Розы любви - Мэри Джо Патни

Мэйдок допил виски, и на лице его заиграла хищная улыбка. Хотя первой его реакцией на возвращение лорда Майкла была ярость, чем больше он размышлял, тем яснее ему становилось, что это возвращение дает ему как раз тот шанс, которого он заслуживает. Он, Мэйдок, умнее, чем Эбердэр или Кеньон. и в отличие от них трудился, не покладая рук. Поскольку эти двое — всего лишь слабые глупцы, пришло его время, время Джорджа Мэйдока. Он станет самым могущественным человеком в долине.

Когда маленькая Олвин Ллойд бросилась в погоню за пингвином, Клер схватила девчушку за руку.

— Не пугай бедное животное, Олвин. Подумай, как ему и его товарищам должно быть неприятно оттого, что к ним вдруг явилось столько людей, которых они никогда прежде не видели.

По правде сказать, пингвины реагировали на вторжение достаточно спокойно. Когда пингвин, за которым хотела погнаться Олвин, увидел, что девочка остановилась, он тоже перестал торопливо ковылять прочь и как ни в чем не бывало начал щипать траву. Олвин наклонилась и подобрала с земли белое перо, потом посмотрела на пингвина оценивающим взглядом.

— Я не буду его обижать, мисс Морган. — пообещала она.

Заметив, что Олвин уже сжимает в кулачке горсть черных и белых перьев. Клер спросила:

— Ты хочешь отнести их домой, чтобы показать твоему младшему братику?

— Если я соберу достаточно перьев, то, может быть, сделаю своего собственного пингвинчика, — важно ответила девочка.

Клер улыбнулась.

— У тебя может получиться кукла-пингвин, но настоящего птенчика-пингвина могут сделать только его папа и мама. Олвин фыркнула и сказала:

— Посмотрим.

Поглядев вслед малышке, отправившейся на поиски новых перьев. Клер рассмеялась и с удовлетворением стала наблюдать за толпой резвящихся ребятишек. Пикник с пингвинами прошел очень успешно.

На следующий день после собрания кружка Клер договорилась с Маргед, чтобы та привезла детей посмотреть на удивительных черно-белых существ. Ее подруга сказала, что уже почти май — самое лучшее время для пикника.

Организовать прогулку оказалось совсем нетрудно, чему Клер была весьма рада, поскольку для подготовки у них оставалось всего два дня. Три повозки из усадьбы Эбердэр, доверху наполненные соломой, подкатили к школе, и в них погрузили улыбающихся от радостного предвкушения детей, которых сопровождали несколько мамаш, чья миссия состояла в том, чтобы не дать чересчур расшалившимся ребятишкам свалиться на землю. Затем повозки, громыхая, проехали через все поместье Эбердэр и покатили по дороге, ведущей к пруду.

Даже славящаяся своей переменчивостью валлийская погода на сей раз не подкачала, и день выдался солнечный и теплый. Правда, если бы шел дождь, прогулку бы все равно не отложили: валлийцы — выносливый народ, все, даже дети. Однако голубое небо и теплый ветерок были, конечно, предпочтительнее, чем тучи и дождь.

Клер не захотела ехать в повозке и вместо этого села на Ронду, кроткого валлийского пони. Никлас тоже ехал верхом. Ома удивилась, когда он добровольно вызвался отправиться с нею, но Никлас, глядя па пес веселыми глазами, сказал, что хочет защитить пингвинов, а то детишки, чего доброго, заласкают их до смерти.

Каковы бы ни были его побуждения, он явно наслаждался прогулкой не меньше детей. Наблюдая за ним, Клер вдруг осознала, что он способен жить мгновением, как ее юные подопечные. Эта черта редко встречается среди взрослых. Она позавидовала Никласу, ведь сама она не помнила, когда в последний раз испытывала то безграничное удовольствие, которое было написано на его лице, когда он кормил пингвинов рыбой из привезенного им бочонка.

Но она познала другого рода радость, ту, которую чувствовала в его объятиях…

Она увидела, как он ловко выудил из пруда насквозь промокшего малыша, и отвернулась, чувствуя, что у нес горят щеки. Хотя теперь они жили как брат с сестрой, ее непослушная память не давала ей забыть, как все было раньше.

«Так лучше», — сказала она себе и, прежде чем се разум успел возразить, присоединилась к остальным женщинам — они раздавали детям пироги с бараниной и изюмом, которые испекла кухарка Эбердэра. Хорошо, что пирогов было много, потому что изрядную их долю получили пингвины.

Небо начали затягивать тучи, и когда все поели, было решено ехать обратно.

Никлас стал брать младших детей на руки и сажать их в повозки, где большинство из них вскоре свернулись калачиком и заснули, как сытые щенята. Когда все погрузились, повозки тронулись в путь.

Никлас и Клер ехали последними. Поскольку черный жеребец Никласа был слишком горяч, чтобы без риска находиться рядом с детьми, сегодня граф Эбердэр велел оседлать для себя спокойного гнедого гунтера[25]. — Получилось очень весело, — сказал Никлас. — Надо будет это повторить.

Клер улыбнулась, пуская Ронду вслед за повозками.

— Я рада, что вы так думаете, потому что вам так или иначе придется это сделать. Когда дети вернутся домой и расскажут обо всем в своих семьях, все захотят непременно увидеть пингвинов, и вам не останется ничего иного, как устроить здесь еще один пикник, на который явится вся деревня. Лучше всего для этого подойдет суббота.

Никлас рассмеялся.

— Согласен. Как насчет Иванова дня[26]? Если придет вся деревня, то пикник, пожалуй, лучше будет провести на другой поляне, той, что подальше от берега, и водить гостей к пингвинам меньшими группами. Я не хочу, чтобы эти обжоры приучились есть пироги с изюмом и отказывались бы потом от рыбы.

Какое-то время они ехали молча. Впереди Маргед звонко запела песню, вскоре се подхватили чистые голоса тех детей, которые еще не заснули. Клер ехала и радовалась; жизнь была так прекрасна…

Они проделали уже около трети пути вниз по склону холма, когда Никлас заговорил снова.

— Возможно, Вы еще об этом не слышали, — небрежно сказал он, — но вчера в долину возвратился Майкл Кеньон. Говорят, он поселился в Брин-Мэнор и изучает положение дел на шахте.

Клер резко повернулась к Никласу:

— Что? Он здесь?

— Так говорят. — Губы Никласа тронула улыбка. — Чему вы ужасаетесь, Клариссима! Брин-Мэнор — единственный дом, который есть у Майкла, и вполне естественно, что он приехал и стал в нем жить.

— Нет ничего естественного в том, что он решил последовать за вами, чтобы продолжить ссору. — Она с беспокойством оглядела окрестные холмы. — Он опасный человек, Никлас.

— Да, опасный, но также и умный. Едва ли он решится убить меня, не дав мне возможности защищаться: ведь подозрение сразу же падет на пего, — спокойно заметил Никлас. — Так что я думаю, он приехал сюда не за этим. Полагаю, что, остыв после нашей дуэли, он вспомнил, что я говорил ему про шахту, и решил все проверить сам.