Хит - Тара Мосс

— Думаю, та девушка, которая снята, может оказаться нашей неизвестной по другому делу.

— «Девушка с помойки», — вспомнила Мак.

— Да.

Энди именно так назвал жертву. Копы, как правило, придумывали фигурантам прозвища, но исключительно для удобства и внутреннего пользования. В этом не было никакого пренебрежения или неуважения к ним.

— А что насчет других персонажей? — поинтересовалась Мак.

— Ну, мужчина европейской внешности имеет некоторое внешнее сходство с Дэмианом Каванагом.

Мак вскинула голову:

— Некоторое сходство? Так ты сомневаешься в том, что это он?

— Честно говоря, я не уверена. — Карен смутилась. — Но все может быть. Я даже не удивлюсь, если окажется, что это он.

— А что думает Хант?

— Хант — прыщ на ровном месте.

Макейди рассмеялась, чувствуя, что успокаивается.

— Он резко изменился с того самого дня, как стал сержантом, — проворчала Карен. — Знаешь, на днях случилась большая удача — в квартире Меган Уоллас нашли отпечатки пальцев одного парня, и оказалось, что он наш клиент. Интересная версия, как мне показалось. Кем этот парень приходится жертве? Откуда там его отпечатки? Так вот, Хант практически проигнорировал этот факт, как будто я подсунула ему пустышку.

А вот это было интересно. Похоже, Хант игнорировал слишком многое.

— А ничего, что ты рассказываешь мне это? — спросила Макейди.

Карен нарочито отодвинулась от подруги и смерила ее удивленным взглядом:

— Что? Не понимаю, о чем вы, мэм.

Мак снова рассмеялась:

— Хорошо.

— Конечно, все это между нами, но давай смотреть объективно: цель-то у нас с тобой одна. И я не вижу никакого конфликта интересов.

Это было правдой.

— Но если Хант узнает, что я болтаю о нем, мне не сносить головы.

— Я нема как рыба.

— Ты думаешь, что мальчишка невиновен, так ведь? — Карен посмотрела на Мак.

— Тобиас? Не знаю. Он ведь наркоман, которому нужны были деньги на новую дозу? — Может быть. — Послушай, я даже не встречалась с ним, не могу судить. Могу сказать только одно: никогда еще меня не преследовало столько неудач, как в этом деле… Тут и охотники за моей сумкой, и несговорчивые копы, которые не хотят со мной сотрудничать. Ты, Карен, исключение, разумеется. И еще эта статья в газете. Все это могут быть совпадения, но я сомневаюсь. Кто-то очень не хочет, чтобы я продолжала разматывать клубок. Вполне возможно, что Тобиас действовал не один, или же его просто подставили. Если он каждые две недели как часы приходил к ней за деньгами, кто-то мог об этом узнать и подставить парня.

— Меган давала ему деньги? — удивленно произнесла Карен.

— Да. Раз в две недели она выделяла Тобиасу энную сумму из своего жалованья, которое получала в агентстве по недвижимости. Каждый второй четверг. Она помогала ему.

Карен нахмурилась. Мак видела, что она дала констеблю пищу для размышлений.

— Да, и кто-то убил бедняжку. Знаешь, когда я увидела Меган Уоллас, лежащую на полу, всю в крови, изрезанную, мне стало нехорошо.

— Да, это ужасно.

И самое ужасное будет, если за это убийство осудят невиновного человека.

Мак поймала себя на том, что тянет с возвращением домой. Может, виной всему были нервы или же мысли об очередной одинокой ночи, но Мак решила вернуться, только когда совсем устанет. Выбрав самый длинный объездной маршрут, она крепче вцепилась в руль своего мощного K1200R и позволила себе насладиться скоростью.

На подъезде к дому она сбавила обороты и, подкатив к тротуару, остановила своего железного коня. Мак переключилась на нейтральную скорость, и маленькая неоновая буква «N» мгновенно зажглась в темноте, прежде чем она заглушила мотор. Мак встала с мотоцикла, сняла шлем и тряхнула волосами, освободив их от резинки.

На улице было темно, во влажном воздухе витал аромат барбекю. В одном из соседних домов в разгаре была вечеринка — видимо, с открытыми окнами или на балконе; теплый ветер подхватывал звонкие голоса и смех людей, разнося их по округе. Кто-то в полной мере наслаждался прелестями этой ночи. Австралийское лето еще баловало город жаркими днями и ночами. Двадцать восемь градусов. Тридцать. Пожалуй, жарковато для канадской девушки, тем более в кожаных доспехах.

Макейди прищурилась в темноте, вставляя ключ в замочную скважину. Открыв дверь, она сделала всего пару шагов, когда вдруг почувствовала: что-то не так.

Входная дверь была заперта. Свет погашен. Все нормально, Мак.

Но это было не так, и она это знала.

Мак зажгла свет в прихожей и огляделась. Ее чувства обострились до предела.

Казалось, все было на своих местах. Коврик у двери чуть съехал в сторону, но это она могла сдвинуть его, когда уходила.

Из-за этого чертового расследование ты превратишься в параноика.

Макейди скинула с плеч тяжелый рюкзак, достала из верхнего кармашка мобильный телефон и положила его на столик в прихожей.

Постой-ка.

Что это за шум? Скрип?

Просто дом дышит.

Мак вдруг стало жарко в кожаном костюме. Ей, может, и хотелось расстегнуть молнию на куртке, но она боялась даже пошевелиться. Мак неподвижно стояла в прихожей, прислушиваясь.

У тебя галлюцинации.

* * *

Лютер Хэнд видел, как Макейди подъехала к дому. Он ждал, наблюдая из окна первого этажа, как женщина встает с мотоцикла и встряхивает белокурой гривой, словно лев, отряхивающийся после купания.

Это была новая мишень Лютера.

Макейди Вандеруолл.

Вот она снова перед ним, спустя столько лет. Забавно, как все в жизни движется по кругу. Пять лет назад он лишился кончика уха, и случилось это позади дома этой женщины. Его противник — маленький шустрый человечек, возможно поджидавший в засаде, оберегая ее, — преподал Лютеру урок владения ножом. Если посмотреть шире, из-за этой молодой женщины он, Лютер, не только лишился кончика уха; она вынудила его переделать себя, заставила многому учиться заново, благодаря чему он явился в новом качестве и уже на международной арене. Если бы не то ранение, он мог бы не оказаться в Квинсленде и судьба не свела бы его с Мадам Кью.

Да. Замкнутый круг.

Итак, уже знакомая ему мишень прибыла домой. И он ее ждал.

Лютер собирался обставить дело так, будто мисс Вандеруолл застала в своем доме грабителя. Он бы убил ее ножом, перевернул все вверх дном, забрал бы кое-какие украшения, а может, и телевизор с лэптопом — и был бы таков. В последний раз, когда он ее видел, его посетили мысли… непрофессиональные мысли. И вот сейчас они снова мелькнули в его голове, но он грубо отогнал их. За то время, что прошло с последней встречи Лютера с Макейди, он усвоил слишком много уроков. Теперь Лютер был профи. Настоящим профи.