Ее превосходительство адмирал Браге - Макс Мах

- Возьми его к себе, - попросила Настя, с которой они неожиданно сблизились за эти десять долгих дней. - У тебя же большой дом, и я к тебе смогу прийти без опаски...

- Возьму, - пообещала Ара. - И сама за тобой заеду. Приглашу в гости. Скажу, что пора уже выходить, потому что слезами горю не поможешь...

- Боже, какая ты хорошая! - сквозь слезы ответила ей Настя. - Ну, почему, мы раньше не были знакомы?

- Я малявка, какой тебе был во мне интерес? - усмехнулась Ара. - Смотри, держись там. Привезу я его тебе целым и невредимым!

***

Как там говорится? Не дав слова, крепись, а дав слово, держись? Ара слов на ветер не бросала и лишь бы что никому никогда не обещала, но уж если случилось обещать, то могла из кожи вон вылезти, чтобы сдержать данное кому-то слово. Спала эту ночь, или нет, но к девяти часам утра она успела переговорить с адмиралом Браге, и получила от нее задание - доставить капитана-лейтенанта Якунова-Загородского в Шлиссельбург, и разрешение - поселить его на первый случай у себя дома, благо весь особняк Кокорева в ее единоличном распоряжении. А в десять она уже вылетела с аэрополя Каменка-2 на новеньком с иголочки легком транспортнике "Шитик-Т", одной из тех странных машин, которые стали выпускать в Себерии буквально за пару месяцев до возобновления военных действий. Новинка себерского авиапрома продолжала удивлять, но, к счастью, Ара на таком аппарате уже летала во время его испытаний и знала, в чем прелесть именно таких машин. Они садились на те же взлетно-посадочные полосы, что и кочи со стругами, - то есть, практически на все ВПП страны, - но являлись при этом чисто транспортными самолетами. Четыре пассажирских кресла, установленных, как в автобусе сразу за сидениями пилотов, - и узкий трюм в фюзеляже на тысячу килограмм малогабаритного добавочного груза. При этом крейсерская скорость у шитика четыреста пятьдесят километров в час при максимальной дальности перелета в полторы тысячи километров. Отличные тактико-технические характеристики, если подумать, и остается только дивиться инертности человеческого мышления, только сейчас сообразившего, что такие машины тоже нужны, причем иногда даже больше любых других. Например, чтобы вывезти в тыл нужного человека или, напротив, по-быстрому перебросить на фронт небольшую группу спецов или штабных офицеров. Следующими за шитиком в новой линейке военно-транспортной авиации стояли "Иолы" - двухмоторные машины с шестнадцатью пассажирскими местами и грузовым отсеком на полторы тонны - и "Боты" двух типов: грузопассажирский и артиллерийский. Но это были машины совсем другого класса. Достаточно сказать, что на боты ставился еще и левитатор. Небольшой и маломощный, но тем не менее.

В общем, в десять утра Ара подняла свой аппарат в воздух, а в двенадцать двадцать уже посадила его на запасную взлетно-посадочную полосу аэрополя в Шавли. Это была уже прифронтовая зона, и к тому же Шавли являлось тыловой базой для полудюжины аэрополей первой линии и тылового управления 11-й армии. Поэтому, прикрывая аэрополе от вражеских атак, в небе барражировали себерские истребители, а на самой базе, что называется, дым стоял коромыслом. Садились и взлетали истребители-штурмовики, бомбардировщики и торпедоносцы. Одни возвращались в части после ремонта, другие - двигались своим ходом прямо с заводов на пополнение строевых полков первой линии. По соседству с двумя основными и одной запасной ВПП на обширном аэрополе разгружались тяжелые транспортные корабли, снабжавшие фронт всем необходимым, от продовольствия до новых локомобилей, - а в их освободившиеся трюмы тыловики загружали требующие капитального ремонта "кочи", "струги" и "гридни", а также покоцаные противником бронеходы и артиллерийские орудия, сломанные локомобили и другую побитую в боях военную технику.

