Огромный черный корабль - Федор Березин

Данное задание, в первичной фазе, представлялось им довольно легким делом, учитывая их подготовку: перемещаться им пришлось по течению, а не против, хотя готовили их обычно именно ко второму, ведь материк брашей в любом варианте надо было штурмовать со стороны океана Бесконечности, а по сему, все их реки, назло Эйрарбии текли на встречу будущим диверсантам, несправедливость устройства материального мира просто била по глазам любого, кто хоть чуть-чуть о нем задумывался. Люди-тени-лягушки мимолетом слышали теорию, высказанную еще во времена культурного расцвета Империи, о том, что все живые существа некогда зародились в воде, но безумность сего утверждения заставляла скрипеть зубами, достаточно было вынуть изо рта мундштук и попробовать пережить в этой враждебной среде хотя бы минут шесть не всплывая, как подобная гипотеза становилась анекдотом.

Первый человек-тень бесшумно высунул обтянутую резиной голову из воды и осмотрелся. Еще недавно сияющая огнями столица, предстала перед ним погруженными во тьму черными, плохо проглядываемыми, обелисками гигантских зданий и их скелетов. Вдали периодически вспыхивало зарево, но это было за пределами из оперативного пространства и не могло им помешать. Тренированные глаза внимательно изучали берег: до него было рукой подать. Затем голова повернулась и бегло глянула вокруг. Вблизи не находилось ничего примечательного, кроме двух мирно движущихся по течению мертвецов, а слева смутно угадывались очертания одного из гигантов мостов и такой же темный, затаившийся противоположный берег, занятый правительственными войсками. Течение было довольно сильное, но пловца практически не сносило: левой рукой, опущенной вниз, он держался за свой электрический транспорт, режим которого контролировал его помощник, скрытый под поверхностью. Человек отстегнул от пояса небольшой прибор инфракрасного видения и вновь начал впитывать береговые детали, но уже в другом спектральном диапазоне. Пловца звали Даккара Лос, он был лучшим из лучших среди профессионалов боевых подводных операций. Даккара был воспитанником «униш», он не знал своих родителей и происхождения, но и не нуждался в этом. По очертанию скул он догадывался, что его предки не были выходцами из центральных областей метрополии и, видимо, его внешность не сильно помогала его продвижению по службе, тем с большим азартом он брался за новые смертельно опасные задачи, доказывая себе и окружающим, что он достоин состоять в элитных подразделениях. Не смотря на довольно молодой возраст, он был одним из тех, кто реально участвовал в военных действиях не только против каких-то мелких полунезависимых государств, но и против Республики. Так, он был единственным вернувшимся, и, скорее всего, единично выжившим, после потопления, прямо в порту враждебного континента, большой танкодесантной субмарины гиганта «Кархародон». Это было славное приключение, но пятеро его коллег, так и не узнали его результат, а еще четверо не успели вволю порадоваться успеху. Никто из них не стал национальным героем, только лишь по причине того, что данное событие было крайне секретным, ведь война-то тогда официально не велась. В тот день ему повезло, но это сегодняшнее поручение, ему очень не нравилось и вовсе не потому, что они промышляли на собственной территории, просто, это путешествие имело продолжение: в этот раз, им надо было выбираться на сушу.

Даккара Лос остался удовлетворен осмотром. Он нырнул, а через некоторое время передовые разведчики его маленького отряда бесшумно реализовались у самого берега. В течение семи минут все люди-лягушки, вместе с тяжелым оборудованием, изменили среду обитания, бросив свои, прикончившие ресурс, торпеды-носители. В месте их высадки несколько невысоких заводских построек упирались в плиты набережной, и быстро проскочив по древним гранитным блокам, они оказались закрыты от какого-либо наблюдения. Затем они начали внедрение в промышленное сердце захваченной повстанцами столицы. Восемь человек прикрывали и разведывали маршрут, а остальные были мало боеспособны – они тащили на спинах по шестьдесят килограммов технологического груза. Прикомандированный специалист поклажи не имел, но он едва поспевал за командой, в их периодических, стремительных бросках. Никто из них не знал, что в своем ночном путешествии они были не одиноки. Еще две группы-близняшки высадились этой ночью в других районах мегалополиса.

– Штурм-майор Мероид, как вы слышите нас?

– Все в норме вице-лейтенант. Где вы находитесь?

– Мы на пути к Вам. Сядем где-нибудь километрах в десяти восточнее, не хотим привлекать внимание командного пункта. Слишком откровенно будет садиться прямо на объект.

– Поторопитесь, у меня тут не все идет гладко. И разговаривать я больше пока не могу – некогда. Жду.

Он положил микрофон и на всякий случай сбил частоту передатчика. В подземелье номер «один», где находились основные кабины управления «пушкой», уже ломились. Без мощной взрывчатки нападающие безусловно не имели шансов: входная дверь весила пятьсот килограммов и состояла из цельной отливки, и даже после этой мало преодолимой преграды их ждали задраенные кабины, но ведь и сам Мероид был бессилен. В его распоряжение было всего пятеро солдат, явно не слишком желающие умирать, и три офицера, с внутренним смятением от перспективы перестрелки с «черными орлами», и, самое главное, отсиживайся он здесь хоть вечность, цель была не в этом. Все было задумано для уничтожения воздушного агрессора, а сейчас, в этом плане, он был более чем немощен: он потерял контроль над энерго-кабинами, над реактором и над кучей других периферийных устройств. Все эти объекты охрана взяла без боя, также как освободила пленных, захваченных ранее. Но дело обстояло даже хуже: будь в его власти сейчас все места управления, не контролируя внешнюю территорию, он не смог бы произвести залп. На месте Бода, выпущенного из-под стражи, он бы даже не тратил силы на штурм. Для того чтобы выстрелить, лазер должен выдвинуться из подземного хранилища, но там, на поверхности, с ним можно сотворить все, что угодно простой железной кувалдой, а ведь еще были локаторы, ажурные конструкции из легкого сплава. Имелась также, спрятанная в настоящий момент под стекломильметолом, плита антенной решетки, с миллионом усиков антенн – безумно дорогая вещица. Да еще кабели, сотни кабелей: повреди любой и планы Мероида превратятся в утопию.

– Глав-штурм-майор, – раздалось по «громкой» связи. Это был Бод, он говорил из кабины «пять». – Еще раз предлагаю сдаться. Кончайте этот цирк. Офицеры и солдаты, обращаюсь к тем кто сидит в кабинах: «один», «два» и «три». Арестуйте этого предателя Мероида. Я советую вам от имени командования. Откройте входную дверь. Давайте обойдемся без трупов.

Мероид слушал молча, он мог отключить связь: это ничего не решало, в этой кабине он был один, а в других связь отключалась только автономно. Рука его сжимала тяжелый игломет, но и это было лишь проявлением бессилия, даже если «орлы» ворвутся сюда, он не станет давать бой, любой выстрел в этом напичканном техникой пространстве, приведет к сложной поломке оборудования.

Даккара Лос с интересом рассматривал созданную инженером конструкцию-ребус. Как он не напрягал свои, от природы гибкие, но несколько выпрямленные долгой службой извилины, он не мог угадать назначение этой штуки, а спросить, он не имел права. Она не походила ни на подслушивающую станцию, ни на ядерную мину-фугас, хотя одновременно напоминала все это. Для произведения разведывательных ведомств, она имела слишком мало антенн, а для фугаса, не располагала сверхпрочным тяжелым корпусом. Даккара Лос жалел о своем малом техническом образовании и понимал, что загадка о назначении этой штуки будет волновать его еще очень долго.