Номер 16 - Адам Нэвилл

Сет постоянно говорил о Лондоне, о его жителях и не мог найти добрых слов ни для первого, ни для второго.

— Это кошмарное место, Эйприл. Все здесь так трудно, все рассыпается на части. Этот город меняет людей. Любого, кто задерживается в нем. Энергетика повсюду нехорошая, здесь ничего не получается. Я пытался справиться с этим с того дня, как приехал сюда. — Сет постучал по обложке Майлзовой книги. — Мне кажется, Хессен чувствовал то же самое.

Иногда было трудно уследить за развитием мысли и уловить смысл слов Сета. Идеи и образы в его голове стремились одновременно выплеснуться наружу. Создавалось впечатление, что, высказываясь перед ней вслух, Сет пытается разобраться в собственной сумасшедшей логике. Казалось, портье измучен до предела. После того как он осушил третью пинту, Эйприл предложила пойти куда-нибудь перекусить, опасаясь, что иначе он напьется в стельку и не сможет рассказать ничего путного.

За обедом она выберет подходящий момент, чтобы расспросить о Баррингтон-хаус и шестнадцатой квартире. Сет делался все более словоохотливым и отчаянно пытался произвести на нее впечатление. Еще немного, и она вытянет из него, что он видел, что знает и что сделал.

Должно быть, прошла вечность с тех пор, когда Сет в последний раз общался с женщиной. Эйприл видела, какими глазами он смотрит на нее, и ей становилось неловко. Теперь речь уже не шла о том, чтобы вызвать доверие к себе, а скорее о том, чтобы справиться с последствиями. Однако в маленьком индийском ресторанчике, куда он привел ее, настроение Сета внезапно переменилось. После того как они сделали заказ, что-то за окном как будто привлекло его внимание. Эйприл повернула голову, следя за его взглядом, но не увидела ничего, кроме обычной пестрой толпы, заполняющей улицы города, который не в состоянии постоять спокойно хотя бы минутку.

— Кто там? Ваш знакомый? — спросила она.

Он был тут, стоял в переулке прямо напротив окна ресторана, где сидели они.

Силуэт соткался из мутных теней и оранжевого света окон соседнего бара. Руки в карманах, овальный зев капюшона развернут в их сторону — выжидает. Мальчик на короткий миг исчез, когда по улице прокатил девятнадцатый автобус, но затем снова появился.

— Баррингтон-хаус, — услышал Сет слова Эйприл, которые как будто послужили сигналом фигуре в капюшоне, чтобы явиться и нарушить их уединение.

И вот теперь Эйприл смотрела в ту же сторону. В темноту за окном, которая быстро сгущалась и смазывала детали: кирпичи сливались с бетоном, машины — с асфальтом, мелькающие ноги и блекнущие краски исчезали в мутных лондонских сумерках. И каким бы острым ни был взгляд этих прекрасных глаз, Сет уже понимал, что Эйприл не сумеет увидеть его соглядатая. Выжидая и наблюдая, тот являлся к нему. К нему одному.

— Кто там? Ваш знакомый?

Сет покачал головой, его лицо совсем побелело, хотя он и так обычно был бледен.

— Нет. Просто показалось.

Сет снова обратил свое внимание на Эйприл, но никак не мог сосредоточиться на ее словах: взгляд постоянно обращался на улицу за окном, на то, что так внезапно отвлекло его от нее.

— Расскажите мне о Феликсе Хессене, — попросил он, внезапно посерьезнев и не заметив появления на столе двух тарелок, одной шипящей, а другой — исходящей паром. — Пожалуйста.

Он не обращал внимания на еду, внимательно слушая, пока Эйприл не закончила короткий рассказ фразой о том, что замысел художника остался незаконченным, поскольку ни одно из апокалипсических полотен не уцелело. Она так и не выдала ему всего. Эйприл часто мысленно одергивала себя, она опустила некоторые подробности. В особенности то, что составляло неофициальную версию, какую ей удалось сложить по кусочкам. Эйприл не стала говорить о том, как Бетти Рот, Шейферы и Лилиан замечали перемены в доме, о том, что именно всем им снилось после исчезновения Хессена. Обо всем, что они видели в зеркалах, картинах и на лестничных пролетах, о том, что слышали под дверью. Обо всем этом Эйприл умолчала, изобразив Хессена эдаким непонятым эксцентриком и отшельником, решив, что подобный портрет напомнит Сету его самого.

Сет принялся задавать сжатые, прямые вопросы. Выспрашивал ее об оккультных занятиях Хессена, о предположениях касательно исчезновения художника, о его идеях, его одержимости смертью, об изданиях, повествующих о его жизни, о том, почему он изучал анатомию, и чего, как кажется Эйприл, он пытался достичь. И, стараясь удовлетворить его ненасытное любопытство, Эйприл упомянула о Вихре.

Лицо Сета окаменело от потрясения или страха, она не смогла определить. Взгляд сделался диким, а голос дрожал, пока он снова и снова расспрашивал о Вихре, о горячем желании Хессена заглянуть внутрь его. Нет ли у Эйприл других книг? Можно ли ему почитать дневники ее двоюродной бабушки? Это важно, заявил он и даже протянул через стол руку, чтобы крепко взять Эйприл за запястье.

— Эйприл, мне необходимо знать, — сказал Сет, глядя на улицу, и его нижняя губа шевелилась, пока он бормотал что-то себе самому. — Прошу вас, это очень для меня важно. Для моей работы. Вы можете мне помочь?

— Но почему, Сет? Почему это так важно? — спросила она улыбаясь, стараясь немного отвлечь его.

— Я не могу рассказать вам. Пока не могу. Но возможно, позже…

— Сет, я очень хочу вам помочь, я сделаю все, что будет в моих силах. Меня так заинтриговала ваша работа, и Майлз тоже заинтересуется. Думаю, он начнет содействовать, как только увидит, какой вы талантливый. Уж он точно знает о Хессене гораздо больше меня. У меня ведь нет специального образования.

— Вы все прекрасно изложили.

Сет уставился в тарелку и подцепил вилкой немного басмати. Он на несколько мгновений закрыл глаза, затем извинился и вышел в уборную, где и застрял минут на десять.

Когда он вернулся, одна рука у него дрожала Эйприл сделала вид, будто ничего не замечает, однако спросила, отчего он не ест. На что Сет нервно хмыкнул и ответил, что предпочитает курить. После чего снова посмотрел на улицу, на какую-то точку, которая так его притягивала.

Эйприл его теряет. Он казался бесконечно несчастным. Теперь он ерзал на стуле как сумасшедший и силился выровнять дыхание, словно переживал внезапный приступ паники. Эйприл подозревала, что в любой момент он может извиниться и уйти.

Она потянулась к нему и взяла за руку.

— Происходит что-то не то, Сет. Не смущайтесь. Я вижу, что вы постоянно напряжены. Может быть, вам станет легче, если мы пойдем к вам? Вы покажете мне свою работу. Если здесь вы чувствуете себя неловко.

— Простите… — сказал он. — Я… Дело в том… Просто… — Но он так и не сумел закончить фразу.

— Давайте я попрошу счет. И пойдем в какое-нибудь другое место, где вам станет легче.

Оказавшись на улице, Сет зашагал так быстро, что Эйприл не поспевала за ним на каблуках, она попросила его сбавить шаг.