Шаман - Алексей Калугин

– А как же другие Искатели? Помимо тех двух, что все еще бродят по Библиотеке? Они нашли то, что им было нужно?

– Не стану вас обнадеживать, на моей памяти такое случилось всего однажды. И человека, которому это удалось, звали!.. Впрочем, это конфиденциальная информация. Если подумаете, то и сами поймете, кто это был – он тоже с Окраины. Зато остальные находили что-то другое, что оказывалось для них не менее ценным, чем первоначальный объект поиска. Возможно, что они именно это и искали, но сами не могли ясно понять, что же им нужно.

– И как долго могут продолжаться эти поиски? – поинтересовался Ной.

– Пока вам самим это не надоест. Мне вы не мешаете – у меня есть своя работа. – Вечный указал на стол в ближайшей нише, со стопками книг и ворохом бумаг. – У меня к вам единственная, убедительная просьба: дабы не вносить дополнительную путаницу, пожалуйста, ставьте книги на то же место, где вы их взяли.

Все разошлись в разные стороны. Брейгель с Орсоном – налево, Камохин с Осиповым – направо, а Ной с племянниками воспользовались мостиком, чтобы перебраться на другую сторону прохода.

– Вы не будете возражать, если я останусь с вами? – спросил у Вечного Зунн.

– Ты разве ничего не хочешь найти? – удивился тот.

– Мне кажется, я уже нашел то, что мне нужно. – Зунн обвел завороженным взглядом книжные полки. – В такой Библиотеке я бы мог остаться навсегда!

– Что ж, мне бы не помешал помощник. – Вечный направился к своему рабочему столу.

– Вы не шутите? – метнулся следом за ним Зунн.

– Какие уж тут шутки! – Библиотекарь приподнял лежавшую перед ним груду бумаг. – Работы невпроворот!

– Я был бы счастлив! – Зунн упал на стул по другую сторону стола.

– Уверен? – прищурившись, оценивающе посмотрел на него Вечный.

– Абсолютно!

– Имей в виду, если ты решишь здесь остаться, то это навсегда. То есть на всю оставшуюся жизнь. А может быть, и на целую вечность!

– Вы хотите сказать, что если я здесь останусь, то тоже стану Вечным? – У Зунна аж дыхание перехватило.

– Не могу тебе этого обещать, поскольку сие от меня не зависит. Но все может случиться. Так что нужно быть готовым.

– Я готов!

– Держи. – Вечный перекинул Зунну пачку бумаг. – В первой графе – автор, во второй – название. Далее – выходные данные. Самое главное – это краткая аннотация и код, обозначающий местонахождение книги. Для того чтобы написать вразумительную аннотацию, книгу нужно хотя бы пролистать. А если она того заслуживает, то и внимательно прочитать. Да, и выносить книги из Библиотеки нельзя!

– Понял. – Зунн принялся расчищать место на столе для работы.

Передвинув бумаги на край стола он вдруг увидел под ними стопку старых, посеревших пергаментных листов, в трех местах прошитых суровой ниткой. Листы сверху донизу были покрыты мелкой арабской вязью.

Завитки арабской письменности кажутся причудливыми лишь тому, кто не знает языка. Зунн же, едва пробежав глазами несколько строк, пришел в неописуемое возбуждение и сразу же перевернул стопку, чтобы взглянуть на титульный лист.

– Это моя книга! – Вечный выхватил прошитые пергаментные листы из-под руки у Зунна. – Ее читать не нужно!

Но Зунн уже успел прочитать имя автора и название.

– Так, значит вы…

– Теперь я просто Вечный, – перебил его Библиотекарь. – Где ты слышал мое прежнее имя?

– Вы шутите? – недоверчиво посмотрел на старца Зунн. – Вы хотите сказать, что вам ничего не известно о судьбе вашей книги?

– Я уничтожил все, что написал.

– Ну, видимо, не все!

Вечный провел ладонью по листам пергамента.

– То, что я написал тогда, было неверным толкованием удивительных и одновременно мучительных сновидений, одолевавших меня не один год.

– Тем не менее ваша книга стала легендой! Не многие ее читали, но слышали о ней, пожалуй, все. Кстати, существуют и поддельные варианты вашей книги, написанные…

Вечный решительно отложил листы пергаменты в сторону.

– Займемся делом!

– Вам это неинтересно?

– Нет. Я – хранитель Библиотеки Центра. А эта книга – лишь смутное воспоминание о былом. Я до сих пор не уничтожил ее только потому, что она принадлежит Библиотеке. И я не могу нарушать правила.

– То есть вы нашли ее здесь? – удивился Зунн.

– Случайно.

– Ну да, разумеется… В Библиотеке каждый находит то, что ищет.

– Мы будем болтать или все же займемся делом? – недовольно глянул на Зунна Вечный.

– Я уже занимаюсь, – ответил тот, зарываясь в ворох бумаг.

Бросив взгляд в сторону, Зунн увидел Ноя и двух его племянников, расположившихся на другой стороне прохода. Усевшись на пол, аборигены с интересом листали какой-то большой, красочный альбом.

«Если кто и найдет то, что им нужно, так это они, – подумал Зунн. – Аборигены, живущие в буше, всю жизнь проводят в поиске. Они знают, как нужно искать, потому что от этого зависит их жизнь».

Тем временем Брейгель с Орсоном не спеша продвигались вдоль книжных полок. Англичанин вел пальцем по книжным корешкам на третьей снизу полке, потому что ему так было удобно, и время от времени выдергивал с полки одну из книг, смотрел название, иногда пролистывал несколько страниц, после чего ставил на место.

– Ты думаешь, так можно что-то найти? – спросил Брейгель.

– Предложи другой вариант.

– Не знаю, – пожал плечами стрелок. – Как-то все это… несерьезно, что ли?

– «Загадочный внутренний мир воспаленного кишечника», – прочитал Орсон название очередной взятой с полки книги.

– Что мы вообще ищем?

– Книгу, которая поможет нам вернуться домой.

– И как она называется?

– «Запоздалые раздумья охотника на червей».

– Ты серьезно думаешь, что нам это может помочь?

– Нет, это просто еще одно название. – Орсон поставил книгу охотника на червей на прежнее место. – Ты бы купил книгу с таким названием?

– Про червей?

– Да.

– Зачем?

– Не знаю. Кто-то ведь покупает. – Орсон снял с полки очередную книгу. – «Десять глупостей, которые не позволяют церквям развиваться».

– Я знаю, в чем твоя ошибка.

– Я не имею к этому никакого отношения. – Орсон поставил книгу на место.

– Ты неправильно ищешь.

– А как нужно искать?

– Сначала нужно сосредоточиться на том, что нам нужно. – Брейгель оттеснил биолога от полок к перилам и сам занял его место. – Нам нужна книга о Сезоне Катастроф.