Отверженные Мертвецы. Истина лежит внутри - Грэм Макнилл

— Что она делает? — спрашивает Антиох.

— Тебе не о чем беспокоиться, — заверяет его Нагасена.

Хирургеон ему не верит и подозрительно следит за женщиной, а веко начинает подергиваться.

— Кто она такая? — спрашивает он.

— Я нейролокутор, — отвечает ему Хирико. — А теперь сиди смирно, а то будет больно.

Хирико закрывает глаза, и Антиох напряженно замирает в ожидании боли.

— На что похож разум человека, одурманенного хашем? Можно ли в нем отыскать что-то полезное, или это крепость с открытыми настежь дверями?

Хирико остается неподвижной почти целую минуту, и Нагасена гадает, отразится ли на ее мыслях наркотический морок.

— Ох, — вздыхает она и качает головой.

— Ты что-то нашла? — спрашивает Нагасена.

Она кивает, еще не оправившись от погружения в сознание Антиоха. Старик выглядит напуганным, и Нагасена понимает, что Хирико избавила его от дурмана. Без успокаивающей пелены смолистого дыма, за которым он до сих пор прятался, старику становится страшно в реальном мире.

— Они направляются в место, которое носит название «храм Печали», — говорит Хирико.

— Тебе известно, где это? — спрашивает ее Головко.

Хирико смотрит в глаза хирургеона.

— Да. К востоку отсюда. Теперь я знаю дорогу.

— В таком случае этот предатель нам больше не нужен, — ворчит Головко.

Прежде чем Нагасена успевает его остановить, командир Черных Часовых поднимает пистолет и пускает пулю в голову Антиоха.

Пробуждение удивило Кая неожиданным избавлением от боли и почти невероятным ощущением спокойствия. Подняв голову, он ощутил жесткие металлические грани, впившиеся в живот. Мир вокруг сиял контрастами света и тени, потоками психической энергии и участками мертвых зон. Перед ним отчетливо вставали дома и улицы, весь мир, ясный и зримый, как перед человеком с подаренными природой глазами.

— Стойте, — попросил он охрипшим и прерывающимся голосом. — Остановитесь, спустите меня на землю, пожалуйста.

Несший его гигант остановился, и сильные руки бережно спустили Кая вниз. Перед ним стоял великан, казавшийся еще больше из-за грубых пластин брони, прикрывающих тело, и торчащих из-за пояса пистолетов. Всю его фигуру окружал легкий золотистый туман, тянувшийся следом, словно обрывки облаков за крыльями самолета.

В памяти Кая на мгновение мелькнуло видение, но воспоминание так же быстро рассеялось без следа, оставив ускользающее ощущение чего-то важного. Он лишь смутно помнил доску для регицида и партнера с опущенным на голову капюшоном, но сути видения осознать так и не смог.

— Атхарва? — неуверенно произнес Кай, постепенно возвращаясь в холодную реальность.

— Да, — ответил гигант. — Ты заставил меня беспокоиться. Я не был уверен, что ты выживешь.

— Я до сих пор в этом не уверен, — простонал Кай, нетвердо держась на ногах. Удивительно, что он вообще способен стоять после столь напряженного путешествия. — У меня такое ощущение, будто ты ударил меня в лицо.

— Это не так уж далеко от истины, — признал Атхарва, оглядываясь на заключенную в тяжелую броню фигуру Ашубхи.

Отверженные Мертвецы сильно изменились с тех пор, как Кай видел их в последний раз. Нагрудники из кованого железа, округлые наплечники и архаичные шлемы придавали им сходство с воинами-варварами предшествующей Объединению эпохи, с кровожадными дикарями, правившими Старой Землей до прихода Императора. Шубха даже нес в руке деревянный щит.

Кай всегда знал, что его спутники-беглецы настоящие воины, но теперь, когда он увидел их полностью экипированными для сражений, Кай не мог не вспомнить, что эти люди будут защищать его только до тех пор, пока это согласуется с их целями. Стоит ситуации измениться, и он им больше не будет нужен.

— Где вы раздобыли броню и оружие? — спросил он, заметив причудливый арсенал, которого хватило бы и на втрое больший отряд.

— Какие-то дураки встали у нас на пути, — сказал Атхарва. — Но теперь они все мертвы.

На фоне черного металла, серой стали и коричневых кирпичей каждый из воинов выделялся собственным светом. Кай знал каждого из них по цветам и оттенкам ауры: у Тагоре, Шубхи и Ашубхи преобладали агрессивные пурпурно-красные и убийственно-серебристые тона, Атхарва казался золотым, с пятнами цвета слоновой кости и пурпура, а Севериана как будто окутывала серая грозовая туча. На выступе скалы Кай увидел Кирона и Джитию, остатки их ауры растворялись в воздухе, словно тепло затушенного костра.

— Мы потеряли Джитию и Кирона, — не скрывая искренней печали, сказал Шубха. — Среди атаковавших был один мерзавец, умеющий хорошо драться.

— Но он сбежал, словно побитая дворняжка, — добавил Тагоре.

— Он вернется, — сказал Ашубха. — Такие, как он, никогда не сдаются.

— Значит, в следующий раз мы его прикончим, — заявил Тагоре, скаля зубы.

Кай увидел, как аура над его головой блеснула холодным металлом, словно кто-то натянул поводок. От всплеска ярости у Тагоре вздулись и перекатывались мускулы, но Пожиратель Миров сделал глубокий вдох и отвернулся, восстанавливая контроль.

— Где мы? — спросил Кай, стараясь определиться с ощущениями.

— Все еще в Городе Просителей, — ответил Атхарва. — Только теперь в восточной его части.

Кай кивнул. По неясному гулу жизни и мыслей он и сам догадался, где они находятся. Головная боль стала довольно интенсивной, но терпимой, и он осознал, что с необычной легкостью привыкает использовать слепозрение вместо дорогостоящей аугментики. Немало времени прошло с тех пор, как он в последний раз ориентировался и познавал мир при помощи своих психических способностей.

Впереди громоздились горы, такие высокие, что казалось, им нет конца. Пусть и лишенные своих вершин, горы хранили чувства и переживания всех, кто прошел их крутыми склонами за все долгие-долгие века, с того самого дня, когда титаническое столкновение материков заставило земную кору выгнуться хребтом из глубин древней морской пучины. Пелену долговечной устойчивости, окутывающую горы, прорезал сверкающий луч психической энергии, тянувшийся от Пустой горы до самых далеких уголков Галактики. Сейчас, когда непосредственная угроза оказаться в ее недрах отступила, вид Пустой горы вселял в Кая странную уверенность, словно едва слышный голос старого проверенного друга.

Воздух над городом наполняла плотная смесь запахов: пот, кипящий жир, протухшее мясо, специи и парфюмерия. Но дышалось легко, и ветер, налетавший с высоких склонов, казался не холодным, а приятно освежающим.

Тагоре поднял тело Джитии и забросил его на плечо, и Ашубха, проявляя немного больше уважения к павшему брату, взял на руки тело Кирона. Севериан молча направился к расщелине между скал, ведущей к крутому откосу, почти вертикально поднимающемуся к окруженной стеной вершине.