Тихий центр - Тамара Лисицкая

Оля замкнулась в себе и посвятила эту неделю богемной терапии. Она плотно сошлась со светской львицей Аленой, дипломатической женой, позволила ей себя утешать, водить в салоны, кормить суши. Алена была нежна и внимательна. Благодаря ей Оля смогла вернуть утерянное ощущение покоя, уверенности в себе и крепких мышцах живота. Подумать только! За весь этот период любовной лихорадки Оля ни разу не сходила в солярий или на фитнес!

За три дня до свадьбы явилась Настя Первая.

— Всем привет! — сказала она, вваливаясь в квартиру. — Я ненадолго!

— Как это, ненадолго? — не поняла Лилия Степановна. — Настенька! У нас вон уже сибирские родственники приехали! Только они сейчас на рынке, подарки ищут!

— Я своим уже все сказала! Они не приедут!

— Что сказала?

Настя сбросила сапожки и прошла в девичью. Там весело, мурлыча под нос, собрала свои вещи.

— Настенька, да что же происходит? — Лилия Степановна взялась за сердце. — Что происходит, Настенька?

— Ничего. Просто я влюбилась и уезжаю!

Лилия Степановна закрыла глаза. Настя Первая подумала, что сейчас придется ее откачивать, тратить время, а это неправильно.

— Лилия Степановна! — она подошла ближе, похлопала Лилию Степановну по плечу. — Вы понимаете, у нас с Алешенькой ничего не получилось бы! Ну вы же все сами знаете! Вы же все прекрасно видели! Я вообще удивляюсь как вы терпели!

— Но… Но… А как же…

— Ой, только не плачьте! Все у вас будет хорошо! Без меня вашему Алешеньке будет гораздо лучше! Верите? Нет?

— Но он же вас любит!

— Да ладно вам! Он Настьку любит! А на меня ему смотреть нравится…

— А ребеночек ваш?

— Ну, а вы как думаете? — Настя уже даже улыбалась от нежности и жалости к бедной бабе. — Как вы думаете? Мог у меня быть ребенок от Алешеньки?

— Нет… Но…

— Нет никакого ребенка.

— Господи, Настя! Зачем?

— Затем, что мне жилье надо было… Ай, чего сейчас об этом говорить… Вы только не думайте, это не моя идея! Это парень один, бармен, козел… Но мы с ним расстались! Он позвонит еще, куда денется, но я его так пошлю! Я умею посылать!

Настя затолкала одежки, ссыпала в пакет журналы. Потом посмотрела на свадебное платье.

— Жалко, конечно, — сказала она честно. — Но мне уже не надо. Ладно. Не обижайтесь на меня!

И ушла.

Лилия Степановна могла только добраться до телефона и вызвать скорую.

Настя Вторая и Алешенька в это время сидели на квартирном концерте среди других таких же сумасшедших, которым нравилась странная музыка. Алешенька непосредственно в этой музыке ничего не понимал, но ему нравились звуки, ему было любопытно наблюдать за пальцами музыкантов, ему было страшно весело от того, что вокруг столько людей. В общем, Алешенька радовался жизни. Время от времени он хватал Настину руку и целовал. Настя как бы строго ему грозила, чтобы отстал, но не запрещала.

В паузу пошли курить на кухню. Алешенька, конечно, вместе со всеми.

— Э, как вы, снялись тогда в кинохе? — интересовались люди кругом.

— Ну, типа, да. Алешка, расскажи!

— Ой, — весело начинал Алешенька. — Было так весело! Сначала меня попросили бежать по улице. Потом прокатили на милицейской машине! А потом мы ели кашу!

— Кинокорм привезли! — поясняла Настя Вторая. Но людям вокруг ничего не надо было объяснять. Они все и сами снимали кино или снимались в нем, писали сценарии и песни. И при этом были толерантны к товарищам вроде Алешеньки. Вероятно, ощущали родство по ушербности или величию, это как посмотреть.

— А потом тетя Маша пудрила мне глаза!

— Чего? — удивлялись вокруг.

— Ну, грим накладывали! Синяки под глазами убирали! — поясняла Настя.

Она следила за Алешенькой с улыбкой, была горда за него и спокойна. Алешенька вполне гармонично вписался в ее тусовку, а тусовка приняла его с благодарностью.

— А чего у тебя синяки под глазами, Алешенька? Ты что, ночами не спишь? К свадьбе готовишься?

— Да! Я скоро женюсь!

— Ну, ты же потом к нам сюда принесешь бутылочку шампанского, чтобы мы выпили за твое здоровье!

— Принесу, конечно! А я сегодня ночью так жениться хотел, что не спал!

— Ну, мы тоже иногда из-за этого не спим… Ладно, сорри… И что ты делал?

— Я стихи пишу, читаю, рисую или мечтаю!

— Наш человек! И что ты сегодня нарисовал?

— Кота!

— Отлично! А что ты сейчас читаешь?

— Стихи Мандельштама! Мне мама дала!

— О! Ну-ка, выдай че-нить!

— Отлично, Алешенька! Дай пять! Только читать надо с выражением, мы же тебя учили! А как ты относишься к японской поэзии?

— Я? Не знаю.

— Все, завтра будем с тобой читать японцев, а то стыдно в твои годы не знать Басе! Вот слушай! Самое великое японское стихотворение! «Старый пруд. Прыгнула лягушка. Всплеск воды».

— Ой, какое красивое стихотворение!

— Вот за что мы любим Алешеньку! Он способен оценить красоту!

Настя Вторая слушала своих друзей, смотрела на счастливого Алешеньку и думала: «А что будет через три дня, когда окончательно прояснится позиция невесты? Что с ним будет через четыре дня, когда он решит, что его все бросили потому, что не любят? Что с ним будет через десять лет?»

Потом Насте позвонил Вадим.

— Настя?

— Что опять… Снова креативное решение требуется?

— Лилия Степановна в больнице.

Домой долетели мигом. Алешенька, впечатленный японской лягушкой, пошел рисовать новых котов, а Настя держала телефонный совет с Таней.

— А что врачи сказали?

— Сказали, что подержат несколько дней, понаблюдают.

— Так ведь свадьба в субботу!

— Свадьба? — Таня тоже уже была в курсе истории с Настей Первой. — А что, разве свадьба будет?

— Ну, да… Столько готовились… Народу тут всякого много будет, родственников. Моих тоже.

— Чьих?

— Нет, ничего. Так что, есть способы быстро поставить Лилию Степановну на ноги?

— Ну, не знаю, — Таня растерялась, — я не врач. Свою маму на ноги поставить не могу. Зато Светлана Марковна вон сколько времени держится. Хорошее отношение, больше ничего.