Невеста-наследница - Кэтрин Коултер

— Чтобы защитить мою жену, — просто ответил Колин. — И моих детей. Помните то утро, когда она появилась перед вами с царапиной на щеке? Тогда ее поранил осколок камня, отколотый от стены пулей. Потому я и не мог оставить ее с собой в Эдинбурге. Я считал, что здесь, в моем поместье, она будет в безопасности, и так оно и было, пока Макферсон не решил уехать из Эдинбурга и затаиться здесь.

— О каких детях вы говорите? — спросил Райдер, озадаченно глядя на своего зятя.

— Ох, опять объясняться, — вздохнула Синджен. — У меня теперь есть пасынок и падчерица, их зовут Филип и Далинг. Скоро вы с ними познакомитесь. Они наверняка полюбят тебя, Райдер, как и все дети. А ты, Дуглас, перестань хмуриться и смотреть волком, не то они убегут от тебя, крича от страха.

Дуглас некоторое время мрачно смотрел на Колина, потом со вздохом сказал:

— Здесь есть о чем подумать. Пожалуй, уложу-ка я жену в постель — чтобы она могла отдохнуть, разумеется, — а потом мне хотелось бы познакомиться со своими новыми племянником и племянницей. Пойдем с нами, Софи, ты будешь сопровождать Аликс. Если мы с ней останемся сейчас наедине, я, чего доброго, не сдержусь и сделаю что-нибудь такое, что никак не подобает безмятежно-счастливому супругу.

Когда Колин и Синджен остались одни, Колин оттолкнулся плечом от каминной доски и решительно подошел к кровати. Лицо его было спокойно, но глаза, его прекрасные синие глаза горели гневом. Он сел на край кровати возле нее. Он не произносил ни слова, только наклонился над ней, приблизив свое лицо к ее лицу. Несколько мгновений он молча глядел ей в глаза и наконец тихо сказал:

— На этот раз ты зашла слишком далеко. Я не потерплю, чтобы ты и дальше оскорбляла меня, вмешиваясь в мои дела. Где Роберт Макферсон?

— Если я тебе скажу, он сможет опять причинить тебе зло. Пожалуйста, Колин, позволь мне осуществить мой план до конца.

Он выпрямился и скрестил руки на груди.

— Расскажи мне, каков этот план.

— Я собираюсь сдать Роберта Макферсона в матросы. Насколько мне известно, в королевский военно-морской флот часто вербуют насильно, и если привезти на корабль рекрута, никто не станет разбираться, хочет он служить или нет.

— Теперь понятно. — Колин отвел от нее взгляд. — Ну что ж, план неплохой, — заметил он мягко. — И какой из военных кораблей ты выбрала?

— Я послала Остла в Лит, чтобы узнать, какие военные корабли стоят сейчас в гавани. Наверняка там есть хотя бы один, верно?

— Если в данный момент и нет, то, несомненно, скоро будет. Однако существует одно обстоятельство, о котором ты не могла знать и которое делает твой план совершенно непригодным.

— Позволь узнать, что же это за обстоятельство? Колин усмехнулся злости, прозвучавшей в этом вопросе.

— Слово «клан» по-гэльски означает «дети». Так что «клан Макферсонов» значит «дети Макферсонов». Если ты убьешь члена клана, то есть одного из детей, остальные непременно будут мстить. Если ты сделаешь так, что сын лэрда вдруг исчезнет, подозрение падет на клан Кинроссов и тут же начнутся столкновения. И с каждым днем их будет все больше и больше. Это заколдованный круг, теперь ты это понимаешь?

Синджен медленно кивнула:

— Я об этом не подумала. О Господи, что же мне теперь делать?

— Прежде всего обещай мне, что больше никогда не будешь самостоятельно принимать решения. Что у тебя не будет от меня никаких тайн. И что ты больше никогда не будешь пытаться защитить меня от врагов.

