Пламенный цветок - Мира Ризман

беспокоили ханжеские устои⁈ Рениса сжала ладони в кулаки. Что ж, она и в самом деле виновата сама. Отец не раз предупреждал не связываться с демонами, но это был её выбор, и теперь за него придётся платить.

— Я должна стать вашей любовницей? — Вопрос слетел с её губ, заставив густо залиться краской.

— Любовницей? — В голосе Аулуса прозвучали пренебрежительные нотки. — Вы действительно так легкомысленны, сэйлини? Или, может, невероятно жестоки? Вы хоть подумали, что будет с вашим отцом и семьёй, когда станет известно, что вы сбежали ублажать демона⁈

Острое желание провалиться сквозь землю к Полозу охватило Ренису. И что только дёрнуло её за язык произнести такое? Хотя едва ли она могла предположить, что беспринципный демон станет читать ей отповедь! Какая ему разница до её семьи? Разве демоны не берут, что хотят, ни с кем не считаясь?

— Вы перепутали демона с бэрлокской собакой, сэйлини! — с презрением выплюнул Аулус.

В глазах предательски защипало. Рениса сильнее сжала кулаки, пытаясь сдержаться и не расплакаться. Она ощущала себя глупым беспомощным щенком, которого схватили за шиворот и несколько раз встряхнули для острастки.

— Я не понимаю… — прошептала Рениса, вновь стыдливо смотря в пол.

— Что ж, тогда выскажусь яснее, — Тон Аулуса внезапно стал очень серьёзным. — Мне не нужна любовница, сэйлини, и уж тем более я не собираюсь заводить себе врагов среди нагов, но мы заключили с вами контракт, а это неизбежно скажется на репутации вашей семьи, если, конечно, не узаконить отношения…

— Вы предлагаете мне выйти за вас⁈ — Рениса была не в силах поверить в происходящее.

— Верно, — Аулус кивнул, а затем предостерёг: — Советую вам не затягивать с решением. Касайрис хоть и слаба, но сейчас её жажда мести, как никогда высока, и вскоре выплеснется наружу. Филиппу она навредить не сможет, а значит, именно вы окажетесь под ударом. Вторая дочь, спутавшаяся с эльфом, пусть и полукровкой, — боюсь, после такого разоблачения вашу семью уже ничто не сможет спасти…

Ещё никогда прежде Рениса не чувствовала себя такой растерянной и жалкой. Она больно ущипнула себя, надеясь, что это поможет ей проснуться. Но, увы, демон, стоявший напротив, не растаял и не рассеялся. Всё было наяву.

— Я верну вас домой, чтобы вы могли всё спокойно обдумать, — сообщил Аулус, подходя к стене. Его пальцы быстро нарисовали большой круг, который тут же начал наполняться стремительно сгущающейся серебристой дымкой. Не прошло и пары секунд, как густой туман превратилась в зеркальную гладь, в отражении которой Рениса увидела мастерскую дядюшки Ре. Комната выглядела точно так же, как и в день, когда Аулус приходил в последний раз. Демон жестом подозвал Ренису к отражению.

— Буду ждать вашего ответа, — сказал он напоследок, после чего исчез сам, рассыпавшись в воздухе на сотню огненных пташек.

Рениса, недолго думая, шагнула в портал, и уже через миг её окутал запах красок и масла. Но не успела она насладиться этим пьянящим ароматом, как дверь мастерской с грохотом распахнулась, и в комнату влетел растрёпанный отец. Он тяжело дышал, словно после длительной пробежки, и выглядел крайне обеспокоенным.

— Слава Полозу, ты здесь! — хватаясь за грудь, произнёс он. — Собирайся скорее, надо возвращаться домой!

— Что-то случилось? — озадаченно переспросила она.

— Случилось⁈ — На губах Роша возникла горькая ухмылка. — Да, дочка, случилось. Муж твоей сестры возродил древнее царство и теперь призывает преклонить колено всех нагов, которые хотят вернуться в былые земли.

Древнее царство? Это ещё что такое? Рениса с недоумением уставилась на отца. Она была совершенно сбита с толку: слова Роша показались ей бредом сумасшедшего. Однако совершенно разбитый вид отца не оставлял сомнений. Рош был не из тех, кто верил непроверенным слухам и позволял каким-то сказкам одурачить себя.

— И что же? — Рениса тщетно пыталась понять, что это всё могло значить. — Мы переселяемся?

— Не городи ерунды! Мы всегда были верны кобре и Полозу! Вот только твой паршивец-брат посчитал иначе! Видите ли, его там сразу назначили главным послом! Мальчишку! И о чём этот, будь он трижды проклят, Даркал только думает!

— Рэл нас предал? — переспросила Рениса, и резкий удар кулаком по дверному косяку объяснил всё раньше, чем отец, вновь хватаясь за грудь, простонал:

— О Полоз, почему мои дети так стремятся опозорить меня⁈

Лицо Роша исказилось от боли. Только сейчас Рениса заметила, как потемнели его прежде яркие глаза, и в них раньше времени появился змеиный зрачок, — первый признак перехода в последнее возвышение.

— Прости, — выдавила Рениса, чувствуя, как горлу подступает комок, а глаза наполняются слезами.

Настроение 10. Раскаяние. Этьен

Этьен:

Он не мог поверить, что его, как котёнка, вышвырнули из спальни. И не кто-то в порыве ревности или возмущения попранием морали, а девушка, которая всего несколько минут назад готова была ему отдаться. С ней, определённо, что-то произошло.

— Неужели опять эта брачная метка? — разочарованно спросил Этьен сам себя и устало привалился к влажной стене потайного хода. — Что это за колдовство только такое⁈

Он тщетно пытался восстановить в памяти все события, ища момент, когда именно случился перелом, но это было безнадёжно. Возбуждённый мозг отказывался думать и анализировать. Тело всё ещё изнывало от неудовлетворённой страсти, которую не способна была остудить даже холодная каменная стена. И опять его терзало досадливое чувство, что над ним издеваются.

— Ну и что мне теперь делать? — Вопрос повис в сыром воздухе.

Неохотно Этьен повернулся и взглянул на секретную панель.

«Может, вернуться, и попытаться магией снять клеймо? — возникла нелепая мысль, но он тут же её отогнал. — А что если меня выгнали вовсе не из-за неё?»

Этьен скривился, вспоминая, отчего он всегда так старательно избегал замужних дам, предпочитая свободных девиц. Одно дело опасность появления ревнивца-мужа, тут хотя бы можно было поразмяться в драке и выпустить пар, но совсем другое муки совести у той, что решилась на измену. Вот эти метания, страдания и сомнения, выливаемые на любовника, низводили всякое желание вновь связываться с подобными женщинами. Да и как мог он подумать, что она такая? Казалось, вот теперь он уже точно должен был успокоиться и разочароваться, но этого упорно не происходило. Нэйдж оказалась совершенно особым случаем. Что бы она ни делала, как бы себя ни вела, его тяга к ней только продолжала расти.

— Безумие какое-то, — проворчал Этьен и, оттолкнувшись от стены, побрёл в кабинет. В конце концов, можно поспать и на диване. Не возвращаться же в супружескую спальню после всего того, что было!

Однако ноги сами собой привели его именно к покоям Зарины. Этьен