Что касается Ары, то хотя она прилетела специально за Виктором, - личный приказ адмирала фон дер Браге, - попутно, чтобы не гонять борт впустую, она выполняла и несколько других поручений, которых всегда много набирается на любом тыловом аэрополе. Притащила в Шавли мешки с полусекретной почтой для штаба 11-й армии, коробки с антибиотиками для медико-санитарного управления 5-го флота и четыре ящика с запчастями для радиопередающих станций и радиоискателей самой базы. Так что пока разгружалась и сдавала "посылки" адресатам, подъехал санитарный локомобиль, и Ара приняла на борт Виктора и еще троих раненых из того же госпиталя, транспортабельных, но нуждающихся в специализированном лечении в Шлиссельбургских военных госпиталях. Между тем, техники восполнили израсходованные в полете топливные элементы, и еще через час Ара стартовала, чтобы отправиться в обратный путь.

Виктора, - а выглядел он и в самом деле не так, чтобы очень, - она устроила рядом с собой, посадив во второе пилотское кресло. Так было удобнее говорить при том, что тем для разговоров набралось много, должно было хватить на всю дорогу до Шлиссельбурга. Для начала она расспросила его обо всех выпавших на долю Виктора приключениях, а затем кое-что рассказала ему сама. Прежде всего, разумеется, о Насте, немного о себе, и значительно больше о положении на фронтах.

За прошедшие две недели, обескровив шведов и датчан в первых боях в воздухе и на море и "выведя за скобки" великобританскую эскадру, себерцы силами своих горно-стрелковых и егерских дивизий довольно бодро продвигались с севера на юг в глубину шведской территории, захватив уже практически весь Норрботтен. Шведы оказывали ожесточенное сопротивление, но остановить наступление, темп которого диктовали одни лишь условия местности, пока не смогли. Кроме того, им остро не хватало резервов, так как драться приходилось в других местах тоже. Себерские морские пехотинцы захватили сразу несколько весьма перспективных плацдармов на шведском берегу Ботнического залива. В руки себерцев, в частности, попали города Умео и Хёрнесанд.

В Польше дела тоже шли совсем неплохо, но там уже появились франки и великобританцы, и наступление себерцев приостановилось. Впрочем, оставалась надежда, что в войну снова, как и двадцать лет назад, вступит Пруссия, тем более, что Себерия открыто предложила немцам и киевлянам упразднить Польшу за ненадобностью и разделить ее территорию на троих. Во всяком случае, такие слухи упорно циркулировали в армии и на Флоте. Возможно, это были пустые надежды, но кто знает, а вдруг этот сценарий осуществим на самом деле. Однако так или иначе, но напуганные таким развитием событий, датчане свои войска на помощь шведам не послали, а это, согласитесь, немалый успех.

Это что касается Европейского ТВД. На Дальнем Востоке военные действия начались на пару дней раньше и быстро приобрели весьма ожесточенный характер. Взвесив все за и против, Главный Штаб и Адмиралтейство решили бросить все силы против ниппонцев, тогда как с цинцами вести пока дела по остаточному принципу. Возможно, поэтому на побережье Ниппонского моря себерцы и хабаровчане за две недели уничтожили все вражеские плацдармы, однако ниппонцы не сдавались и предпринимали все новые попытки высадить десант на территории Земли Хабарова. Наступление же цинцев удалось всего лишь остановить, но о контрнаступлении ничего пока слышно не было. То есть, дела шли, вроде бы, не так уж плохо, но было очевидно, что Себерия, и в самом деле, вступила в мировую войну. По-видимому, это понимали и власть предержащие. В стране наконец было введено военное положение, в городах соблюдалась светомаскировка и вчерне была завершена большая мобилизация. Продукты все еще продавались свободно, но цены уже выросли, и, можно было, предположить, что вскоре правительство будет вынуждено ввести хотя бы частичную карточную систему.