Тень с запахом гвоздики - Орлова

того, но не до такой же степени.

— А можно без оскорблений?

— Это не оскорбление, это факт. Ты пипец какая наивная, оказывается. Я в шоке.

Алиса смотрела непонимающим взглядом и не находила, что сказать. Она вообще не понимала ничего. Катерина будто все еще надеялась увидеть в ее глазах хоть каплю понимания, но безрезультатно.

— Капец! Да ты что, реально не видела, что это за место? Не заметила, какие там люди?

— Обычные люди…, — неуверенно ответила Алиса, но вспомнив того парня в туалетном лабиринте внутри что-то неприятно кольнуло.

— Лиса, туда ходят люди, которые уже все в жизни повидали, и им все приелось. Это место, где можно все. И все, кто туда приходит, знают правила.

— Но я не знала…

— Да. Поэтому у меня и были последствия.

— Зачем ты меня туда привела, если знала, какие у тебя могут быть последствия?

Катерина не сразу нашлась, что ответить. Наверху хлопнула дверь, девушки дернулись от неожиданности. Вниз начал спускаться мужчина. Увидев девушек, он грубо бросил, чтобы они тут не смели курить, и спустился вниз. Когда скрипнула входная дверь, Катерина отмерла.

— Потому, что тоже иногда бываю дурой. Меня бесило, что у Ле́рона к тебе особое отношение. Что вы вообще стали слишком близки, а ко мне он относился и относится как ко второму сорту.

— Так же, как и ты ко всем? — вставила Алиса.

— Ха, типа бумеранг? Смешно, — оскалилась Катерина.

— Но ты ошибаешься, он не относится ко мне как-то по-особенному.

— Ты думаешь, я вообще ничего не вижу? — девушка будто разозлилась. — Думаешь, это так незаметно? Ха!

— Ты ничего не знаешь…

— Ты тоже! А я знаю много того, чего не знаешь ты. О Ле́роне. И знаешь, тебе реально лучше держаться от него подальше.

— Как-то несвоевременно проявлять заботу обо мне, не думаешь?

— Думаю, — серьезно ответила она. — Прости. Мне реально просто башню снесло. Я не особо задумывалась, что для тебя поход в клуб мог хреново закончится. Мне на тот момент было на это плевать. Реально плевать. Я просто хотела, чтобы ты увидела его с теми дурами и решила, что он с ними спит. Надеялась, что тебя это заденет.

— Почему меня вообще должно было это задеть?

— Пфф, Лиса… Я даже комментировать не буду.

Алиса подумала, что Катерина вообще-то была права. Ее это реально задело, хоть и не хотелось в этом признаваться. И сейчас она совершенно не хотела признавать ее правоту при ней. Но, кажется, Катерина и так слишком хорошо все понимала.

— Погоди, ты сказала, я должна была решить, что он с ними… А разве это не так?

— Не так. Он ни с кем не спит. По крайней мере в клубе.

— Откуда тебе знать…

— О, поверь, если бы хоть одна баба смогла затащить его в постель, я бы об этом точно знала. Или мужик. Да хоть кто угодно. Я бы точно об этом уже знала.

— С трудом верится. Выглядело все иначе.

— Как мы уже поняли, у тебя в принципе со зрением проблемы. Эти розовые очки…

— Хватит.

Катерина заткнулась на мгновение и после паузы стала говорить вполне спокойным серьезным тоном без привычной высокомерной манеры:

— Они оказывают Ле́рону другой вид услуг. Особый, так скажем. Но какой, я не скажу. Не могу.

— Наркотики?

— Пф, смеешься?

— Ну, какие-нибудь особенные наркотики, которые трудно достать. Почему нет?

— Ну, вообще, некоторые посетители действительно достают там нечто подобное… Но нет, Ле́рону не это нужно. Все, не расспрашивай. И серьезно, завязывай общаться с ним. Тебе это не нужно, правда.

— А тебе нужно? Тебе самой не опасно в этом клубе быть?

— Я такая же, как они. Живу в мире этих людей. По их правилам. Там я как рыба в воде. А ты нет. И мне они ничем не грозят, пока я не нарушаю правила игры.

— Ле́рон грозит.

— Ну так я нарушила правило. Все справедливо. Хоть и неприятно.

Повисло молчание.

— Можно мне идти, товарищ полицейский? — слегка саркастично, но устало сказала Катерина, прервав молчание. Алиса отодвинулась, пропуская ее. Катерина прошла мимо нее, и, поднимаясь по лестнице, обернулась.

— И знаешь… Даже если ты для него являешься чем-то особенным, это совсем не значит, что он тебе не навредит.

И ушла. Алиса была опустошена. Она смотрела вслед девушке, обдумывая все, что услышала и пытаясь как-то разложить это все в голове. От размышлений ее отвлек телефонный звонок. Она взглянула на экран, увидела, что звонит Артемий и, секунду подумав, сбросила вызов. У нее совершенно не было сил объяснять ему свое состояние, и уж тем более не было сил делать вид, что все нормально.

Покидая дом Катерины, Алиса стала размышлять, когда и в какой момент все пошло не так? Вот на дне рождении она была абсолютно счастлива, а сейчас, спустя два месяца, чувствует себя совершенно разбитой. Ей не хочется общества своего парня, Лиза скрывает от нее свои отношения и Ле́рон показал себя с абсолютно тошнотворной стороны. Алиса не понимала, что происходит и почему это с ней происходит. И не имела ни малейшего понятия, как это все разрулить и восстановить свою прежнюю счастливую жизнь. А самое обидное, она не могла поговорить об этом с Лизой с полной откровенностью. Ей очень хотелось, но что-то ее останавливало. Алиса поймала себя на мысли, что, похоже, она все-таки надеется, что придет время, и она получит адекватное объяснение поведению Ле́рона. Потому что она просто не могла допустить мысли, что объяснения нет, что он просто такой человек и ведет себя так не из-за какой-то конкретной причины, а потому, что просто хочет так себя вести. Она была убеждена, что всему всегда есть объяснение. Ведь если допустить, что это его обычное поведение, то этот факт просто морально убил бы Алису. Ведь если объяснения нет, то его поведение походит на поведение обычного психопата. А это бы значило, что… Алиса боялась даже мысленно произнести это, ее сердце сжималось и к горлу подкатывала тошнота. Поэтому она в очередной раз отмахнулась от этой мысли. Нет, Ле́рон не мог быть психопатом, просто она и правда перешла все границы, хотя он просил этого не делать. Ее любопытство и нетерпение вывели его из себя. А Катерина, похоже, действительно получила по заслугам, ведь Алиса и правда могла пострадать в этом клубе.

И все-таки еще одна мысль не давала покоя Алисе: она была почти уверена, что он живет за их стеной. Об этом говорил и Константин Николаевич, и Вадик, и видела она его здесь