Драконья ненависть - Евгений Малинин

– Хорошо… – согласился дан Пард, – тогда распорядись, чтобы те бездельники, которых здесь оставила дана Хольна, приготовили завтрак. Я тоже перекушу.

В этот момент входная дверь распахнулась и на двор шагнул дан Хорлох.

– А в ожидании завтрака мы с тобой кое-что выясним! – Громко произнес он, хищно улыбаясь прямо в лицо опешившему Парду.

Однако, он быстро пришел в себя. Улыбнувшись своему, внезапно появившемуся противнику и бросив быстрый взгляд на отошедшего чуть в сторону карлика, Пард медленно потащил из ножен странно широкий с тяжелым перекрестьем меч.

– А ты, сотник, не забыл о судьбе дана Уста?.. Не боишься последовать за ним?!

Сотник черных извергов молча шагнул вперед, навстречу блеснувшему клинку Парда. Не доходя четырех шагов до противника, дан Хорлох медленно вытянул свой узкий и длинный клинок и сбросил на землю пояс с ножнами. В следующее мгновение клинки скрестились, искры брызнули с закаленной стали, и тяжелый меч лана Парда был отброшен в сторону. Сам он избежал мгновенного прямого укола, только резво отпрыгнув назад, а от последовавшего рубящего удара, низко пригнувшись. Дан Хорлох не стал наносить третий удар, а неожиданно для своего противника сделал шаг назад и чуть опустил клинок. Дан Пард выпрямился, тяжело дыша и растерянно посмотрел на карлика. Тот ответил ему молчаливым, безучастным взглядом, словно перед ним был не его хозяин, а совершенно незнакомый человек. Пард перевел глаза на Хорлоха.

– А с чего это сотник черных извергов решил вызвать меня на поединок, да еще и без свидетелей?.. – Тяжело дыша проговорил он, – ты не боишься расследования?..

– Ну почему же без свидетелей? – холодно усмехнулся дан Хорлох, – У нас их, как и полагается – четверо!

Дан Пард быстро оглянулся и увидел маячившего у ворот Хвата. Когда он снова повернулся к своему противнику, на крыльце стояли мы с Дулей.

– Так что тебя убьют с соблюдением всех положенных правил, а слово сияющего дана высшего данства, я думаю, будет достаточным ручательством моей чести!

И он снова шагнул в сторону своего противника, поднимая клинок. Дан Пард успел отдышаться и принять боевую стойку, но выражение лица у него было затравленное, а голова странно подергивалась, словно он опасался удара сзади.

– Не волнуйся, – снова усмехнулся дан Хорлох, – я не позволю никому кроме меня убить такого негодяя, как ты!

И он обрушил на своего противника сверху вниз чудовищной силы удар! Пард принял этот удар на широкое основание своего клинка, однако Хорлох бил умело, с оттяжкой, так что возникшее колебание закаленной стали едва не вырвало рукоять меча из ослабевшей ладони противника. Второй удар пошел наискось справа налево и Пард снова попытался подставить клинок – об ответной атаке он даже и не помышлял, однако клинок Хорлоха странным образом извернулся, миновал подставленный его противником меч и, описав стремительную, замысловатую петлю, просвистел, как мне показалось, в нескольких миллиметрах от обнаженного горла Парда…

Нет, удар сотника черных извергов оказался точным. Дан Пард на мгновение замер с изумленно распахнутыми глазами, затем рукоять его меча вывернулась из раскрывшихся пальцев, и обе руки взметнулись к горлу, словно в надежде закрыть, зажать, заткнуть смертельный разрез. Еще пару секунд он стоял неподвижно перед своим, выпрямившимся в полный рост противником, а потом сквозь его пальцы заструились быстрые багряные ручейки, и он рухнул ничком. Тело его конвульсивно дернулось и замерло!

– Он даже меч держать как следует не умел!.. – Зло пробормотал вольный дан Хорлох. Наклонившись, он вытер кончик своего клинка о полу длинной серой куртки мертвеца, а затем, подобрал с земли свой пояс и вложил меч в ножны.

Я повернулся к неподвижно застывшему Злому Взгляду. Хорлох был прав – его нельзя было оставлять в живых, и все-таки мне было жаль убивать малыша. Он мстил за свою семью, мстил, как мог, как умел…

«Сейчас не время для сомнений! – Прозвучал в моей голове ворчливый голос Блуждающей Ипостаси дана Тона, – ты сам знаешь, что его надо уничтожить!»

Я еще раз посмотрел на малыша, потом обвел взглядом черных извергов, но приказать им прикончить карлика у меня не повернулся язык. Протянув руку в направлении маленькой, неподвижно застывшей фигурки, я сжал пальца в кулак, и жесткая сила моего колдовства сжала трепыхавшееся сердце, остановив его. Злой Взгляд беззвучно сложился и рухнул на землю кучкой старого тряпья.

Тяжело вздохнув, я повернулся к дану Хорлоху:

– Ну что ж, теперь пойдем, переговорим с охранниками усадьбы.

Хват прикрыл ворота, и мы вернулись в дом. Хват и Дуля остались в прихожей, чтобы наблюдать за воротами и двором, а мы с даном Хорлохом прошли в большую гостиную, где на полу были уложены четверо связанных охранников.

Посмотрев на неподвижно лежащие тела, я кивнул в сторону крайнего справа и уселся в кресло, стоявшее сбоку от огромного камина. Дан Хорлох ловко распутал шнурок, стягивавший ноги пленника и поставил его на ноги передо мной. Охранник был здоровенным детиной, имевшим довольно нелепый вид. Одежда его была в полном беспорядке, а на лице, казалось навсегда прилипло изумление – как это его, охраняющего и без того неприкосновенное жилище сияющего дана скрутили самым зверским образом?!

– Как тебя зовут, милейший? – Задал я свой первый вопрос.

– Вольный кхмет Скрыга… – пробормотал охранник и после тычка Хорлоха добавил, – господин сияющий дан.

– И что ты делаешь в моем доме?.. – В моем вопросе прозвучала насмешка, но бедный Скрыга ее не почувствовал:

– Охраняю… Господин сияющий дан.

– От кого?.. – Уже откровенно усмехнулся я.

– Ну… э-э-э… как же… мало ли что?! Вот, к примеру, секретарь даны Хольны велел присматривать, чтобы ночью никто в отдельный подвал не залез!..

– Ну, и как, никто не залез?

– Пока мы смотрели, никто, а уж когда его карлик… в смысле карлик дана Парда, сказал, чтобы мы не шлялись около подвала, мы и… того… не стали шляться.

– Ясно… – протянул я, – А когда же вы ожидаете свою хозяйку?

– Так… может быть дня через два, а может быть и завтра… – неуверенно пробормотал Скрыга.

Поскольку, больше вопросов я ему не задавал, он неуверенно посмотрел в забрало моего шлема и запинаясь попросил:

– Вы бы, господин сияющий дан, отпустили нас, мы ведь ничего плохого не сделали. Нас ваша жена сюда послала – сказала, что усадьбу сторожить надо, раз вы… того… погибли.

– А живете вы где? – Поинтересовался я.

– Так в ваших землях и живем, – живо отозвался Скрыга, – мы все четверо из городка Гольца, все вольные кхметы. Жена ваша почему нас выбрала-то – мы в столице по своим делам часто бываем, столичные обычаи хорошо знаем… Ну вот она нас сюда и… того… направила. А мы что, мы поехали…

С минуту поразмышляв, я медленно проговорил: