Зона поражения - Гарри Маккалион

и убедить его дать показания под присягой против своих товарищей в обмен на иммунитет и новую жизнь в другой стране. Для самих информаторов этот подход работал хорошо, но в целом подобная система в Ольстере потерпела крах, потому что показания, данные террористами, в конечном итоге дискредитировались в ходе судебных апелляций. Большинство террористов, ставших «сверхстукачами», оказались закоренелыми лжецами, поэтому неудивительно, что суды не могли полагаться на их показания.

Тем не менее, эти «Черные судебные процессы», названных так по имени Кристофера Блэка из Ардойна, привели к тому, что большинство активных боевиков ИРА были схвачены и заключены в тюрьму в ожидании судебных разбирательств, или бросились в бега. После краха системы «сверхстукачей» многие из них вернулись. Кроме того, в этот район вернулся отбывший четырнадцатилетний тюремный срок за похищение предполагаемого информатора Мартин Михан, легендарный в среде республиканцев северного Белфаста киллер, который всегда доминировал в Ардойне. Его возвращение предвещало беду.

В протестантском календаре дата 12-е июля всегда была самым важным событием: годовщина победы протестантского короля Вильгельма III Оранского над католическим королем Яковом в битве при Бойне в 1690 году. В центр города прошли марширующие оркестры из всех протестантских районов. На Теннант-стрит в тот день в 1986 году для обеспечения порядка во время парада собралось около пятисот полицейских.

Начали бродить слухи, что ИРА в Ардойне похитила солдата. Сначала думали, что это военнослужащий армейского патруля, затем — что военнослужащий САС. С каждой секундой слухи обрастали все более дикими подробностями. Нас вызвали на построение, и к нам обратился старший инспектор, начальник оперативного отдела:

— В одном из магазинов Ардойна ИРА похитила солдата, находившегося в увольнении, его держат где-то там же, в этом районе. Мы полагаем, что он еще жив, но если не предпринять срочных мер, его могут убить. В связи с этим армия оцепила Ардойн. Вы войдете туда силой и обыщете каждый дом. Если кто-то откажется открыть вам дверь, вы имеете право войти силой. Все должно быть сделано быстро. Помните, где-то в этом районе находится очень напуганный человек, жизнь которого зависит от вас.

Через несколько секунд нас проинструктировали о порядке действий, а еще через несколько минут около пятисот человек в форме Королевской полиции Ольстера вторглись в один из оплотов республиканцев. Большинство людей просто открывали дверь на наш стук; когда они не открывали, мы выбивали двери и быстро обыскивали дома. Менее чем через десять минут после того, как полиция вошла в этот район, патруль, находившийся через две двери от меня, сорвал джек-пот. Войдя в, казалось бы, заброшенный дом, они обнаружили солдата Территориальной Армии, привязанного к стулу в комнате на втором этаже. Я вошел в дом через несколько минут. На лице мужчины, хранившем следы страшного избиения (мне показалось, что у него сломана челюсть) отражался весь ужас и облегчение. Он плакал и смеялся одновременно, его голос едва можно было разобрать. Когда его выводили из дома, раздался еще один крик — на чердаке соседнего дома пряталось трое мужчин, и одним из них оказался Мартин Михан. Они убежали из дома, где пытали солдата, через заднюю дверь, в тот момент, как была выломана входная дверь. Однако времени на то, чтобы насладиться нашей радостью по поводу освобождения военнослужащего и поимки Михана, не оставалось — было обнаружено взрывное устройство с подключенным к нему проводом, и место пришлось быстро покинуть.

Вернувшись на Теннант-стрит, мы узнали полную историю событий этого дня. Солдат, военнослужащий Территориальной Армии, был схвачен местными жителями, когда он проходил мимо витрин магазинов Ардойна, и его быстро передали на милость Ирландской Республиканской Армии. Один из лидеров ИРА в этом районе, известный как «Мясник», хотел убить его быстро и заложил рядом с ним управляемое взрывное устройство. Его заложили, но Михану захотелось пленного сначала допросить. Он все еще вел допрос, когда ворвались мы. Быстрые действия и решительное руководство привели к спасению жизни человека и захвату одного из самых опасных людей в Ольстере. Впоследствии Михан получил еще один четырнадцатилетний тюремный срок.

Несмотря на успех в Ардойне, наши отношения с протестантскими военизированными группировками в этом районе, в частности с Ассоциацией обороны Ольстера, крупнейшим военизированным формированием, оставались напряженными. Примерно через неделю после задержания Михана я возглавил мобильный патруль, вызванный для расследования кражи со взломом в известном питейном заведении Ассоциации. Взлом, очевидно, совершили подростки. Кругом были следы от кроссовок, и, судя по их размеру, я решил, что преступникам было не больше пятнадцати. Украдены были только сигареты и несколько бутылок спиртного. Когда я записывал показания, меня в спину толкнул мой напарник. Повернувшись, я оказался лицом к лицу с тремя мужиками в черных кожаных куртках. Двое были примерно моего возраста, около тридцати лет, среднего роста и телосложения. Но в группе доминировал третий. Ростом он был чуть выше шести футов, но сложен был как гора. Наши глаза встретились, и в них я прочитал высокомерие, презрение, немного безумия, а когда я не отвел свои глаза, там появилось нечто другое: вызов.

Бармен поспешил к трем мужчинам, и между ними завязался быстрый, приглушенный разговор, после чего те повернулись, чтобы уйти. Человек-гора взглянул на меня, и его лицо исказилось в усмешке.

— Вам не придется об этом беспокоиться.

Я хотел было пойти за ним, но мой напарник удержал меня.

— Оставь это, Гарри.

— Кто они такие, черт возьми?

— Они из Ассоциации. Большой человек — это Билли Диксон. Он их главный боевик.

— Что он имел в виду, говоря, что нам не стоит беспокоиться об этом?

— Это значит, что они догадываются, кто это сделал. Их найдут и прострелят им колени.

— Я должен был арестовать его.

— Нам нужно больше людей. В прошлый раз, когда пришлось арестовывать Диксона, нам потребовалась половина районной мобильной группы поддержки, чтобы надеть на него наручники. Но даже тогда, когда мы завели его в камеру, он умудрился выбить в ней дверь, а она была вмурована в два фута бетона. Кроме того, у тебя нет никакого повода. То, что он сказал, можно трактовать как угодно. Заканчивай снимать показания и давай-ка убираться отсюда.

Через два часа мы получили вызов в нижний Шэнкилл, и в одном из переулков нашли двух подростков, которым едва исполнилось шестнадцать лет, корчившихся в агонии. Билли Диксон оказался верен своему слову.

Мы с Диксоном не понравились друг другу с первого взгляда. Отчасти это было связано с тем, что я был полицейским, а он —