Истории торговца книгами - Мартин Лейтем

В 1990 году я полагал, что собрал полноценный новый книжный магазин Waterstones в Кентербери, заказав 35 000 книг; я целый месяц просматривал издательские каталоги, которыми был завален мой кухонный стол. Однако иллюзии рассеялись, когда ко мне в магазин пришел Тим Уотерстоун: «Хм, это не совсем то… здесь нет чувства, будто попал в пещеру Аладдина». Интересная метафора. Значит ли это, что посетитель может найти в магазине волшебную лампу или еще что-то неожиданное? Американская писательница, знаменитый автор детективов Лори Кинг вспоминает, как в 1966 году в Калифорнии, еще будучи студенткой, она впервые посетила книжный магазин Bookshop Santa Cruz:

Ох уж эти книжные подвалы! Подвал моего магазина Waterstones в Кентербери был полностью звукоизолирован, и казалось, что время там остановилось. Через стекло рядом с отделом истории просматривался пол римской бани. Пожилой афроамериканец из Алабамы попросил меня сопроводить его в подвал. Мы искали книги по истории. Книги о Персидской империи соседствовали здесь с сочинениями о Марафонской битве и Цезаре, неподалеку расположились хетты, а еще – книга о Клеопатре. Пока я блуждал между полками, мной овладело странное чувство. Я и вправду ощутил дух времен Римской империи, когда римские легионеры ходили здесь. Я поделился своими мыслями с собеседником. Было ли у него такое же чувство затерянности во времени? «Да, мой мальчик, продолжай – вообще-то я пришел сюда всего-навсего за словарем».

Дейв Эггерс[246] придает значение даже самому зданию, в котором торгуют книгами. Его любимый книжный магазин в Калифорнии Green Apple может похвастаться тысячами рукописных карточек-рекомендаций, однако «даже без них само здание словно проливает свет на все чудеса, что там находятся». Возможно, это «психотравмы» истории, среди которых два землетрясения, а может, просто утверждение: «Если книжный магазин такой же неординарный и странный, как книги, как писатели, как сам язык, в нем будет комфортно и приятно находиться, и захочется там что-то купить».

Хорошая книга создает впечатление, будто она никогда не закончится, точно такое же впечатление должен производить и книжный магазин: полки, которые, по мнению Терри Пратчетта, должны выглядеть так, словно их «спроектировал М. К. Эшер», тонут во мраке, и посетитель не видит, где они заканчиваются. Такой магазин может показаться средоточием волшебства и тайны, подобным Стоунхенджу, – и это не придуманный романтический ореол. Я всего лишь рассказываю о том, что вижу в глазах покупателей и слышу в их восхищенных вздохах. Первое ощущение, которое они испытывают, попадая в магазин, – ольфакторное, то есть запах. Много-много раз я видел, как посетитель заходит в магазин, останавливается, нарочито выдыхает воздух через рот, затем сильно втягивает ноздрями воздух, закрывает глаза и произносит что-то вроде: «Да, вот он, этот запах» – цитирую недавнего покупателя. Мы, обитатели книжных стран, живущие уже несколько десятилетий в мире, склонны воспринимать наши книжные магазины как само собой разумеющееся явление. Вчера ко мне в магазин зашла молодая женщина со светлыми волосами в объемном пальто и набрала стопку книг о Шерлоке Холмсе и разной классики. Она выглядела как англичанка, и я подумал, что это местная студентка, хотя мне показалось странным, что она не взяла ожидаемый набор книг для обязательного чтения, в том числе культовые произведения художественной литературы. Она в необычной манере сложила книги на прилавок, словно священник, бережно возвращающий на алтарь чашу с вином после молитвы о пресуществлении. Когда женщина оплачивала покупки, она обвела рукой магазин и, стесняясь своего ломаного английского, сказала: «Ваш магазин… Я из Грузии. Вы знаете, где это находится? Вы знаете, что это такое? Думаю, вы меня не понимаете… такой магазин». Из-за того, что она не сумела подобрать слова, ее мысль стала еще более красноречивой.

Вирджиния Вулф любила, отрешившись от мира, поздними зимними вечерами бродить по Лондону: «Мы сбрасываем свое “я”, ту личину, под которой нас знают наши друзья… а напоминающая панцирь оболочка, которая оберегает нашу душу, оказывается разрушенной». Для Вулф отказ от подвижного, постоянно ускользающего «я» был отличным способом находить новые книги:

В этом состоянии незашоренного сознания есть большой шанс найти судьбоносные и расширяющие кругозор книги, ведь разве не все мы чувствуем, что внутри нас живут другие, неизведанные «я»? Грета Гарбо не раз говорила о том, что мечтает проводить больше времени в одиночестве. Позже она признавалась, что ее истинная усталость состояла в том, что она «устала быть Гретой Гарбо». Это вполне вписывается в мою теорию о том, что книжные магазины раскрепощают глубоко спрятанную идентичность. Антонио Хименес, продавец книг в магазине Rizzoli’s в Нью-Йорке, поведал мне, что Гарбо «проводила часы напролет, изучая этот магазин, и никто, кроме продавцов, не знал, что она там».

Магазин Serendipity Books в Беркли, штат Калифорния, работал по принципу бесцельности более 40 лет. Свыше миллиона книг располагалось в случайном порядке на нескольких этажах. Известный своей грубостью владелец Питер Говард как-то сказал посетителю: «Если вы ищете что-то конкретное, идите в библиотеку!» Когда в 2012 году магазин закрылся, британский аукционный дом Bonhams провел шесть аукционов, чтобы распродать книги. Я фыркнул, узнав, что среди прочих литературных редкостей они нашли гарпун Джека Лондона, однако затем я вспомнил, что я единственный у себя в магазине знал, где лежит зулусский щит 1870-х годов, сделанный из шкуры антилопы.

В мире остались и другие книжные магазины с неупорядоченным ассортиментом, они всегда будут существовать, поскольку нужны людям: я вижу это по посетителям моего магазина, которые копаются под столами или в коробках в поисках неизведанного или собственных скрытых «я». Голландский писатель Сейс Нотебоом ощутил эту потребность во время путешествия по Испании в 1991 году: