Кириньяга. Килиманджаро - Майк Резник

но все аппараты продолжали тихо пикать, и я догадался, что он просто спит. Сокойне продержали в больнице еще три дня, пока не удовлетворились его состоянием и не выпустили под мое попечение. Я отвез его к себе, подождал, пока сканер не считает мою сетчатку и костную структуру, прошел вместе со стариком через открывшийся в стене проход, и за нами сомкнулась дверь.

– Вы лишь второй мой гость за все время, – заметил я, пока старик озирался. – Первый тоже был жителем маньят. – Я вспомнил о ночи, проведенной здесь мальчиком Мавензи. – Он считал компьютер магией.

– Для масаев эта вещь чужда, – согласился Сокойне, – но не волшебна. Он ведь видел компьютеры на корабле, доставившем нас сюда.

– Он был совсем маленьким, – пояснил я. – Он, вероятно, даже не запомнил их или не обратил на них внимания. В конце концов, его доставили на звездолет прямо из африканской саванны. Наверняка переживания оказались ошеломляющими.

– Сейчас он, должно быть, уже носит костюм с галстуком и презирает маньяты.

– Он все еще пасет скот и взял себе жену, – сказал я. – Я иногда с ним пересекаюсь.

– Он видел город, посетил его и все же предпочитает жизнь пастуха? – спросил Сокойне. – Быть может, крохи надежды еще остались…

Я решил не посещать в его обществе ресторан, где я обычно ужинал, поскольку старик в одежде лайбони привлек бы слишком много внимания, поэтому мы поели у меня на кухне. Он спрашивал о кухонной плите, посуде, морозилке и других предметах. Ясно было, что ужин ему не слишком по вкусу, но старик ел без жалоб. Он вообще не сказал ни слова о еде. После ужина он сел в центре гостиной и молча уставился в пространство. Я немного почитал, поработал за компьютером и ушел спать. Когда поутру я проснулся, он продолжал неподвижно сидеть на том же месте.

– С вами все в порядке? – спросил я, приблизившись.

Он не сразу осознал мое появление.

– Да, – наконец отреагировал старик. – Теперь-то со мной все в порядке – благодаря твоим словам.

– А что я такого сказал? – удивился я.

– Что сегодняшний день станет историей завтра. Ты прав, Дэвид оле Сайтоти. Все меняется, и то, что сегодня кажется новым, завтра станет историей. Мой долг – исцелять людей моего народа, отгонять демонов и обеспечивать спокойствие.

Он вдруг усмехнулся.

– Но это уже история. О нет, я говорю не о потребности исцелять людей, успокаивать их и защищать от демонов. Это – вечно. Однако способы, какими я исполнял свои обязанности, несомненно, стали достоянием истории. Их заменили новые способы – врачи, госпитали и сложные машины. Завтра историей станут уже они, а потребности людей моего народа останутся.

– Безусловно, вы правы, – сказал я. – Но я все еще не понимаю, к чему вы клоните.

– Средства всегда меняются, – отвечал он, – а цель вечна. И раз уж я сегодня здесь, то я обязан служить целям, поставленным передо мною Энкаи, современными средствами. – Он помолчал. – Пожалуйста, отвези меня в госпиталь, но уже не как пациента, а как ученика. Лайбони – это всего лишь слово. Важно то, что лайбони делает.

– Я знаю пару людей, которые смогут вам помочь, – сказал я. Я не стал упоминать, что один из них – Лидер всего планетоида. – Но я обязан предостеречь вас, что, если ваша просьба будет удовлетворена, вы начнете обучение с санитара. Его обязанности могут показаться вам утомительными и даже унизительными по сравнению с ремеслом лайбони.

Он пожал плечами.

– Нужно же с чего-то начинать. Помогать тем, кто нуждается в помощи, ничуть не унизительно. Унизительно лишь не пытаться.

Он был лет на тридцать старше меня, но пока я вез его в госпиталь, то гордился им, точно отец сыном. Я по такому случаю даже снова поверил в Энкаи. Ну, почти поверил.

7. Ночь на Килиманджаро

2240 год

Меня разбудили посреди ночи. Видеофон с каждым разом все громче повторял мое имя, пока я не опустил ноги на пол. Сев, я потянулся к ночнику и включил свет.

– Да? – пробормотал я. – Кто это?

– Дэвид, это Джошуа.

Я всмотрелся в голоэкран.

– Вижу. Который час?

– Три тридцать утра.

– Чего бы тебе от меня ни было нужно, – проворчал я, намереваясь отбить вызов и снова завалиться спать, – оно подождет.

– Дэвид, черт бы тебя побрал! – завопил он. Я аж подскочил от испуга. – Просыпайся!

Я протер глаза тыльными сторонами запястий.

– Ну ладно, встаю. А за каким хреном, дружище, ты мне звонишь в три тридцать утра?

– Нам нужны твои знания, – сказал Джошуа.

– Я историк, а не охотник на вампиров, вашу мать, – пробормотал я. – Это что, шутка какая-то?

– Это не шутка. Это жизненно важная проблема, и нам нужен твой опыт историка. Я достаточно ясно выразился?

– Кто такие мы? – Я все еще пытался сфокусировать взгляд.

– Я и полиция.

– Ну ладно, – повторил я. – Я сейчас одеваюсь и выхожу… – Я растерянно запнулся. – А куда мне ехать – в полицию или к тебе в офис?

– Туда, где у тебя все условия для работы, – сказал он.

– У меня в кабинете, – ответил я. – До него три квартала ехать.

– Ты не можешь подключиться к тамошней системе из дома?

– Я даже не знаю, по какому запросу искать, – посетовал я.

– Значит, так. Приди в себя, держи голову прямо, бери халат, а когда я уверюсь, что ты больше не собираешься засыпать и способен мыслить четко, то объясню тебе, в чем дело.

Не сказав больше ни слова, я поднялся и прошел на кухню. Заказал своему «рабу на галерах» (которым обзавелся несколько месяцев назад, когда мне наконец надоело готовить) чашечку кофе. Несколько секунд машина задумчиво гудела, затем забрал чашку горячего дымящегося кофе.

Я уселся за кухонный стол, активировал расширение видеофона и дождался, пока передо мной появится голограмма Джошуа.

– Я встал, проснулся и накачиваюсь кофеином, – сообщил я ему. – Ну и что у вас там, блин, такого важного не могло до утра подождать?

– У нас тут труп, – сказал Джошуа. – Ну, не в прямом смысле слова тут. Я перешлю голоснимки тебе на домашний компьютер.

– Я не собираюсь в четвертом часу утра наслаждаться голоснимками трупа! – возопил я.

– Еще только три тридцать пять, – уточнил он. – И это тебе не обычный труп. Его изуродовали.

– А, ну тогда все понятно, – сказал я. – Это же какой-то жутко смешной розыгрыш, ну правда?

– Нет, Дэвид, это не розыгрыш. Они арестовали моего кузена, и я собираюсь защищать его.

– Твоего кузена Мозеса? Вечного пьяницу?

– Именно. Кто-то видел его поблизости от места преступления тем вечером, но, когда его забрали и допросили, Мозес ни хрена не смог припомнить.

– Желаю тебе удачи, – сказал я.

– Мне нужна не просто удача, – ответил Джошуа. – Я нуждаюсь в твоей консультации.

– Я историк, мать твою! – заорал я. – Что я знаю про изуродованные трупы?

– Не уверен, – признался он. – Надеюсь, хоть что-то.

– Ну ладно, – сказал я. – Это мужчина или женщина?

– Ни тот ни другая.

– А?

– Правильно спрашивать самец