Арвендейл Обреченный. Трое из Утренней Звезды - Антон Корнилов

Победное торжество взметнулось в душе Эвина. С такой радостной силой, что он даже не потрудился подумать: что случилось с Цыпой, и что это за куча тряпья… Главное, что вот она – чудо-сумка! А на ней тубус с заветным свитком. Получилось! Получилось!.. Эвин торопливо обнажил меч, обыкновенный, стальной, и спешно двинулся к Цыпе. Истлевшие кости хрустели под ногами юноши.

…Когда у него из рук выпал меч, Эвин сразу и не понял, как такое могло произойти. Он попытался остановиться, чтобы поднять оружие, но не сумел. Тело почему-то не повиновалось ему. Тело продолжало двигаться в заданном направлении. Это было очень странное ощущение: юноша полноценно чувствовал каждую мышцу, но команды его мозга не доходили до них, они словно терялись, испарялись где-то на полпути. Торжество сменилось недоумением, недоумение – страхом, страх – злостью. Что же это такое? Что происходит? Почему так?.. Пройти столько испытаний, встать, казалось бы, на верный путь, ступить на свою Сияющую тропу и вдруг… Как нелепо!

Непроизвольно он вскрикнул… Но звук так и остался в его голове, вышедшие из-под контроля губы, челюсти и язык не шевельнулись.

И только тогда он почувствовал безмолвный зов. И сразу понял: то, что он принял за кучу тряпья, зовет его, тащит его к себе. Как подтащило уже несчастного Рви-Пополам.

Всего несколько шагов оставалось до Цыпы. И ничего Эвин не мог поделать, чтобы помешать самому себе преодолеть это расстояние. Он мог только мысленно вопить от бессильной злости и досады. И смотреть.

Теперь, приблизившись, он видел все ясно и отчетливо. Никакого тряпья, конечно, не было. Это темное… было явно живое. Оно дышало, чуть пошевеливалось… Два маленьких красных глаза зажглись в верхней части «кучи», и сразу очертания ее обозначились точнее, обрели определенность: медузоподобное туловище, кривой массивный клюв…

Кром-ган, Черный Хозяин! Только маленький.

Детеныш.

Вот зачем тот, кого называли Крикуном, вел сюда людей… деликатесную пищу для всякой Темной твари. Питательную и полезную пищу, такую нужную для растущего и развивающегося организма.

Какой-то темный комочек медленными неуклюжими толчками, словно улитка, вполз на ногу Цыпе. И еще один – как тотчас разглядел Эвин – прилепился к шее, осторожно задвигался, точно выбирая, как поудобнее примоститься. И еще один… И еще…

Ара-гара! Хитрые падальщики!

Так вот чья магия пленила Эвина! Сколько же их здесь? Юноша припомнил, как ему показалось, что скрытые темнотой стены подземелья шевелятся… Интересно, это Кром-ган-родитель привел сюда ара-гара? Или они всегда тут обитали, в этом подземелье, где он устроил свое логово? Отличный пример симбиотического существования…

Мысли Эвина метались в стремлении найти выход из создавшегося положения. Не может же быть так, чтобы вовсе не было никакого выхода!

Молот…

Молот! Где-то на его пути должен встретиться оброненный Цыпой молот. Сейчас уже оружие вне поля зрения – юноша может смотреть только вперед, головой не ворохнуть, не опустить ее. Но ведь он не сворачивал, его тащило прямо вперед. Следовательно, молот должен обязательно попасться под ноги.

Что-то порхнуло позади юноши, легкое и быстрое, как летучая мышь…

Эвин напряг все свои силы в попытке обуздать собственное тело, сконцентрировал особое внимание на ногах. Если все пойдет как надо…

Сейчас, когда он точно определил для себя: что необходимо сделать, он даже несколько успокоился. И у него вдруг начало получаться. Шаг его стал короче, подошвы сапог уже не отрывались от поверхности, погружались глубже в слой древних костей, и скоро уже с натугой зашаркали по каменным плитам под костями.

Но где же молот?

Эвин уже давно должен был наткнуться на него, запнуться и рухнуть наземь. Когда это случится, у него появится возможность зацепиться за тяжеленное оружие носками сапог. Невесть что, но хоть что-то… Остановиться!

До твари оставалось три-четыре шага.

Снова волосы Эвина шевельнулись от колебания воздуха – летучая мышь… или кто там? – опять пронеслась мимо него, а он даже не мог повернуть голову, чтобы посмотреть.

Молота не было. Куда он делся? Не мог же он просто исчезнуть?

Словно в ответ на этот непроизнесенный вопрос нечто большое, темное и явно очень тяжелое с гудением рассекло воздух слева от Эвина.

И обрушилось на тварь, взорвав мерзкую голову фонтаном крови и слизи.

Тянувшая юношу вперед неумолимая сила исчезла. Эвина, до последнего сопротивлявшегося ей, отбросило на несколько шагов назад. Он упал на спину, но подняться или даже шелохнуться все еще не мог. Тело так и не подчинялось ему. С высокого потолка на лицо ему упал холодный и склизкий ара-гара.

Под сводами подземелья прозвучало несколько тяжких и чавкающих ударов – будто железом били по податливому куску теста.

А потом раздался голос Эдгарда:

– Поднимись!

Тело Эвина среагировало на этот приказ ловко и точно. Юноша встал, почувствовав, как хитрый падальщик отвалился с его лица.

Эдгард, с ног до головы забрызганный кровью, в изорванной одежде, но живой и здоровый, даже, кажется, не раненый, уронил молот, откинул ногой в сторону размозженного в лепешку детеныша Черного Хозяина:

– Говори! – повернулся он к Эвину.

– Ты… – окончание мысли, в тот момент проносящейся в голове юноши, послушно вылепилось в слова, – двигаешься быстро и бесшумно… Ты пошел за мной, оставив Мартина и Стю!

– Мой долг – оберегать тебя… Активируй заклинание!

И Эвин снова повиновался. Когда свиток сгорел в его руках, подземный зал наполнился белым дымом. Крупные клубы заворочались, вытянулись в струи и завихрились по стенам. И почудилось братьям, что в тех дымных струях плывут, обгоняя друг друга, тысячи призрачных воинов, в доспехах и с оружием в руках… Кажется, можно было даже различить их лица, суровые, неподвижные, безмолвные… Белые дымные струи втянулись в трещины в «потолке», и подземный зал снова потемнел.

А на поверхности дико взвыли твари. «Потолок» затрясся, осыпая мелкие камни и скукоженные трупики хитрых падальщиков, сквозь щели засверкали всполохи ослепительного белого огня.

И внезапно стало тихо.

Стало очень тихо…

– Мартин и Стю! – вспомнил Эвин.

Он вдруг почувствовал, что его тело вновь слушается его. Не веря до конца, что он все еще жив и может двигаться так, как ему заблагорассудится, юноша взмахнул руками, проделал несколько пробных шагов… Получилось!

– Мартин и Стю! Ты оставил их!

– Мне пришлось сделать выбор, – проговорил Эдгард. Эвин тут обратил внимание, что посоха в руках его уже нет, а на теле все-таки имеется несколько ран, почти незаметных под пропитанными кровью тварей лохмотьями. Здорово же досталось монаху Облачного монастыря, когда он пробирался через сонмище тварей вслед за своим братом… – И я его сделал, – договорил Эдгард.