История военного искусства XVI—XVII вв - Евгений Андреевич Разин

тактика пехоты, явившаяся следствием совершенствования и увеличения количества огнестрельного оружия, характера войны и боевой практики сражавшихся. Новая тактика требовала и новых форм организации пехоты.

Заслуга нидерландского полководца Морица Оранского заключалась в том, что он увидел новое содержание боевой практики своего времени, сумел обобщить и систематизировать эти новые моменты и сделать соответствующие организационные выводы.

Так в конце XVI в. возник расчлененный на мелкие тактические единицы (полуполки) нидерландский боевой порядок и новая форма организации войск.

Административными единицами в пехоте были небольшие полки (800—1000 человек), состоявшие из 10–16 рот (по 70—100 человек в каждой). В полку находилось равное количество пикинеров и аркебузеров. Тактической единицей являлся полуполк (250 пикинеров и 250 стрелков), строившийся для боя в 10 шеренг; при этом пикинеры находились в центре, а аркебузеры, разделенные поровну, – на флангах.

Нидерландский боевой порядок

Походный порядок нидерландской армии состоял из трех равновеликих частей: передового отряда (авангарда), главных сил (bataille) и тыльного отряда (арьергарда). В боевом порядке передовой отряд составлял правое крыло, главные силы – центр, тыльный отряд – левое крыло. Каждая часть боевого порядка, имевшая шесть тактических единиц, располагалась в три боевые линии.

Первых два полуполка, строившиеся рядом, составляли первую линию, за которой в 100 м располагались полуполки второй линии на 30 м правее и левее флангов первой линии. В 200 м за второй линией в центре строились полуполки третьей линии. В основе такого построения был заложен принцип сильной взаимной поддержки отдельных тактических единиц. Маневр на поле боя становился одним из главных условий тактического успеха.

Построение нидерландского боевого порядка в три линии отдельными небольшими частями являлось, как отметил Ф Энгельс, до известной степени возвратом к старому римскому строю, но на новой технической основе.

В организацию кавалерии Мориц Оранский внес еще большие изменения. Он сформировал из германских наемников легкую конницу – рейтаров, вооруженных мечом, длинным пистолетом и имевших предохранительное снаряжение (шлем и нагрудник). Рейтары скоро доказали свое превосходство, и тяжелая рыцарская конница вместе со своим копьем вскоре совершенно исчезла.

Кавалерия строилась в пять шеренг. «Великий голландский полководец Мориц Оранский, – писал Ф Энгельс, – впервые ввел для своих рейтаров организацию, до некоторой степени сходную с современной тактической организацией. Он обучал их производить атаки и эволюции отдельными отрядами и в несколько линий совершать повороты, отрываться от противника, строиться в колонну и линию, менять фронт, не нарушая порядка и действуя отдельными эскадронами и взводами. Таким образом, исход кавалерийского боя уже решался не одной атакой всей массой конницы, а последовательными атаками отдельных эскадронов и линий, поддерживающих друг друга»[371].

Кавалерия так же, как и пехота, вела бой отдельными тактическими единицами, взаимодействовавшими между собой.

В нидерландском боевом порядке кавалерия располагалась на уровне второй линии пехоты, а также на наружных флангах всего расположения и позади третьей линии.

Четкие действия несовершенным оружием, перестроения на походе и на поле боя и тактическое маневрирование возможно было осуществить при наличии двух условий: большого количества офицеров и хорошей обученности всего личного состава.

В нидерландской армии при резко сокращенной численности полков и рот оставалось прежнее количество начальствующего и специального состава. В роте численностью иногда менее 100 солдат таковых насчитывалось 28 человек[372]. Командный состав роты получал почти столько денег, сколько солдаты всей роты. Важное значение имела аккуратная выплата жалованья, что обеспечивали экономически сильные Генеральные штаты Нидерландов.

Воинская дисциплина в нидерландской армии, помимо экономической базы, имела своей основой регулярное обучение строевому делу, или так называемую строевую муштру, которую осуществлял многочисленный командный состав.

«Старые капитаны ландскнехтов во главе своих рот являлись вождями и передовыми бойцами. Нидерландские же капитаны вместе с остальным помогавшим им командным составом были офицерами в том смысле, в каком мы их привыкли понимать теперь. Они не просто вели солдат, но сперва создавали и вырабатывали бойцов, которых затем вели в бой. Мориц Оранский возродил искусство обучения солдат и стал отцом подлинной военной дисциплины; тем самым он сделался и творцом офицерского корпуса, хотя свой специфический замкнутый характер последний приобрел позднее»[373].

Для обучения бойцов требовалось разработать программу строевой подготовки, регламентировать все виды перестроений, определить команды, все это систематизировать и изложить в письменной форме.

Мориц Оранский и его двоюродный брат Вильгельм Людвиг Нассауский тщательно изучали военное наследство древних греков и римлян, не жалея на это ни труда, ни средств. Они, в частности, нашли у них важное правило, согласно которому предварительная команда должна предшествовать исполнительной («шагом – марш», а не наоборот).

Построения и перестроения роты сначала производились на столе оловянными солдатиками, затем вырабатывались команды, и лишь потом всему этому обучались солдаты. Так было выработано около 50 необходимых команд. Вильгельм Нассауский считал, что вводить следует лишь необходимый минимум команд, чтобы облегчить солдатам их заучивание. Первая основная обязанность солдата заключалась в знании им своего постоянного места в строю, которое он быстро занимал по сигналу барабана. Чтобы построить две тысячи нидерландцев, требовалось около 20 минут, а на построение одной тысячи испанцев затрачивался целый час.

Систематизированная и записанная новая техника строевых учений представляла собой первый строевой устав, составителем которого считается Мориц Оранский. Большое, если не главное, участие в его разработке принял Вильгельм Нассауский.

Новая воинская дисциплина, основанная на прочной экономической базе, на иерархии многочисленного командного состава и закрепленная строевой муштрой, давала возможность нидерландским полуполкам при неглубоких построениях выдерживать и отражать натиск испанских квадратных колонн. Вторым следствием новой дисциплины явилось производство нидерландскими солдатами окопных работ, от которых наемники других армий категорически отказывались.

В 1589 г. Вильгельм Нассауский, представляя военную программу Генеральным штатам, первым условием выдвинул аккуратную выплату жалованья. Высокий оклад должен был отучить солдата от ложного стыда перед производством окопных работ. «Если это будет достигнуто, – говорил принц Нассауский, – то мы застрахуем себя от опасностей, которые несет с собой война». «В укрепленном лагере никто не заставит тебя принять сражение, а построив такие лагеря на водных путях, можно сохранить подвоз снабжения. Таким же способом надо блокировать крепости… и брать их без боя, не рискуя поставить себя под удары судьбы. Ибо можно так себя оградить укреплениями, что герцогу Пармскому (испанскому полководцу. – Е.Р.) не придется мечтать о выручке. А если мы только овладеем городами по течению рек, тогда прочие недолго смогут продержаться за недостатком продовольствия»[374].

Следовательно, искусство полевой фортификации являлось эффективным средством при ведении оборонительных и наступательных действий с основной целью – захват и удержание инициативы. Складывалась система централизованного снабжения войск, в связи