Гнев ангелов - Сидни Шелдон

Идея собрать Большое жюри принадлежала Адаму Уорнеру. Он считал, что это единственный способ надежно защитить Колфакса.

Большое жюри согласилось с этим предложением, и секретное совещание было готово начаться.

Адам обратился к Томасу Колфаксу:

– Назовите себя, пожалуйста.

– Меня зовут Томас Колфакс.

– Ваше занятие, мистер Колфакс?

– Я адвокат, имеющий разрешение на практику в штате Нью-Йорк и во многих других штатах этой страны.

– Как давно вы практикуете? – Более тридцати пяти лет. – У вас обширная практика? – Нет, сэр, у меня только один клиент.

– Кто ваш клиент?

– В течение всех этих лет им был Антонил Гранелли, ныне покойный. Его место занял Майкл Моретти. Я представляю Моретти и его организацию.

– Вы имеете в виду организованную преступность?

– Да, сэр.

– Благодаря положению, которое вы сохраняли в течение стольких лет, естественно предположить, что вам хорошо известен механизм действия того, что мы назовем организацией?

– Очень мало прошло мимо меня.

– Включая и уголовно-наказуемые действия?

– Да, сенатор.

– Не расскажите ли вы нам природу этих действий?

В течение следующих двух часов говорил Томас Колфакс. Его голос звучал громко и уверенно. Он называл имена, места и даты, и временами его повествование было настолько захватывающим, что люди, присутствующие в зале, забывали, где находятся, ошеломленные ужасными историями, которые рассказывал Колфакс.

Он повествовал об убийствах по заявкам, об убийствам свидетелей, о поджогах, о нанесении увечий, о белом рабстве… Это был перечень, достойный каталога Иеронима Босха. Впервые сокровенные операции крупнейшего в мире преступного синдиката были представлены на всеобщее обозрение.

Время от времени Адам Уорнер или ди Сильва задавали вопросы Колфаксу, принуждая его заполнять некоторые пробелы в его рассказе.

Заседание шло, превосходя самые смелые ожидания Адама, когда вдруг, незадолго до конца, произошла катастрофа.

Один из членов жюри спросил о ростовщических операциях.

– Это началось около двух лет назад. Майкл скрывал от меня ход последних операций. Этим занималась Дженифер Паркер.

Адам застыл…

– Дженифер Паркер? – переспросил ди Сильва, в его тоне слышалась явная заинтересованность.

– Да, сэр, – с мстительной ноткой в голосе ответил Колфакс. Она сейчас адвокат организации.

Адаму страстно хотелось заставить его замолчать, но было слишком поздно… Ди Сильва напал на золотоносную жилу и ничто не могло остановить его.

– Расскажите нам о ней.

Томас Колфакс продолжал свой рассказ:

– Дженифер Паркер вовлечена в операцию по изготовлению фальшивых денег в…

Адам попытался вмешаться:

– А не… в убийства?

Слово повисло в воздухе. Адам нарушил тишину.

– Мы должны придерживаться фактов, мистер Колфакс. Ведь вы не хотите сказать, что Дженифер Паркер связана с каким-либо убийством?

– Именно это я и хочу сказать… Она приказала убить человека, который похитил ее сына. Его звали Фрэнк Джексон. Она сказала Моретти, чтобы он убил его, и тот сделал это.

В зале взволнованно зашумели.

Ее сын! Адам подумал, что здесь какая-то ошибка… Он сказал:

– Я думаю, что у нас достаточно фактов, чтобы еще пользоваться слухами. Мы…

– Это не слухи, – уверил его Колфакс. – Я был в комнате Моретти, когда она звонила.

Адам до боли сжал руки под столом.

– Свидетель выглядит усталым. Я считаю, что на сегодня хватит.

Ди Сильва обратился к жюри.

– Я хочу предложить следующий распорядок…

Адам его не слушал. Он думал о том, где сейчас Дженифер… Она снова исчезла. Он должен найти ее и как можно скорее…

Крупнейшая секретная операция, проводимая правительством США, набирала силу.

Федеральные ударные силы против организованной преступности и рэкета работали бок о бок с ФБР, почтовой и таможенной службами и полудюжиной других учреждений.

Расследование велось по всем видам преступной деятельности, включая убийства, ростовщичество, укрывательство от уплаты налогов, давление на профсоюзы, рэкет, вымогательство, наркотики.

Томас Колфакс дал ключ ко всему, и это должно было помочь расправиться с основными силами организованной преступности. Главный удар должен был поразить семью Майкла Моретти, но были даны задания и против других семей мафии.

По всем штатам и за границей правительственные агенты наводили справки у своих друзей и коллег относительно лиц, занесенных в списки.

От агентов в Турции, Мексике, Сальвадоре, Франции и Гондурасе поступала информация о незаконной деятельности в их странах. Пока вылавливалась мелкая сошка, и им сохранялась свобода в обмен на показания против своих боссов преступного мира. Все это проводилось весьма осторожно, чтобы главная добыча до поры до времени не прознала о буре, собирающейся у нее над головой.

Непрерывный поток визитеров протекал через дом председателя следственной комиссии Сената Адама Уорнера в Джорджтауне. Заседания в его кабинете часто продолжались до глубокой ночи. Не было ни малейшего сомнения в том, что когда дело будет закончено, организация Майкла Моретти перестанет существовать, а борьба за президентское место закончится легкой победой Адама Уорнера.

Он должен был быть счастлив, но он был несчастлив, переживая глубочайший моральный кризис в своей жизни. Дженифер Паркер оказалась крепко связанной с организацией… Он должен был предупредить ее, сказать ей, чтобы она бежала, пока еще не поздно… Но у него была и другая обязанность, обязанность перед комиссией, носящей его имя, перед сенатом США… Он был преследователем Дженифер. Как же он мог быть и ее защитником? Если он предупредит ее, и об этом станет известно, это нанесет непоправимый удар по репутации его комиссии и по всему, что она совершит. Это разрушит его будущее, его семью.

Особенно поразило сообщение Колфакса о том, что у нее есть ребенок. Ему было необходимо поговорить с Дженифер.

Он набрал номер ее конторы, но секретарша ответила:

– Извините, мистер Уорнер, но мисс Паркер отсутствует.

– Это очень важно. Вы не знаете, где я могу ее найти?

– Нет, сэр. Кто-нибудь еще может вам помочь?

Никто другой ему помочь не мог…

В течение следующей недели он пытался добраться до Дженифер, звонил по несколько раз в день, но секретарша неизменно отвечала: