Код цивилизации. Что ждет Россию в мире будущего? - Вячеслав Никонов

Чувство отчуждения от власти и собственности, давление жизненных обстоятельств и цензурных ограничений, отсутствие демократической и наличие критической интеллектуальной традиции придавали интеллигенции антигосударственный характер и радикализм. Интеллигенция во все времена оставалась в оппозиции власти, и ее оппозиционность всегда резко нарастала в условиях либерализации режима, который критиковался за недостаточность или неискренность либерализации. Если западный интеллектуал предлагал продукт своего труда и пытался на нем заработать, пытаясь использовать государство в своих целях, то русский интеллигент искал справедливости и работал на ослабление или свержение любой власти. На все времена справедливы характеристики авторов «Вех», данные русской интеллигенции: оторванность от жизни, прекраснодушие, самомнение, неприятие инакомыслия, отвлеченный догматизм, героический максимализм, историческая нетерпимость, отсутствие чувства связи с прошлым страны.

Отношение к внешнему миру было весьма сложным. Он рассматривался, прежде всего, как источник угроз, от которых спасала сильная армия. Восточные и южные страны воспринимались как менее развитые и как постоянный источник угроз. Западные — как более развитые, но ничуть не менее опасные. Но при этом иноземцев опасались, и особую осторожность проявляли в вопросах веры. У них многое перенимали, но заимствование носило специфический характер. Юрий Пивоваров отмечал, что природа российской власти «предполагает» заимствования, и, прежде всего, того, чего в русской жизни нет вообще. Но заимствования функциональные, а не субстанциальные[452].

Россия заимствовала порядки, как правило, у своего самого сильного противника. Многое было позаимствовано у Византии и монголов. Петр I перенимал шведскую государственную модель, Александр I — французскую военную модель. Форму организации хозяйственной жизни Советская Россия заимствовала у соперника в Первой мировой войне — Германии. Либеральную государственную и экономическую модель Россия копировала у главного противника в холодной войне — США. Во всех случаях перенятые за рубежом схемы в России работали хуже, нежели оригиналы.

Была ли Россия частью Западной политической системы? На протяжении большей части своей истории — безусловно, нет. Границы Запада с рубежа I–II тысячелетий определялись распространением католицизма, латыни и франкской знати. Вместе с тем Русь, Россия была крупным государством в Европе, играла важную роль на восточной периферии Западного мира, не раз становилась объектом устремлений включить ее в этот мир. С правления княгини Ольги Киевская Русь стала предметом соперничества между Византией и Римом, и предпочтение, отданное Константинополю, стало моментом цивилизационного выбора (украинцы почему-то считают, что делают его прямо сейчас).

После Наполеоновских войн Россия выступала одним из творцов и основной несущей конструкцией Венской системы и европейского концерта держав, а вестернизация образованного класса достигала наивысшей точки. С победой большевистской революции впервые в истории в крупной стране к власти пришел режим, не только открыто отвергавший западные ценности, но и предлагавший ему радикальную альтернативу в глобальном масштабе.

О состоянии сегодняшней государственности в России мнения варьируются: от демократии или неразвитой демократии до жесткого авторитаризма. Джошуа Ку рлантик из американского Совета по международным отношениям в книге о деградации демократии в мире в целом на протяжении всего недолгого XXI века, помещает Россию в категорию стран с «в высшей степени дефективной демократией», где положение только ухудшается[453].

Сами Путин и Медведев уверены, что демократия в России существует, пусть и не в идеальном виде (где она идеальна?). Выборы отражают структуру электоральных предпочтений. СМИ независимы настолько, что больше 60 % имеют зарубежных владельцев. Оппозиционеры, вылив на митинге, в парламенте или в телестудии ушаты грязи на «кровавый диктаторский режим», прекрасно знают, что уедут после этого на свои дачи, а не в Сибирь. Нацменьшинства никто не угнетает. Россия — не Саудовская Аравия, не Китай или даже не Турция, но российский демократический процесс развивается сложно.

Демократические ценности были во многом дискредитированы эпохой ельцинизма. В 2012 году Ричард Пайпс подтверждал: «Если говорить о политической системе, то россияне с недоверием относятся к демократии и приравнивают ее к хаосу и разгулу преступности»[454]. В России уровень политической активности граждан относительно низок, явка на выборы не превышает среднемировые показатели. Политическая жизнь, по исследованиям ВЦИОМ, так или иначе интересует 51 % россиян. Но «безусловную» заинтересованность в политике проявляет лишь 13 % граждан, тогда как 38 % — от случая к случаю, а остальные — крайне редко или совсем никогда[455]. При этом россияне не хотят назад. Под «порядком» они понимают не отказ от демократических принципов, а политическую и экономическую стабильность, соблюдение законов, прекращение разворовывания страны, возможность для каждого реализовать свои права.

В одной Москве есть минимум пять тысяч профессиональных революционеров, для которых борьба за насильственное свержение избранной власти является смыслом жизни, призванием и хорошо оплачиваемой профессией.

Что бы Путин ни делал, ему вряд ли удастся переубедить тех, кто рассматривает его «препятствием на пути прогресса», «врагом демократии», если не хуже. Усилия по дестабилизации государства предпринимаются и извне. Уже после принятия закона «об иностранных агентах» резко возросло финансирование политической деятельности из-за рубежа: в 2012 году официально зарубежное финансирование получили 458 НКО на сумму 4 млрд рублей, в 2015 — около 4 тысяч в объеме более 70 млрд рублей[456].

С формальной точки зрения с Конституцией все в порядке. В ней закреплены принципы разделения властей, идейный и политический плюрализм, равенство граждан перед законом, права и свободы человека в соответствии с общепринятыми принципами и нормами международного права. Исполнительная власть — Правительство, законодательная — Государственная дума и Совет Федерации, судебная — Конституционный, а также Верховный и Высший арбитражный суды (до их слияния). А где президент? Президент — вне системы разделения властей. При этом он обладает и исполнительными правами, поскольку формирует правительство и фактически руководит им. И законодательными, поскольку издает указы и распоряжения. И судебными, поскольку может выступать арбитром в спорах центральной и региональной власти.