Мертвая зыбь - Юхан Теорин

— Спасибо тебе за все, — сказал он Йону. — Я, когда доеду, обязательно позвоню.

— Давай, жду.

Йон держал трость, пока Йерлоф медленно взбирался по ступенькам автобуса. Потом Йерлоф взял трость, заплатил шоферу и сел справа у окна. Он смотрел вслед Йону, как тот идет обратно и садится в свою старую машину.

Йерлоф откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и услышал, как тихонько заворчал двигатель автобуса. Медленно и плавно, как судно от причала, автобус отъехал от станции.

«Риттьоф или Фритьоф? — думал Йерлоф. — И какая-то встреча в Рамнебю. Том самом Рамнебю, где вырос Эрнст. Риттьоф или Фритьоф?» Насколько знал Йерлоф, на Эланде никого с таким именем не было.

— Нет, я не женат, — сказал Леннарт, — и никогда не был.

— А дети есть? — спросила Джулия.

Леннарт покачал головой:

— Детей тоже нет. — Он посмотрел на свой полупустой стакан с водой. — Конечно, у меня в жизни были серьезные отношения. Мы почти десять лет прожили вместе. А пять лет назад все закончилось… Она сейчас живет в Кальмаре, и мы по-прежнему друзья. — Он слегка улыбнулся. — А после этого я в основном трачу силы на дом и сад.

— Северный Эланд, наверное, не самое лучшее место, — произнесла Джулия, — я хочу сказать — для того, чтобы кого-то встретить.

— В том смысле, что выбор здесь небольшой? — угадал ее мысли Леннарт, по-прежнему улыбаясь. — Ну а как в Гётеборге, получше?

— Да не знаю, — сказала Джулия. — Я, по-моему, давно никого не пытаюсь найти. — Она отпила глоток воды и продолжила: — У меня тоже были серьезные отношения, и, наверное, дольше, чем у тебя… Я про отца Йенса — Микаэля Неугомонного. А потом, после того, все закончилось, ну ты понимаешь, о чем я.

Леннарт кивнул.

— Да, не так все просто, тут решительность нужна, — констатировал он.

Джулия согласилась.

— А сейчас ты что собираешься делать? — спросил Леннарт. — Останешься на Эланде?

— Не знаю, может быть… — сказала Джулия, — вообще-то меня по-настоящему ничего в Гётеборге не держит. И Йерлоф не очень хорошо себя чувствует. Он-то, конечно, не очень любит, когда за ним приглядывают, но я считаю, что ему это необходимо.

— Я точно знаю, что на Северном Эланде медсестер не хватает, — произнес Леннарт и посмотрел на нее. — И мне бы очень хотелось, чтобы ты…

Занудное однотонное попискивание прервало его на полуслове. Джулия даже вздрогнула. Это подал голос пейджер на ремне Леннарта.

— Ну вот, опять я им понадобился, — пробормотал он.

— Что-нибудь важное? — спросила Джулия.

— Да нет, обычная летучка. Короткий инструктаж в управлении. — Он поднялся. — Ладно, пойду заплачу.

— Давай пополам, — предложила Джулия.

— Нет-нет. — Леннарт решительно отмахнулся. — Я тебя сюда привел, мне и платить.

— Спасибо, — поблагодарила Джулия.

Как обычно, с деньгами у нее было туго.

— Может быть, мы встретимся… скажем… — Леннарт посмотрел на часы, — без четверти четыре в участке. Я тогда уже освобожусь. Вместе из Боргхольма домой поедем.

— Хорошо.

— Может быть, ты хочешь посмотреть, как я живу? Дом у меня небольшой и у самой воды, недалеко от Марнесса. Каждый новый день начинается с того, что из воды поднимается солнце. Можно сказать, сплошная романтика.

— С удовольствием, — согласилась Джулия.

Они расстались у входа в ресторан. Леннарт быстро зашагал к зданию полиции, а Джулия медленными прыжками направилась к Кунгсгатан заглянуть в магазины. На этой неделе распродаж, к сожалению, не предвиделось, но по крайней мере можно было поглядеть, что есть на витринах.

Она проковыляла мимо табачного магазина[73]и автоматически прочитала крупные буквы заголовков: «Тяжелое происшествие на шоссе Е-22. Никто из погибших не опознан», «Короле опять повезло», «Вся праздничная телепрограмма», «Ты выигрывал в бинго?». Ни один ее не заинтересовал.

Джулии было сейчас хорошо, несмотря на сломанную ногу. Она почти была счастлива. Счастлива, потому что они с Йерлофом стали ближе друг к другу. Счастлива, что они расстались с Леной по крайней мере как добрые знакомые. И счастлива потому, что Леннарту, похоже, нравилась ее компания.

Радовалась Джулия и тому, что полиция отпустила Андеша Хагмана. С трудом верилось, что кто-то в Стэнвике имел какое-то отношение к исчезновению ее сына. Проще и, наверное, лучше было бы считать, что Йенс спустился к берегу и в тумане его никто не заметил. Наверное, он хотел перебороть свой страх перед морем и начал прыгать у воды по камням, а потом поскользнулся.

Сейчас Джулия могла поверить и в это.

Йончёпинг, апрель 1970 года

— Небольшая, конечно, но все-таки отсюда Веттерн[74]видно, — сказал домовладелец, показывая на окно. — Кухонная мебель и кровать входят в плату.

В маленькой комнате было хорошо слышно, как он пыхтит и отдувается. Лифт в доме был сломан, и ему пришлось попотеть, поднимаясь на пятый этаж. На нем — костюм, из-под которого торчало брюхо.

— Хорошо, — кивнул потенциальный квартиросъемщик.

— Здесь еще и хорошая парковка есть.

— Спасибо, но у меня нет машины.

Для того чтобы посмотреть всю квартиру, едва ли потребовалось больше чем пять минут. На самом деле даже меньше. Комната и кухня в самом конце Зеленой улицы в южной части Йончёпинга.

— Я беру квартиру на полгода, может быть, дольше.

— Что, разъездная работа и без машины?

— Обычно я езжу поездом или автобусом, — ответил клиент. — Какое-то время побуду, наверное, здесь. Дирекция в любой момент может отозвать обратно домой.

Нильс потихонечку привыкал к своему новому имени и новой жизни. Он медленно превращался в другого человека, а его прежнее «я» уходило куда-то вглубь. Но полностью не исчезло. Было похоже на то, что свою прошлую жизнь он сложил на хранение в какую-то коробку и накрыл крышкой. Новый облик дал ему свободу: у него имелся личный номер, паспорт, с которым он без проблем пересекал границу. Но, несмотря на это, все это казалось каким-то ненастоящим. Так было и в Коста-Рике, так же он чувствовал себя в Мексике. Потом, когда жил на окраине Амстердама, равно как и последние полгода, которые он провел в почти пустой квартире в Бергсшёне рядом с Гётеборгом. Там Нильс иногда просыпался в холодном поту оттого, что ему казалось, будто он опять в жаркой Коста-Рике.