— Ты хочешь, чтобы я пообещала слишком много, Колин.

— Ты уже давала мне обещание, но не сдержала его. Однако я дам тебе еще один шанс, главным образом потому, что ты еще слишком слаба, чтобы задать тебе такую трепку, какую ты заслуживаешь.

— Я пообещаю тебе все, что ты просишь, если ты пообещаешь мне то же самое.

— Я все-таки задам тебе трепку, невзирая на твою слабость.

— А тебе этого хочется?

— По правде говоря, нет. Пожалуй, минут пятнадцать назад я бы с удовольствием тебя поколотил, но сейчас это желание прошло. Собственно говоря, я хотел даже не побить тебя, а задушить. Но теперь у меня иные стремления: мне бы хотелось содрать с тебя эту ночную рубашку и покрыть поцелуями каждый дюйм твоего тела.

— О-о…

— О-о… — повторил он, передразнивая ее.

— Думаю, мне бы это понравилось, мне нравятся твои поцелуи.

— Я поцелую тебя, как только ты скажешь мне, где спрятан Макферсон, чтобы я сам мог им заняться.

Синджен не знала, что делать. Она боялась за мужа, и этот страх отразился на ее лице. Он прочитал ее мысли.

— Даже не думай об этом, Джоан. Скажи мне правду, всю правду. А потом пообещай, что больше не станешь встревать в мои дела.

— Он на той заброшенной ферме, что стоит на западном краю Крэгнурской пустоши.

— Надежное укрытие. Никто никогда туда не ходит. Должно быть, сейчас он вне себя от ярости.

— Он находится там не так уж долго — не более трех часов.

— Я вернусь позже, — сказал Колин, вставая. — Я хочу, чтобы ты отдохнула и восстановила силы. Мне не следовало разлучаться с тобой после свадьбы, теперь я это понял. Ты моя жена, и я буду спать с тобой нынче ночью и каждую ночь до конца своей жизни.

— Я рада, — сказала Синджен, и ее длинные пальцы начали нервно теребить одеяло. — Колин, я хочу поехать с тобой. Хочу участвовать в этом деле до конца.

Он долго молча смотрел на нее.

— Помнишь, я рассказывал тебе, как Макдуф передал мне твои слова, когда я был в Эдинбурге? О том, что ты не собираешься красть мою шкатулку? Я тогда тупо посмотрел на него — точь-в-точь как пойманный за руку карманный воришка, притворяющийся, будто не понимает, почему его схватили, — и он объяснил мне, что рассказал тебе все о моих отношениях с отцом и братом. Я жалею, что он это сделал, но что сделано, то сделано. И я понимаю, хотя и с некоторым запозданием, что ты хочешь стать настоящей хозяйкой замка Вир и играть по-настоящему важную роль в моей жизни и жизни моих детей. Поэтому, Джоан, я согласен, чтобы ты поехала со мной повидаться с Робертом Макферсоном.

— Спасибо, Колин.

— Давай подождем еще пару часов. Я хочу, чтобы он дошел до белого каления.

Синджен улыбнулась ему. К ее великому удовольствию, он тоже улыбнулся в ответ:

— Я вернусь, чтобы разбудить тебя. Спи.

«Хорошее начало, — подумала она, глядя, как он закрывает за собой дверь спальни. — Великолепное начало». Ей не хватило духу сказать ему, что сейчас ей хочется есть, а не спать.

Было уже почти десять часов вечера. Синджен примостилась на коленях мужа, который сидел в глубоком кресле с подголовником, стоявшем перед камином. На ней были надеты ночная рубашка и бледно-голубой пеньюар. Колин, как и днем, был в бриджах и белой батистовой рубашке. Вечер был прохладный, но Колин развел в камине огонь, и их согревало его тепло. Синджен сидела, уткнув лицо в плечо мужа, и то и дело слегка поворачивала голову, чтобы поцеловать его в щеку.