Криминальный гамбит - Евгений Сартинов

Теперь понятно, какая ему нужна. Сам-то ей по плечо.

Андрей помрачнел:

— Для него есть одно неприятное известие. Выпустили его «крестных», Крылова и тех двоих.

— Какого хрена? — ахнул Мазуров.

— Ну, вину в смерти Брошиной нам сейчас доказать будет трудно, машину мы помяли сильно, а там еще адвокаты нажали… В общем, выпустили их под подписку о невыезде. Если послушать Занчевскую, то мы должны были Андрюху не снимать с крюка, а дождаться приезда понятых и только потом, зафиксировав все, везти его в больницу. Да и полкаш наш новый что-то на нас всех волком смотрит. Так что, — Колодников сделал многозначительную паузу. — Мамон мертв, но дело его живет.

— Ты думаешь, что этот, новый, тоже того?.. — Мазуров мотнул головой куда-то в сторону.

— Точно не знаю, но нутром чувствую. Ты же знаешь, у меня как у собаки нюх, особенно на таких… Он и внешне-то чем-то на Мамона похож, к тому же, говорят, они в свое время учились вместе. Из области к нам — это в чистом виде понижение, — заключил Колодников.

— На тебя там вообще хотят дело завести, — Зудов кивнул в сторону майора.

— Об избиении задержанных.

— Дурдом, — подал голос Шалимов. — Я бы их сам там так отделал, что потом они у меня месяц пальцем пошевелить не могли бы.

— Что у вас там, кроме водки, попить есть? — спросил Астафьев, чувствуя наступившее утомление после первой прогулки.

— А вот, минералка, — Колодников подал лейтенанту пластиковый стаканчик, тот начал было пить, но вдруг фонтаном выплюнул все изо рта.

— Ты че, дурак? — спросил он, отплевываясь и кидая стаканчик опешившему Андрею. — Это же водка!

— Тьфу ты, черт! — сказал Колодников и подал второй стаканчик. — А я думал, там вода.

Астафьев торопливо хлебнул и вдруг точно так же все выплюнул. Водка все-таки попала ему в горло, Юрий закашлялся и смог выразить свои чувства, только повертев у виска указательным пальцем. Ошеломленный Колодников понюхал оба стаканчика и спросил:

— А где же у нас минералка?

— Не знаю, сам дегустируй, — прохрипел Астафьев, а Мазуров укоризненно покачал головой.

— Ты что это, Андрюха, решил мне единственного напарника угробить?

Колодников попробовал жидкость из одной бутылки, но поперхнулся и так же закашлялся. Эта третья подряд неудача привела коллектив здоровых и больных милиционеров в состояние бурного восторга. Паша беззвучно смеялся, откинув назад голову, Шалимов согнулся в приступе хохота, Мазуров держался за сердце.

Астафьев же обхватил руками больное плечо и только постанывал от смеха, опасаясь, что разойдутся швы. Подошедший Мысин с удивлением рассматривал всех, неуверенно улыбаясь.

— Вы чего это? — спросил он.

— Да, ребята, — сквозь смех сказал Паша Зудов. — Так работать нельзя. Мало того что все покалечились, так еще и водку пить разучились. А в нашем деле без этого невозможно. Теперь долго придется по новой тренироваться.

В это время со стороны улицы раздался звук клаксона; обернувшись, оперативники увидели знакомый синий «уазик» и шофера, того самого Володю, уже получившего кличку Рыбак, который призывно махал и рукой похлопывал себя по погонам.

— Начальство вызывает, — «перевел» Зудов.

— Ну вот, считай, выходной пропал, — развел руками Колодников. — Давайте, мужики, выздоравливайте быстрей. А то крутимся одни как белки в колесе! Пошли, Паша. Опять без нас обойтись не могут. Какие уж тут тренировки, скоро, на хрен, действительно минералку от водки не отличим.

Они шли к машине, а всем оставшимся на скамейке нестерпимо захотелось быть рядом с ними, хотя уходящих оперов впереди неизбежно ждало чье-то горе, кровь, смерть… Но такая уж это странная порода людей — менты.