Приглашение на казнь - Жанна Штиль

— Разве от ваших собак можно убежать? — косилась на него, водя пальцем по кладке ограждения, смахивая застрявшие песчинки между тёсаными камнями.

В горле, сдавленная спазмом, накапливалась горечь, мешая говорить. Да и что говорить? Он — охотник. Она — добыча, которую он, считай, уже поймал. Ему стало скучно? Быстро. Что ж, значит, он не её мужчина. Сбежать? Нет, она не собирается этого делать. Ещё есть пфальцграф, сестра. Есть её семья, дом, где её ждут… Хотелось верить, что ждут. А любимый не поверил её словам, что их опаивают… Неужели случай с Бруно и им самим, его тогдашнее состояние, ни о чём ему не напомнило? Средство, использованное Эрной, возможно другое, но симптомы должны быть похожи. Почему он молчит? Почему не скажет, что всё понимает?

— Таша… — «Ну, скажи, что любишь только меня, скажи. Обними меня», — мысленно подталкивала сиятельного. — Скоро время обеденной трапезы. Не задерживайтесь.

Она молчала, боясь заговорить. Тогда он услышит её дрожащий голос.

Из-за угла выехали всадники. Как и обещал Дитрих, он был с двумя охранниками. Из новеньких. В поводе одного из них шла оседланная Зелда.

— Если не хочешь на мулице, можешь сесть сюда, — барон похлопал перед собой по кожаному сиденью. — Видишь, оно без луки.

Действительно, сиденье оказалось без луки. Оказывается, есть и такие.

— Нет, мне не помешает вспомнить уроки одного благородного рыцаря, который по неопытности попался в расставленные женщиной любовные сети, — взяла из рук красавчика протянутый хлыст.

Герард подсадил её на мулицу, сделав вид, что не услышал сказанного.

Наташа, чуть отстранившись от него, перекинула ногу на другую сторону, устраиваясь удобнее.

Собираясь возразить, он замолк, уставившись на одеяние девы.

— Мне так нравится больше, — пресекла ненужные вопросы и недовольство, расправляя широкие складки юбки-брюк и вязаную накидку. Тронулась с места.

Показавшаяся графиня в обнимку с дочерью и следующий за ними араб, приостановились, наблюдая за происходящим.

— Ничего не скажешь? — граф сделал шаг следом.

— Скажу… — недобро усмехнулась. Что он хочет от неё услышать? Может быть это? — Можете считать себя свободным от данного мне обещания.

Всё ещё ждала, что догонит, сдёрнет её с седла, вернёт. Или займёт место брата…

Выехали за ворота, как будто окунулись в другой мир. Широта и простор. Убегающие к реке виноградники. И солнце здесь светит ярче. И дышится здесь легче.

Девушке стало интересно, откажется ли итальянка от своего плана? Было ли среди разбитых колбочек то самое «любовное» зелье, на которое делала ставку женщина предстоящей ночью? «Идите графини в свои покои. Вас там ждёт сюрприз, — злорадствовала Наташа. — Купайтесь, готовьтесь к обольщению». Понимала, что у Мисуллы есть в запасе не один способ, как самой оказаться в постели мужчины без применения снадобий с феромонами или подсунуть дочь. Действуйте!

— Ne moy muzhсhina, — процедила сквозь сжатые зубы, сдерживая слёзы, пришпоривая Зелду.

* * *

Приткнутая к двери палка в избу ведуньи предупредила, что хозяйки нет дома. Спешились. Девушка, пребывая под впечатлением раздумий о своём женихе, даже не заметила, как ловко она управилась с мулицей. Спокойная Зелда бережно несла свою наездницу, следуя за всадником.

— Будем ждать? — Дитрих осматривался.

— Руха может быть или в лесу, или в деревне. И может появиться не очень скоро, — Наташа помнила, как старушка во время её болезни отсутствовала целый день. — А поехали к реке. Потом заедем сюда ещё раз.

Ей давно хотелось к воде. Это именно та река, из которой она вышла в это дремучее средневековье.

Переехав через дорогу, ведущую в деревню, углубились в заросли смешанного леса. Иноземка подняла голову навстречу слабым лучам солнца, проникавшим через густую крону деревьев. Конец августа. Осень пока не коснулась зеленых листьев растений. Но их летняя яркость уже блёкла. Они шлифовались и истончались под изменчивыми порывами ветра, сопротивляясь, стойко выдерживая влажные туманные ночи.

Скоро оказались на высоком склоне. Тёмная лента речной глади вызвала у Наташи нервную дрожь. Здесь река была не такой широкой, как в том месте, где её выбросило. Но глубокие воды выглядели также неприветливо и холодно.

Соскочив с мулицы, девушка побежала вниз. Дитрих, не раздумывая, последовал за ней.

Достигнув кромки, леди скинула кожаные туфли, ступая в ледяную отталкивающую воду, вернулась на узкую полоску песка. Там, в речных глубинах кроется тайна перехода в другое время. Если она нырнёт под водную поверхность, есть ли вероятность возврата в своё время, домой? Кто ответит? Не попробуешь — не узнаешь. Пробовать не хотелось. Наоборот, появилась уверенность, что всё будет гораздо плачевнее.

Барон с интересом наблюдал за ней.

Наташа опустилась на низкую густую траву. Сорвала былинку, покусывая сочный сладкий стебелёк, щурясь от ярких солнечных лучей. Чудесный день. Справа чёткие очертания церквушки. Через сколько дней должна была состояться её свадьба? Через пять. Она видела — подвозят продукты. Свадебный пир не отложат. Ирмгард и Юфрозина. Возможно, женится граф. На Луидже. Графиня откладывать счастье своей дочери не станет.

— Не думай об этом, — услышала тихий голос Дитриха.

Она не заметила, как изменилось выражение её лица. Сдвинутые к переносице брови, поджатые губы. Хотелось остаться одной и дать волю захлёстывающим эмоциям. Отвернулась, опрокидываясь на спину, прикрывая лицо согнутой в локте рукой, заслоняясь от слепящего солнца.

Рядом опустился барон.

Девушка, удерживая подступающие слёзы, поспешно спросила:

— Как дети?

— Всё время о тебе говорят, просятся в гости.

— С ними кто-нибудь играет в песочнице или с картой?

— Прислуга.

— О матери сказали?

— Нет. Кажется, Грета обо всём догадалась. Но спрашивать боится.

— Нужно сказать, что мама умерла и сейчас на небе. Но она видит их и по-прежнему любит. Так у вас говорят?

— Не знаю, я был взрослый, когда умерла мать.

Наташа замолчала. Разговор не «клеился». Перевернувшись на живот, приподнялась на локтях.

Мужчина устроился рядом, опуская голову на сложенные руки, глядя на неё.

— Вы были правы, — она сорвала травинку, теребя её в пальцах.

— Ты о чём?

— О графине и её дочери, — хотелось поговорить, снять тяжесть с души.

— Всё не так, как ты думаешь.

— Я всё вижу.

— Всё не так, как ты видишь. Зачем тебе Руха?

— Вас опаивают. Я не знаю, что делать. Мисулла задумала что-то на сегодняшнюю ночь. Догадаться не трудно. Практически, она добилась своего, не прилагая особых усилий, — Наташа почувствовала, как увлажнились глаза. Она сейчас расплачется.