Северная корона. Часть 2 - Анна Джейн

Лицо у Кларского оставалось спокойным, а вот дыхание перехватило, как будто бы он из знойной пустыни попал в арктическую стужу.

Это вторая карта-ключ? Неужто теперь все получиться? И он добудет архив с компроматом, оставленный ему в наследство братом?

- Никого не было, никто за мной не следил и не гнался, - сказал парень с хвостиком, забирая назад свои гитару и сумку с вещами. Он видел, что тот, у кого они попросили помощи, волнуется, хотя и пытается скрыть это.

- Отлично, - кивнул Никита, даже несколько удивившись - значит, Настина сестра была "чистой". И это очень хорошо. Но вот не догадался ли Макс послать кого-нибудь их своих людей к банку, в одной из сейфовых ячеек которого хранился архив с компроматом? Ведь Баталов завладел ключом Ника, и хотя на нем не было никаких опознавательных знаков - простая пластиковая карта - существовала вероятность, что нынешний лидер Пристанских все равно сможет понять, что и где можно открыть с ее помощью. Хотя подобные депозитарные карты делали с расчетом на то, чтобы их трудно было опознать и понять, откуда они.

- Спасибо, - спохватился Никита, поняв, что не поблагодарил своего неожиданного помощника.

- Не за что, - усмехнулся тот, потирая ладони о джинсы и видя, как загорелись глаза нового знакомого каким-то странным блеском. Игорь - а Ник вновь представился своим уже ставшим вторым именем - смотрел на кусок пластика так, как смотрят тонущие на спасательный круг, вовремя брошенный за борт.

- А что это за фигня? Банковская карта, да? Там миллионы лежат? - спросил один из непосредственных скейтбордистов у Ника, но паркурщик тотчас заткнул друга, сказав:

- Не наше дело.

И Никита мысленно с ним согласился.

- Спасибо, - хрипло произнес он вновь, хотя не мог припомнить, кого бы он за свою жизнь поблагодарил дважды.

Перед тем, как попрощаться с новыми знакомыми, которых, как Ник прекрасно осознавал, никогда больше в своей жизни не увидит, он незаметно вложил в рюкзак одного из скейтбордистов несколько крупных купюр - в знак благодарности. Наверное, для кого-то подобная благодарность, выраженная в рублях, показалась бы неправильной, некрасивой, антидуховной и даже мещанской, но Ник, который умел ценить деньги, так не считал. Он не покупал помощь, он отблагодарил человека тем, чем мог и даже надеялся, что его подарок принесет пользу.

После того, как Никита покинул вокзал, он вновь направился к офису одной из фирм, сдающих машины напрокат, и, достаточно быстро оформив все документы, поехал на своем новом легковом средстве передвижения темно-синего цвета, гордо именующимся "Тайотой", к банку, дабы точно убедиться, что ему в руки попал - чудом попал! - ключ от нужной ячейки, предусмотрительно оставленный прозорливым Мартом Насте. Ник понимал, что его поездка сопровождена долей риска, поскольку около банка его могут поджидать люди Макса, хотя на самом деле, они поджидали его около ресторана "Милсдарь", все еще уверенные, что Никки придет туда мстить Максу и Смеречинскому.

В своем новом неформальном виде Никита без труда прошел внутрь банка, предъявил сотруднику драгоценную вновь обретенную карту-ключ, назвал слово-пароль и вновь получил доступ к ячейке, которую недавно открывал.

Нику с трудом верилось в успех - архив, с помощью которого можно было распоряжаться сотнями жизней, вновь был в его руках: тяжелый, манящий, давящий своей особой тяжелой энергетикой. По замороженному кровавым льдом сердцу Ника поползли трещины. Руки у него не переставали дрожать, когда он медленно перелистывал страницы с фотографиями и документами, или когда касался пальцами холодных дисков с видео-компроматом. Правда, рассматривал все это Никита совсем недолго. Через минут пять он, забрав из банковского хранилища все, что в нем хранилось, попросил служащего о заключении нового договора на открытие другой ячейки. Тот с пониманием отнесся к просьбе клиента, и через двадцать минут Никита держал в руках новую карту-ключ от нового сейфа, куда вновь переложил архив с компроматом. Аренду старой ячейки он забавы ради продлили еще на год, оставив там одну-единственную вещь: сложенную в четыре раза записку со словами: "Ты немного опоздал, не находишь? Хорошего настроения и удачи в личной жизни! Надеюсь, вас хорошо кормят и носят хорошие сигареты. С уважением, всегда ваш, Н.К.". Впервые в жизни парень своей рукой нарисовал улыбающийся смайл, улыбка которого, правда, была больше похожа на довольный оскал. Зачем он это сделал, Ник не совсем понимал, но он как будто знал, чувствовал, что когда-нибудь Максим все же откроет эту ячейку.

И однажды Макс все-таки сделал это. И даже с улыбкой прочитал послание Кларского, которому в тот момент было почти год.

"Как приятно получать привет с того света, - сказал он на это, медленно. Со вкусом порвав записку и улыбаясь при этом так, как будто бы получил послание от давнего друга, пропавшего в пучинах океана. - Лучше немного опоздать, чем досрочно оказаться в аду".

Ник, естественно, этих слов никогда не услышал, но ему очень хотелось увидеть реакцию Мака, нашедшего эту издевательскую записку.

После того, как Кларский, все так же похожий на юного неформала, в обнимку со своим скейтом, который стал для него почти родным, покинул здание банка, он вновь сел в свою арендованную машину и, пропетляв для приличия, чтобы удостовериться, что за ним нет хвоста, уехал в другой конец города. Там, купив зачем-то новую сим-карту и новый мобильный аппарат, позвонил по телефонному номеру, оставленному ему Вячеславом Сергеевичем еще во время их встречи. По этому номеру можно было связаться с оперативником, которому изначально Ник планировал передать архив, но с которым так и не встретился из-за того, что у него пропал ключ от ячейки. Телефонный разговор вопреки ожиданиям Никиты, прошел удачно - хотя первая встреча с представителем органов правопорядка была сорвана, вторая все же состоялась, и очень быстро, в течение следующего часа, на конспиративной квартире, в тайне ото всех - даже от того же Вячеслава Сергеевича, предавшему Нику. На конспиративной квартире Кларский, которому казалось, что время вокруг него застыло и стало вязким, как кисель из проблем, не без внутреннего волнения передал архив оперативнику - высокому мужчине за сорок с легкой щетиной и красноватыми от недосыпания глазами. Тот хоть и выглядел суровым и серьезным, как инквизитор, очень обрадовался, едва только пролистал пару страниц компромата Марта - это было видно по дрогнувшим уголкам его тонких жестких губ.

- Неплохо, очень неплохо, - сказал он, и его светлые, как и у Ника без линз, глаза, сверкнули в предвкушении: как оказалось, этот человек уже давно охотиться за Максимом и за верхушкой его ОПГ - с тех самых пор, как был убит Андрей Март. Поэтому сегодняшний день был для него выигрышным. Джек-пот сам плыл ему в руки.

- Наше соглашение остается в силе? - спросил Никита. Рядом с этим мужчиной, в каждом движении которого явственно чувствовалась сила и властность - прямо как в Андрее - Кларский чувствовал себя мальчишкой, и ему это очень не нравилось. Он сам любил быть хозяином положения.

Оперативник поднял на него тяжелый взгляд из-под сурово сдвинутых густых бровей, и его опущенные к низу уголки рта, вновь чуть приподнялись кверху.