Белое дело в России: 1917-1919 гг. - Василий Цветков

Поражение Германии, окончание Первой мировой войны сделали процесс сближения более интенсивным. В письме на имя управляющего отделом иностранных дел А. П. Богаевского (25 октября 1918 г.) Деникин определил основные направления будущего сотрудничества Добрармии и южнорусских областей. «Общность задач, которые приняли на себя Всевеликое Войско Донское и Добровольческая Армия… властно требуют полного взаимодействия всех вооруженных сил и всех правительств, принявших на себя в полной мере указанную задачу». По мнению Деникина, объединение должно было начаться с «объединения командования вооруженными силами, ведущими бои против большевиков», что предусматривало объединение «оперативной части и части военного снабжения». В дальнейшем следовало перейти к обсуждению возможности объединиться по целому ряду пунктов. Таковыми считались: «установление общей системы денежных знаков», «объединение учреждений Государственного банка и других учреждений министерства финансов», «объединение учреждений министерства юстиции», «объединение продовольственного дела и торгово-промышленной политики», «уничтожение внутренних таможен и объединение границ», а также «объединение управления путями сообщения, почты и телеграфа».

14 ноября 1918 г. Особое Совещание заявило о «скорейшем финансовом объединении частей России» посредством унификации денежного обращения и налогообложения. На конференции почтово-телеграфных управлений Юга России, состоявшейся 16–21 ноября 1918 г. в Ростове-на-Дону, приняли решение о беспрепятственном обмене почтовой, телеграфной и телефонной информацией, введении единых тарифов и знаков почтовой оплаты. 10–14 декабря 1918 г. в Екатеринодаре прошла конференция по созданию Российского таможенного союза. На ней провозглашалось признание всех договоров и конвенций, заключенных до 25 октября 1917 г., единое таможенное пространство и единая система косвенных налогов. Установление нераздельных «информационного» и «экономического» «пространств» стало закономерным этапом на пути к военно-политической общности южнорусского Белого движения (1).

18—24 ноября 1918 г. в Екатеринодаре прошли заседания согласительной комиссии Кубанской Краевой Рады и представителей Особого Совещания. В совместно принятой резолюции не отрицалась возможность создания на территории бывшей России «самостоятельных Государственных образований», но подчеркивалась необходимость «единого боевого фронта и единого командования», четко ставилась цель «воссоздания России в форме Всероссийской Федеративной Республики» и, как промежуточная цель, – «образование Южно-Русского Союза на федеративных началах» (см. приложение № 11). Следует отметить, что работа комиссии, в состав которой входили ведущие политики и правоведы Кубани и Особого Совещания (В. А. Степанов, К. Н. Соколов, Н. И. Астров, А. Коробьин, Н.С. Долгополов), шла по двум направлениям, совместить которые было сложно. По воспоминаниям Астрова, делегация от главного командования отстаивала два положения, утвержденных Деникиным: «Власть Командования Добровольческой Армии, преследуя общерусские интересы, должна быть неограниченной, в виде единоличной диктатуры» и «Кубань и другие… новообразования надлежит привлечь к объединению с Добровольческой Армией на началах автономии…». Поэтому принцип федерации (на чем настаивали кубанцы) или тем более конфедерации неприемлем. Поскольку идет вооруженная борьба с большевиками, то и власть, в форме единоличного правления, должна быть сосредоточена у военных.

В ответ представители кубанской делегации, отнюдь не отрицая важности принципа «единства России», отмечали, что это возможно не на основе некоего «приказа сверху» (авторитет командования Добровольческой армии был далеко не бесспорен среди кубанского казачества), а исключительно на основе объединения уже существующих государственных образований посредством «договора», то есть «снизу». Совместить эти позиции представлялось возможным только на пути планомерной, неуклонной совместной работы, путем взаимных уступок, а не взаимных подозрений и упреков.

В качестве компромиссного (но неосуществленного) варианта Соколовым был разработан проект трехстороннего договора, который должны были подписать представители Добровольческой армии, Дона и Кубани. В нем планировалось в первую очередь гарантированное «возглавление» Деникиным «всех сухопутных и морских военных сил на территории Всевеликого Войска Донского и Кубанского Края» (это предусматривало единоличное определение состава и численности вооруженных сил, назначение «на все высшие должности военной службы», единую наградную систему, «право объявления местностей на военном положении», а также распоряжение стратегическими железными дорогами). «Для управления гражданскими делами, общими для Дона и Кубани… под председательством Главнокомандующего Добровольческой Армии» создавался «обладающий всею полнотою законодательной власти» коалиционный Верховный Доно-Кубанский Совет. В его состав входили «представители» означенных казачьих войск (избираемые на сессиях Большого Войскового Круга и Краевой Рады) и «представители Добровольческой армии», назначаемые приказами Главкома. При этом «члены Совета» признавались неподотчетными «перед органами, коими они назначены или избраны». Компетенции «Совета» подлежали признаваемые «общегосударственными» вопросы «денежного обращения, таможенной политики и товарообмена», «прямого и косвенного обложения», «государственных монополий», «торгового мореплавания и портов», «акционерного законодательства», «путей сообщения общего значения, почты и телеграфа», а также, что имело немаловажное значение для судебной власти, общий «суд, гражданское и уголовное законодательство». Тем самым уже в начальный период государственного строительства на белом Юге признавалось необходимым создать коалиционную модель управления на основе принципа «разделения властей», близкую по своей сути к федеративному устройству (2).

В 1919 г. работы Согласительной комиссии стали основой для дискуссий о модели управления во время заседаний Южнорусской конференции (об этом далее в отдельном разделе) и комиссий Особого Совещания по областному устройству Юга России.

Весьма важным шагом вперед в реализации идеи общероссийского единства стало утверждение единого представительства во внешней политике. Окончание Первой мировой войны и ожидание скорого начала работы международной мирной конференции, призванной урегулировать послевоенное положение Европы, делало объективно закономерным привлечение к ее работе представителей России. И хотя декларации казачьих войск предусматривали участие казачества во внешней политике в качестве самостоятельных «субъектов международного права», был сделан важный шаг к сближению: Дон, Кубань и Добровольческая армия приняли решение «об общем представительстве Государственных образований России в международных отношениях». Бывший министр иностранных дел Российской Империи, авторитетный дипломат С. Д. Сазонов был направлен в Париж в качестве «общего представителя Государства Российского на Международном мирном Конгрессе». Хотя этому предшествовали дискуссии, связанные с попытками создания Совета по международным делам (на основе коалиции представителей государственных образований), все же принцип единоличного управления возобладал. 5 декабря 1918 г. постановление о признании полномочий Сазонова приняло Кубанское Краевое правительство, а 16 декабря после встречи с донским атаманом на ст. Кущевка Сазонова как посланца «Великой, Единой, Неделимой и Независимой России» чествовали и в Ростове. Это признание не исключило тем не менее самостоятельной отправки в Париж на Версальскую конференцию делегаций от казачьих областей (Дона и Кубани), уполномоченных своими представительными структурами (3).