случился странный психосрыв – Фон Цепеш забыл, что бросил пить кровь. И захотел утолить жажду мной. Я не мог позволить себе такой роскоши, к сожалению…

Смотровое окно капсулы с Ульрихом было тонировано, и Рик похолодел.

– Он жив?

– Насколько это можно сказать про вампира – да. Но переломы будет лечить долго, – Травкин жестко ухмыльнулся.

– Капитан, доктор, – в медотсеке аудиосистема слегка завывала, и голос искина приобрел немного готические нотки, впрочем, подходившие к ситуации, – найдены следы современных технологий. Силовое поле и микрореактор на Земле, в Европейском регионе. И размытый сигнал, не поддающийся анализу – в поясе астероидов и системе Юпитера одновременно.

– Что значит «одновременно»? – Спросил Ричард, прокручивая в голове разные варианты.

– Рик, это значит, что сигнал в двух местах, но один и тот же, – пояснил Травкин. – Понятно?

– Нет, но… верю, – концепция воспринималась с трудом, но все же воспринималась, – кстати, док, хотел спросить: каково чувствовать себя анахронизмом?

– Отлично, капитан. Я всегда себя так чувствую!

Спустя шесть часов.

Эти часы Ричард, как наименее пострадавший из всей команды, провел в рубке, следя за результатами сканирования и изучая такую незнакомую Землю. Искин сумел точно определить источник сигнала с поверхности планеты, и загрузить в мозг капитана эмергент-пакет европейских языков – английский, немецкий и почему-то голландский, исторические сведения о Европе и Голландии, а также краткую сводку о состоянии дел в текущем 2015-м году. Такие же пакеты получили Джек и Гай, причем боцману заливали инфо прямо в саркофаге, пока он всласть отсыпался.

– Искин, прелесть моя электронная, – ласково вопросил Ричард, поглядывая на военные сводки с очередной карательной операции по зачистке местного населения в Восточной Европе, – скажи мне, сделай милость, какого черта у меня в мозгах сейчас, gaan naar de hel, болтается голландский язык и куча карт Амстердама с окрестностями?

– Blij om te helpen, капитан, – издевательски проскрипело из аудиосистемы. – Центр анахроничного техногенного излучения, исходящего с Земли, находится в окрестностях столицы Нидерландов. Думаю, вам будет полезно ознакомиться с историей этого интересного народа…

– Да, но почему так много материалов по наркотикам, и, э-э-э, lesbiennes en flikker? Тьфу, блин. Короче, откуда такие нетрадиционные подходы?

– В начале августа в Амстердаме проводится фестиваль однополой любви. По каналам, которыми пронизан весь город, проходят украшенные лодки с участниками парада… По статистическим сведениям из путеводителя «Куда пойти в Амстердаме, если вы уже обкурились», гей-парад ежегодно посещают несколько сотен тысяч человек, – искин издал звук, напоминавший кашель, и смолк.

Лицо Ричарда напоминало по цвету какой-нибудь красный карлик с границ Периферии. Капитан воспитывался в патриархальной семье, и старался всегда держать дистанцию между собой и свободой других людей. Иногда ему даже казалось, что он слишком поздно родился, и двадцать седьмой век – чересчур свободен в своих нравах и поступках, но… Шесть веков назад должно было быть не так! Рик представил себе сто тысяч геев и лесбиянок на улицах, и ему поплохело.

Диафрагма двери в рубку с хрустом разошлась, и вошел док Травкин. Выглядел он усталым, но довольным. Камеры на висках поблескивали объективами, сканируя окружающее пространство.

– Рик, искин передал, что у тебя опасность кровоизлияния в мозг… – он окинул взглядом капитана, и, по-кошачьи мягко переместившись к капитану, резко шлепнул его по шее. – Сейчас подействует. Дыши глубже.

Ричард автоматически накрыл рукой место удара, мастерски проведенного Гаем, ощутил под пальцами маленькую нашлепку экспресс-пластыря. Он расслабился, и глубоко вдохнул. Стало полегче.

– Давление у тебя скачет сильно, Рик, – немного по-отечески произнес Травкин, прислонясь к поручням боевого поста. – Совсем себя не бережешь, да еще и после загрузки такого объема данных… Я бы, как врач, порекомендовал отдых и крепкий здоровый сон, а еще лучше – естественные релаксанты. Кстати, о релаксантах…

– Я уже знаю, док, – Капитан вздохнул еще раз, и присел в кресло, – это не город, а кошмар какой-то. Геи, парады, наркотики, квартал Красных фонарей…

В рубку ввалился Кацман, едва не вышибив собой запоздавшую открыться входную диафрагму:

– Кто-то тут говорит про баб? Так это вы еще в старом Будапеште на Земле не были, – он ухмыльнулся со знанием дела. – Там такое снимают…

Джек запнулся на полуслове, поглядывая на брата и капитана.

– Боцман, не просто говорит, но даже планирует к ним наведаться… – Гай, выбив пальцами дробь по щелкнувшему поручню, оттолкнулся от него. – Искин сообщил, что где-то там находится база наших, так сказать, оппонентов.

– Точные координаты не установлены, разброс показаний датчиков и повреждения сканирующих постов не дают возможности определить точное местонахождение базы… – скороговоркой пронудил из динамиков искин.

– Какая точность, бля? – Джек пытался привести в порядок свой костюм, и одновременно проснуться. – Сто метров, двести?

– Километр, или два. Сожалею…

– Так, – Рик уже примерно знал, что делать. Подобные операции были рутинными для разведывательных подразделений десанта, и последовательность действий, с поправкой на численность экипажа и необходимость незаметного проникновения, выстраивалась сразу. – Берем оружие скрытого ношения, натягиваем легкие разведывательные костюмы, сверху – кожаные плащи. Полевые сканеры на месте уточнят картинку, после чего обнаруживаем вход в базу, нейтрализуем охрану, и проводим зачистку.

– О, кэп будет расстреливать мирное население, ебать-колотить! – заржал Кацман, сжимая в руке нож, которым он пытался побриться, глядя в изображение на экране, – огнемет берем? – деловито уточнил он, разглядывая сеть татуировок на своем теле.