Зачет по выживаемости - Василий Гриневич

Все это пронеслось в моем воображении за несколько секунд.

Зонды начали тормозить в атмосфере… Грузовой зонд спускается быстрее. Он уже на дневной стороне. Небо под ним безоблачно, и ясно видно не только брошенный звездоскаф посредине песчаной косы, но даже дно океанической отмели, что просвечивается сквозь неглубокий слой прибрежных вод. Недалеко от линии прибоя накренился робот, полузанесенный песком.

Я понял, что после возвращения зондов нам придется свернуть программу и стартовать домой. Возможно, Ружена и не несет в себе никакой реальной опасности для Земли. И все же… Не мог я доверить гиперпространственной связи параноидное сообщение (какое сообщение? — вопль!) о том, что Земля на грани экологической катастрофы, и далее около тысячи слов, невнятно объясняющих, как родилась Ружена, мои с ней отношения и рассказ Спаргинса.

Да, положение…

— Мне не совсем понятно, — неожиданно сказал Горовиц. — Девушка, которая погибла, несла в себе зародыш целого мира?

Рен Сии кивнул:

— Да, она могла бы полностью обсеменить планету кислородного типа. Создать экологически уравновешенную систему в ее лесах, океанах, атмосфере. Ни с чем подобным современная биология до сих пор не сталкивалась.

— Центр мироздания? — быстро спросил Горовиц.

Рен Сии задумался.

— Слишком много неясного. Понадобится целая программа исследований…

— Да, конечно, — соглашается Горовиц.

— …Но кое-какие соображения можно высказать уже теперь. Например, у Сары возникла любопытная гипотеза.

— Может быть, несколько неожиданная, — кивнула Безансон, — но ведь и открытие источника миров, если оно подтвердится, перевернет наши представления о Вселенной. Гипотеза о том, как совместить эти фантастические свернутые миры с первобытной жизнью амазонок, какими-то дикими охотами и постоянным риском погибнуть. Единственное разумное объяснение — отбор. Миллионы различных клонов в протояйце несут в себе отражение физических и психических особенностей девушек. И жизнеспособность, ум, ловкость амазонки будут определять способность выжить будущему миру.

Зонды идут на бреющем полете. «Феникс» снижается медленнее, обходя место посадки по огромной спирали, в центре которой находится смерч. С расстояния в несколько километров смерч выглядит как живой тонкий хобот, ощупывающий пену утренних облаков. Примерно через две минуты наступает такой момент, когда косо наплывающий на экранах «Феникса» смерч пересек восходящее солнце, образовав над горизонтом букву Ф.

Грузовой зонд приземлился, подняв тучу песка и распугав чаек, мирно дремавших па плечах подбитого геологического робота. Я посмотрел на часы. 9:25. Погрузка и подготовка к старту займут около получаса, плюс еще немного времени на пробы грунта с разных глубин.

«Феникс» входит под потолок из облаков, собранных смерчем и подсвеченных снизу восходящим солнцем, картина, скорее, мрачная, чем красивая. Подсвеченные облака похожи на перевернутый горный ландшафт, нависший над морем. Некоторое время зонд несется над океанской зыбью навстречу на глазах распухающему смерчу, продолжая сбавлять высоту и замедляя скорость. За секунду до погружения экраны занял огромный, как стадион, скос водяной воронки. Высота — ноль, минус шесть метров… Всплеск, и на экранах начинает быстро сгущаться темнота.

Страж спал. Сон его был глубок и продолжался много веков. Бодрствовали всего несколько анализаторов, ощупывающих пространство в поисках цели. Последний раз его потревожили около двадцати тысячи лет назад. Какое-то тело пыталось проникнуть извне в запретное пространство. Страж уничтожил его и использовал для укрепления структуры собственного панциря. Потом он поднялся над планетой, чтобы проверить, откуда явился пришелец, и уничтожил огромный автоматический корабль, в несколько раз крупнее его самого.

Страж не помнил своих создателей, оставивших его миллиарды лет тому назад у истоков времен. Он не нуждался в такого рода воспоминаниях, не уточнявших боевой задачи. Его снабдили всем необходимым (энергией, автономным и поисковыми анализаторами, боезапасом) из расчета срока жизни Вселенной для того, чтобы он мог различать и убивать тех, кто не принадлежит этому миру. Страж был своего рода совершенством. Он был неуязвим и знал это. Его можно было повредить, на какое-то время вывести из строя, но убить его было практически невозможно. От него невозможно было уйти, спрятаться. Раз наметив цель, он уже не останавливался, пока не уничтожал ее.

Страж спал и видел сны. То были не совсем сны, но нет в человеческом языке эквивалента этому понятию. Транс? Страж спал, и перед внутренним взором его протекал обратный ток времени. Страж видел то, что с ним должно будет произойти. Во сне он видел будущее.

9:42. На экранах «Феникса» темнота, скрывающая стремительное падение вниз. Скорость падения нарастает с каждой секундой. Автоматически включились прожекторы. Вокруг брызги, плотный водяной туман. Зонд пронзительно пищит, как живое существо, стараясь эхолотом нащупать стены. Но ни ультразвук, ни детекторы массы, ни инфракрасные сканеры не регистрируют никаких стен. Приборы будто сошли с ума. Вопреки всяким законам движения внутрь планеты температура и давление падают. В какое-то неуловимое мгновение брызги превратились в снегопад. Некоторое время зонд летит в снежной метели, зарядами налетающей из тьмы, и вдруг словно еще раз проваливается. Вокруг него звезды. «Феникс» от нас на расстоянии десяти тысяч километров, там, где по всем разумным меркам должно находиться ядро Чарры.

Ввод компьютеру звездоскафа: идентификация звездного рисунка.

— Где это мы? — Рен Сии повернулся ко мне.

Горовиц крякнул.

Я глянул на бешено мелькающие цифры в окошке анализатора. Со скоростью несколько тысяч вариантов в секунду компьютер перебирал ракурсы звездного неба с разных точек Галактики.

— Смотрите, — Сара кивнула на оживший детектор массы.

— Вижу.

— Что это? — снова спросил Рен Сии.

Я развернул прожектор «Феникса» в зенит звездного неба. Внизу, откуда вывалился зонд в этот странный перевернутый мир, как круги расходилась зыбь, в которой ломалось, двоилось и троилось отражение бездонной звездной черноты. Судя по всему, то, что приближалось к зонду, не намного превосходило размерами теннисный мяч. Заметить его с расстояния чуть больше километра, если оно не имеет светоотражающей поверхности, практически невозможно. Однако что-то блеснуло в невообразимой дали — искорка, слабый проблеск…

— Приближается к нам, — пробормотал Горовиц.

Я коротко поясняю Рен Сии данные телеметрии. Тело диаметром десять сантиметров, вес, температура, альбедо, скорость сближения. Рен Сии кивает.

— Что это может быть?

— Через минуту узнаем.

Такие маневры разведывательный зонд выполняет обычно автоматически: захват образцов в метеоритный контейнер, кусочки кометного льда или пробы верхних слоев атмосферы. На встречном движении «Феникс» делает стремительный разворот, срабатывает магнитная ловушка. Есть! «Феникс» продолжает движение по инерции, унося в чреве добычу…