Темный соперник - Бренда Джойс

– Это все уловки, – твердо повторил он.

– Тебе лучше сказать мне, что написал Моффат, что ему надо!

Ройс обреченно вздохнул.

– Он хочет обменять тебя на Эласед.

Элли вскрикнула и чуть не упала. Ройс поддержал ее.

– Я не верю, Эйлиос, что Моффат схватил твою мать. По-моему, Эласед мертва, причем давно. Она умерла несколько столетий назад.

Элли пошатнулась. Она почти не слышала, что он ей говорил. Что, если ее мать все-таки жива? Что, если каким-то чудом, благодаря своей удивительной животворной силе, ей удалось избежать смерти? Что, если смерть Эласед в двадцать первом веке – это не более чем хорошо разыгранный спектакль? А может, она пленница Моффата вот уже несколько столетий?

– И все-таки, вдруг моя мать жива? И Моффат держит ее в темнице? – воскликнула она, задыхаясь.

– Он играет с тобой, – резко ответил Ройс. – Твоей матери давно нет в живых.

Несмотря на все ее муки, когда даже самые простые мысли давались ей с великим трудом, ощущения не оставили ее, и это вселяло надежду.

– Что, если в тот день, в тысяча девятьсот девяносто втором году ей каким-то образом удалось обмануть смерть? Что, если внешне она могла показаться мертвой, но целительная сила вернула ее к жизни? О боги! Тогда понятно, почему она так напугана и то, чему я стала свидетельницей.

– Ты тешишь себя ложной надеждой, – воскликнул Ройс, – а это только на руку Моффату!

– То есть ты хочешь сказать, что это всего лишь жестокий розыгрыш? – спросила Элли, дрожа всем телом.

– Будь твоя мать жива, то почему она к тебе не пришла? Не пришла ко мне, на Айону, в Святилище? Ее никто в глаза не видел вот уже более двухсот лет!

Элли пошатнулась и обняла себя за плечи.

– Потому что она была пленницей или же… потому что была вынуждена спасаться бегством! Так что вполне может статься, что она до сих пор жива и разговаривает со мной при помощи телепатии.

Элли зарылась лицом в ладони. Странно, но она прониклась уверенностью: ее мать жива, она пленница в лапах злодея Моффата. Да, но если демон держит ее в темнице, значит, ее целительная сила уже не такая, как прежде, она истощена, и это причиняет матери страдания! От этих мыслей Элли сделалось так страшно, что у нее едва не помутилось сознание.

– Мы должны принять это предложение! – воскликнула она. – Я молодая и сильная. Мы должны, мы обязаны спасти Эласед! Я готова занять ее место! Ройс, пойми, я не могу допустить, чтобы моя мать терпела такие жестокие муки.

Ройс побледнел.

– Пока я жив, я никогда не допущу такой сделки, – резко возразил он.

Элли передернуло от ужаса. Страшно подумать, что может быть с Эласед.

– Она мертва, – твердо повторил Ройс. – Ты же позволяешь Моффату играть с тобой, как кот с мышкой.

– И все-таки для меня моя мать жива, – возразила Элли. – Я не могу представить ее мертвой! И если существует хотя бы один шанс из тысячи, что она жива и находится во власти Моффата, мы обязаны ее спасти.

– Эйлиос. – Ройс обнял ее и привлек к себе. Голос его звучал негромко, но твердо. – Мы отправимся к Блэквуду. Его владения всего в нескольких милях от замка Моффата. Блэквуд давно шпионит за этим дьяволом. Думаю, от него мы узнаем нужные нам вещи. Прошу тебя об одном – доверься мне. И думай только о том, что знаешь точно.

Элли заглянула Ройсу в глаза и крепко схватила за руки. Одну вещь она знала точно: после многих лет молчания ее мать пытается ей что-то сказать. И еще – Эласед чего-то боится.

– А если Эласед жива? Если она пленница Моффата?

– Тогда мы ее освободим.

Элли энергично кивнула в знак согласия.

– Да, мы ее освободим, ты и я, вместе!

Ройс слегка отстранился от нее.

– Я освобожу ее сам, а если не смогу сделать этого в одиночку, то позову на помощь Эйдана, Малькольма и других Магистров. Ты же останешься ждать меня там, где я тебе велю!

Элли улыбнулась хмурой улыбкой.

– Я пойду с тобой – и буду сражаться с тобой бок о бок! Я не позволю, чтобы ты перебросил меня куда-нибудь в будущее, пока сам будешь изображать из себя героя! Слишком велик риск!

Ройс задумался.

Элли не нужно было читать его мысли, чтобы понять: он обеспокоен тем, что сейчас она находится слишком близко от границ владений Моффата.

– Ройс, – еле слышно произнесла она и взяла его лицо в ладони. – Умоляю, выслушай меня. Если моя мать жива, значит, ей больно, иначе она совершила бы прыжок. Если она жива, то нуждается в исцелении. И я могу исцелить ее! Или ты забыл, что мы хотим побороть того, кто в две тысячи седьмом году стал причиной твоей собственной гибели?! Что, если ты тоже нуждаешься в исцелении? – Неожиданно ей сделалось страшно. – Как я могу оставаться в безопасном месте, когда ты рискуешь собственной жизнью! Я люблю тебя! Пойми, мы должны быть вместе – несмотря ни на что!

– Нет, ты поступишь так, как я тебе скажу, – это в твоих собственных интересах, – резко возразил он и, оттолкнув ее от себя, решительно зашагал прочь.

Элли осталась стоять, дрожа всем телом.

– Ты даже не представляешь, как мне страшно! – крикнула она ему вслед.

Ройс обернулся.

– Я не против, чтобы ты была со мной рядом, Эйлиос. Мне даже спокойнее, когда ты у меня на виду. Но сначала ты должна дать мне клятву.

Элли напряглась.

– Поклянись мне душою собственной матери, что будешь меня слушаться. Мы на войне, и последнее слово должно оставаться за мной. Пойми, что доверия к тебе у меня нет, – добавил он.

Элли съежилась.

– Но почему? Почему ты не доверяешь мне?

– У тебя добрейшее сердце, но опрометчивая душа. Стоит мне отвернуться, как ты уже готова броситься в бой или начать исцелять. Одному богу известно, что может с тобой случиться. Стоит мне отвернуться, как ты уже ранена или вообще мертва.

Он думал об одном – как ее защитить.

– При одном условии – что ты не станешь требовать от меня невозможного, – произнесла она.

Он шагнул назад к ней. Глаза его пылали расплавленным серебром.

– Нет! Я требую лишь то, что считаю правильным, ты же почему-то считаешь меня средневековым тираном! Нет, если я что-то велю, значит, ты подчиняешься мне, независимо от того, согласна ты со мной или нет.

– Это несправедливо, – возразила Элли дрогнувшим голосом.

– Если Эласед жива и находится в лапах Моффата, это ведь тоже несправедливо, – парировал Ройс.

Эти его слова рассеяли все ее сомнения.

– Хорошо, уговорил. Обещаю тебе всегда и во всем тебя слушаться.