Хит - Тара Мосс

— Джимми, я не сошла с ума, но думаю, что все эти события как-то связаны между собой. Кто-то украл мою сумочку. Потом кто-то проник в офис моего шефа и, наконец, забрался в мой дом, — перечислила Мак. — Все это — звенья одной цепи. Я точно знаю. Таких совпадений не бывает. А что, если тот парень, что охотился за мной, и есть убийца Меган?

Насколько Джимми был в курсе, обвинение, выдвинутое против Тобиаса Мерфи, было основательным. Энди обмолвился ему о версии Мак, но Джимми сомневался в том, что ее предположения о невиновности мальчишки обоснованны. Он не хотел поощрять сыщицкий азарт Мак, да и не время сейчас было говорить об этом, как и о том, что все уже знали, как ее застали у дома какого-то парня в Тамараме, куда она, это было очевидно, намеревалась проникнуть.

Джимми решил держать язык за зубами.

— Мы послали опергруппу для проверки по факту вторжения в жилище.

— Он был в перчатках, — сказала Мак, глядя куда-то вдаль. — Черт. Им не удастся найти отпечатков.

— Не волнуйся, они его поймают. Расскажи мне, как все было, — попросил Джимми.

— Я сделала описание машины и того человека, записала все, что помню, а то вдруг забуду. Номеров машины я не запомнила, но это был черный седан, и в номерном знаке были буквы вроде FST.

— Хорошо. — Джимми сделал пометку в своем блокноте. Он гордился Мак. Мало кому удалось бы вспомнить столь важные детали после такой серьезной аварии. Все-таки она была девчонка что надо.

— Я приехала домой поздно вечером после ужина с Карен…

— Махони?

— Да. И, как только вошла в дом, сразу почувствовала неладное, — продолжила рассказывать Мак. — Этот парень уже был в доме. Он бросился на меня. Он был просто огромный. Гораздо выше меня. Ростом, наверное, шесть футов и шесть дюймов.

— Так ты его видела?

— О, да, — сказала Мак, и взгляд ее вспыхнул. — Я видела его, но этот ублюдок был в маске. Я не видела его лица. Кажется, я сломала ему нос.

Какая же она удивительная. Энди даже не знает, каким сокровищем обладает.

— Он кинулся на меня с ножом, но лишь процарапал кожаную куртку. Как я уже говорила, мои байкерский костюм дважды спас мне жизнь. Я бросилась бежать… Успела сесть на мотоцикл и отъехать, думая, что нападавший останется в доме и возьмет то, что хочет, и надеясь, что к тому времени успеет подъехать полицейский патруль. Но этот ублюдок погнался за мной. Он гнался за мной. Он не просто ехал следом. Я уверена, что он хотел сбить меня.

Джимми был озадачен. С чего вдруг грабителю преследовать свою жертву? Зачем, если то, что он хотел украсть, находилось в доме?

— Я прибавляла скорость. Он собирался сбросить меня с мотоцикла. Помню только, как впереди появился тот грузовик, и я не сумела вовремя остановиться. Я ударила по тормозам, и меня начало заносить. Вот и все.

— Ну, подождем, что скажут эскулапы.

— Кажется, они ждут рентгеновские снимки.

Мак протянула руку, и Джимми неловко пожал ее. Они не очень-то ладили в прошлом.

Мак сжала руку Джимми. И посмотрела на него воспаленными глазами:

— Джимми, мне нужна твоя помощь.

— О, боже. Я так рада, что с ней все в порядке. — Детектив Карен Махони сияла.

Карен предположила худшее, когда ей сказали, что произошло. Расставаясь с Мак в тот вечер, она даже и представить себе не могла, что увидит подругу так скоро и при столь печальных обстоятельствах.

— Да, она выглядит неплохо для человека, который попал под колеса грузовика, — сострил Джимми со свойственной ему грубоватостью.

— Она это прочувствует уже завтра.

Они оставили Мак отдыхать, а сами спустились на лифте в кафе, которое находилось на нулевом этаже больницы. В кафе, стерильном и неуютном месте, большинство столиков были свободны. Карен и Джимми нацедили из автомата кофе в пластиковые стаканчики, и Карен ужаснулась, когда увидела, какую щедрую порцию сухого молока и сахара всыпал Джимми в свой стаканчик.

Они сели за столик в углу.

Джимми был непривычно тих и скромен. Похоже, его потрясло то, что случилось с Мак.

— Расскажи мне про это видео, — попросил он. — Мне почему-то никто ничего не сказал.

Карен округлила глаза:

— Да ты что?

— Да. И в чем там дело?

Он действительно не знает.

Карен объяснила, откуда взялась видеозапись, что на ней и кто и как запись оказалась у Мак. Они уже все проверили и установили, что запись была отправлена с мобильного телефона Эми Камильери, как и подозревала Мак. Это было два дня назад, а между тем из Мельбурна пришло сообщение о том, что Эми Камильери нигде не могут найти.

— Она пропала?

Карен мрачно кивнула.

— Хант так и не пригласил Мак к себе?

Карен снова кивнула.

— Skata, — в сердцах произнес Джимми на родном греческом языке.

— Вот именно.

— Послушай, Карен, я не силен в этой чертовой политике. Мне, конечно, плевать, но должен сказать, что с тех пор, как Энди укатил в Штаты, у нас начались какие-то странности, ты не находишь?

Можно было, конечно, назвать это и странностями.

— Что ты хочешь сказать?

— Я хочу сказать, что кто-то пытается очернить его девушку, ну, ты понимаешь… ее нынешняя работа, модельный бизнес, прошлое…

— Что? Что ты имеешь в виду под прошлым? — резко спросила Карен, возмущенная намеками Джимми.

Имел он в виду статью в газете или было что-то еще?

— Понимаешь… — Джимми, казалось, было неловко оттого, что он намеревался сказать. — Есть у нее такая особенность — притягивать к себе всяких психов.

Карен почувствовала, что закипает от злости:

— Я не собираюсь оправдывать мою подругу, потому что она не сделала ничего плохого. Она просто передала мне видеозапись, и поступила правильно. К черту Ханта, если он не смог разобраться в этом деле и принять соответствующие меры. Я не знаю, что у него за проблема. А оказаться жертвой преступления — вовсе не преступление. Это был мужественный шаг с ее стороны — выступить на суде против Эда Брауна. Именно ее свидетельские показания решили участь этого подонка.

Действительно, без нее убийца Стилетто мог бы и не оказаться на скамье подсудимых.

— Я знаю, знаю. Не надо так на меня смотреть, — пожал плечами Джимми. — Я не говорю, что я согласен со статьей и все такое. Я просто пересказываю тебе то, что слышал. И опять повторю: с отъездом Энди у нас многое изменилось.

Он выглядел несчастным — каким-то жалким и побитым. Карен никак не могла понять, в чем дело.