Четырнадцатая дочь - Екатерина Федорова

– Все позади, все кончилось, мы сейчас в Аретце. Это один из вольных городов на юге Анадеи, куда Совет магов не рискует соваться. Здесь вы в безопасности, княжна Татьяна.

Таня перевела взгляд с лица мага на белую стену за ним. Там была дверь, а зеленоватый дневной свет падал сзади, со стороны изголовья; стало быть, окно находилось за кроватью.

– Я применил на вас заклинание, возвращающее силы, но оно не помогло, – сообщил маг. – Возможно, это связано с вашим магическим даром и с тем, что последний раз вы творили свою магию после такого же заклинания. Ваш организм истощен до крайности, даже подкрепляющие чары теперь не действуют.

Руки его тем временем подтыкали покрывало вокруг Тани. Она чувствовала легчайшие, чуть вороватые прикосновения к своим бедрам и плечам. Хамил помаленьку маг, распускал блудливые рученьки.

Но сопротивляться не было сил. Решительно никаких. Слабость не отпускала, держала крепко. Дрожь потихоньку перестала сотрясать тело, но поселилась в животе, что-то там внутри спастически подергивалось, было такое ощущение…

– Я решил испробовать некий способ, принятый у простонародья, у которого нет денег на мага-лекаря, и позвал к вам местную травницу. Она велела поить отваром иливы, правда, пришлось разжимать вам зубы, чтобы влить это пойло. Но зато вы наконец очнулись.

– Сколько? – прохрипела Таня.

Маг понял ее моментально, сообщил, заглядывая в глаза:

– Два дня уже. Меня не хотели пускать в город – с вами-то на руках. Решили по вашему виду, что у вас заразная болезнь. Пришлось отдать все кристаллы, что у меня были.

Таня попыталась иронично хмыкнуть, но все, что у нее получилось, это чуть более глубокий выдох. Выдавила:

– Верховный Харгор?..

Парнишка сочувственно улыбнулся.

– У него сломана шея. Он был мертв, когда я уносил вас из Лисвы.

Таня похолодела. Она убила человека. Дрянь, мразь… но человека.

Имелись, конечно, смягчающие обстоятельства: ее одолевали странные, вроде как и не ее, ярость и злость. И синее пламя помогло, хоть и осталось невидимым, иначе разве она могла бы прибить одним ударом здорового мужика? Но правда заключалась в том, что она желала Харгору смерти, давая ему пощечину. Желала и убила. Никаких отмазок, стало быть.

Ох, что же теперь будет…

Словно угадав ее мысли, молодой маг серьезно сказал:

– Совет магов будет в ярости. Верховный Харгор является… то есть являлся сыном бывшего верховного Аргора. Того самого, кто лично пленил вашего родственника Арса и привел его к Источнику, обеспечив тем самым победу восставшим магам. Позиции Аргора до сих пор сильны в Совете, и он, несомненно, потребует вашей казни. Злоумышляющему против магов в Эрроне грозит царкуба, вечное обездвижение, и хорошо, если найдутся родственники, чтобы кормить и обмывать навечно обездвиженное тело. А убившему мага полагается царгема – обездвижение и заключение в тюрьме Совета, где ученые маги отрабатывают на людях новые заклинания. Вам, точнее, вашему телу это сулит сплошные ужасы, потому что Аргор после отставки стал главой ученых магов. Даже ваша сила не поможет, вы после ее применения, как я заметил, имеете нехорошую привычку впадать в беспамятство.

Таня сморщилась. Просипела:

– А просто казнить не судьба?

– Как можно! – возмутился маг. – Нынче на дворе эпоха Велаты Сострадающей, и вот так просто убить другое существо никак нельзя, особенно в нашей светлой, богоизбранной Эрроне.

В голосе юного красавца звучала откровенная ирония.

Таня без сил вытянулась на подушках. Интересное обстоятельство: после слов кудрявого мага ее жалость к верховному Харгору резко уменьшилась. Тело захлестывали попеременно волны то жара, то холода. Ее сотрясала вернувшаяся крупная дрожь. Нервы, нервное истощение…

Надо успокоиться. Отвлечься, спросить о чем-нибудь другом.

– Совет магов разрабатывает новые заклинания? – проговорила она через силу. – А тех, что оставил Дар Тарлань, уже не хватает?

Парень с андалузским профилем окатил ее восхищенным взглядом:

– О да, я тоже считаю, что Дар Тарлань заложил основы магии, создал все известные заклинания. Но Совет магов… Вы уже знаете, что они обвиняют Дара Тарланя в воровстве и присвоении божьего дара?

Таня двинула челюстью, обозначая кивок.

– Так вот, они решили, что лучшее доказательство тому – это расширение списка заклинаний, оставленного первым Тарланем. Поэтому сразу же после изгнания вашего семейства были отобраны маги, славящиеся своей ученостью. Бывший верховный Аргор заявил, что каждое слово, пусть и умозрительно, можно разделить на части. И предложил провести сравнение всех заклинаний из всех сводов и списков, с тем, чтобы разделить их на части, сравнив между собой вычлененное.

Таня прикрыла глаза. Средневековье доросло до корней, суффиксов и приставок. Прогресс налицо.

Но следующие слова заставили ее снова приподнять веки.

– Теперь у них набрался целый список вычлененных частей, и они меняют их местами, соединяют новыми способами. А затем испытывают на приговоренных. Говорят, получаются результаты, очень болезненные для людей, которые приговорены к царгеме. Но Аргор и его маги полны надежд.

– А что же… – Таня глубоко вздохнула, чтобы отогнать кружившие перед глазами мошки. – Что же они не начали с камней и прочего неживого?

Маг сказал интимно-доверительным тоном:

– Так на людях, по словам Аргора, яснее видны недостатки нового заклинания. Я слышал, они с людьми такое творят – страшно видеть! А уж слышать их крики… Хорошо, что подвалы у Алого замка большие, вместительные. Есть место не только для мастерских, где маги Аргора плетут новые заклинания, но и для камер с осужденными.

Таня опять прерывисто вздохнула. Ей это только показалось или юный маг и впрямь пытается ее запугать?

Что сделала бы Арлена на ее месте? У Тани перед глазами встала сцена в храме. Арлена прикинулась бы классической блондинкой, это как пить дать. А сама при этом смотрела, примечала, мотала бы на ус…

– О, какой ужас! – воскликнула она.

И, закатив глаза, беспомощно склонила голову к плечу. Самое время изобразить беспамятство. Благо она и впрямь недалека от него по причине слабости.

Молодой маг, оставшись наедине с безгласным телом, утомленно вздохнул. Лениво хлопнул Таню по щеке; не добившись реакции, отошел от постели. Потом она снова услышала шаги. Танину голову приподняли, разжали ей зубы железной пластиной. Кислый отвар полился в горло.

Она покорно глотнула, чуть не поперхнувшись. Приподняла веки, выдавила:

– И что же мне теперь делать? Я хочу домой, в Фенрихт…

Ибо именно этого должна желать всякая приличная княжна, оказавшаяся в безвыходной ситуации.