Детективная богадельня - Юлия Игоревна Андреева

судьбой. Женщине, не способной к семейной жизни, да и просто не представляющей себя женой и матерью. Впрочем, в ее возрасте, наверное, уже бабушкой. О Морби, чье высокомерие не позволяет ему разглядеть действительно преданную ему любящую женщину.

Морби уже должен был вернуться на Бейкер-стрит. Но вот задержится ли он там после случившегося? Ему непременно расскажут об обмане Молли. И Морби, высокомерный, не умеющий прощать Морби не останется в особняке после того, как правда выплывет наружу.

Рассуждая таким образом, Финк приближался к Бейкер-стрит. На этот раз прогулка принесла ему не стихи, которые он так любил, а более чем тягостные раздумья.

С другой стороны, чем он мог помочь? Что еще сделать? Он и так замял неприятное дело с фальшивой смертью Линка, сделал все возможное и невозможное, чтобы скандал никогда не проник сквозь стены его участка. И теперь оставалось последнее, он мог, нет, он просто был обязан привнести свою скромную лепту в содержание особняка.

Да, конечно, старики будут досаждать ему со своей болтовней, но в детстве он и сам жил в большой семье, и это не должно его испугать. Квартира будет находиться на приличном расстоянии от участка, и он уже не сможет прибежать туда по первому звонку, зато его не будут дергать по всякому пустяковому поводу просто потому что он живет в минуте ходьбы от работы.

Приняв решение и оставшись довольным этим, Финк ускорил шаг и уже минут через семь оказался на улице Бейкер.

Дверь ему открыла новая горничная, которую инспектор никогда прежде не видел. Сообщив, что ему необходимо повидаться с мисс Стоун, Филипп прошел в знакомую переднюю, протянул горничной шляпу и пальто.

— Мисс Стоун у мистера Морби, — сообщила ему девушка, — вас проводить?

Первое, что услышал Финк еще в коридоре, был звук печатной машинки Молли.

Постучавшись, Финк вошел в кабинет и застал Морби восседавшим за своим письменным столом. Рядом с ним сосредоточенно стучала по клавишам «ундервуда» Молли Стоун.

— Филипп, мой мальчик! Рад тебе, очень рад, — Морби поднялся навстречу другу, протянув руки. За две недели отсутствия он заметно поправился, но выглядел посвежевшим. — Вот, пополняю нашу картотеку, в Джинлингеме обнаружился весьма интересный материал, так что я, едва справившись с поставленной передо мной задачей, сразу занялся его сбором… Молли, детка, не сделаешь ли нам по чашке кофе?

Тепло улыбнувшись Финку, Молли поднялась со своего места и хотела уже отправиться на кухню, когда инспектор остановил ее.

— Я решился наконец перебраться в особняк и готов уже завтра перевезти вещи и внести аванс за проживание. Свободны мои комнаты?

— Комнаты свободны, но вам следует поговорить об этом с миссис Смит. Как вы понимаете, я тут ничего не решаю. — Молли подмигнула Финку, и тот едва сумел справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Переезжаешь! Вот это браво! Вот это удружил! — взорвался радостными возгласами Морби. — Наконец-то в особняке будет с кем поговорить, забурлит настоящая жизнь. — Вот спасибо! Вот порадовал старика!

Не в силах скрывать победной улыбки, Молли покинула мужчин.

— Вчера переехал Крофтс, а Беркли привез пару своих родственников, которые приехали в Лондон погостить. Последние, конечно, не имеют никакого отношения к полиции и детективному жанру, но ты же понимаешь — провинциалы, чуть с ума не сошли, когда им сказали, что они будут жить в доме, где собирается самый настоящий детективный клуб и где проживает тот самый Морби. Я, конечно, не хвастаюсь, Беркли мне сам это рассказывал, можешь Молли спросить. Признаться, я думал, что моя звезда зашла давным-давно и уже никогда не поднимется, но, оказывается, есть еще люди, которые помнят старика Морби и считают его метод единственно правильным и эффективным.

Финк подумал, что было бы неплохо улизнуть на минуту из кабинета и расспросить Молли, что они решили говорить Морби, а что нет.

— Это еще не все сюрпризы! Помнишь служанок, что подавали нам еду и убирали в номерах? Да куда тебе их запомнить! Никто никогда не замечает слуг. Вдруг выяснилось, что обе они — внучки нашего тихони Линка. Он женился еще в ранней юности, я это, разумеется, знал из его личного дела. Родители, наверное, заставили или по молодости, по глупости… Но жил-то он всегда как холостяк, вообще ни разу не обмолвился, что женат. А теперь, оказывается, там у него и дети были, а вот теперь внуки.

Девочки хорошие, добрые, работящие. Когда они явились в Лондон, решили сразу не бросаться на шею обретенному дедушке, устроились к миссис Смит в горничные. Ты чувствуешь, настоящий роман! Кто-нибудь из наших непременно воспользуется сюжетом. В общем, жили они, присматривались, а когда поняли, что Линк гол как сокол да еще и болен, не выдержали и признались. Ты не думай, я документы сразу проверил, не мальчик, знаем таких родственничков, которые невесть откуда в столицу приезжают. Нет, тут полный порядок. В общем, Полин теперь за ним в больнице ухаживает. Амалия сказала: раз не получилось с Линком семью создать, хоть о его внучках позаботится. Они теперь для нас для всех как дочки или внучки.

А служанок пришлось новых нанять, потому как Амалия теперь всецело занята образованием и устройством девочек, и девочки эти не должны мыть полы или таскать тяжелые корзины с рынка. Верь моему слову, она им еще и женихов хороших найдет, да далеко ходить не нужно, Энтони Беркли чем не жених?

Допив свой кофе, Финк сказал, что пойдет к миссис Смит потолковать о переезде, и Молли вскоре под каким-то предлогом догнала его.

— Морби ни о чем не догадывается, — зашептала она, увлекая инспектора в свои комнаты. — Конан Дойл и Агата согласились внести единовременное пожертвование в пользу нашего клуба и, соответственно, особняка. Вы же знаете Морби, чуть что не по нем, хлопнет дверью — и поминай как звали. Только ведь, если бы у него состояние какое-нибудь было, дом, счет в банке, это, конечно, можно было, в смысле, в пустоту уйти. А в его положении, в его возрасте, с его-то здоровьем… Словом, мы решили ничего ему не рассказывать. Пусть все идет, как шло до сих пор. Амалия — хозяйка, я — скромная секретарша, детективный клуб по четвергам.

Господи! Как же я счастлива, что все так удачно сложилось! Доктор Спайс, оказывается, давно влюблен в Амалию, и он ей подходит намного больше, нежели Линк. Но прежде, когда он думал, что Амалия любит Линка, он не собирался им мешать. Только мне всю дорогу зудел, какой, дескать, Линк неприличный человек, как он всю жизнь